Читать онлайн «Новая хронология Греции». Страница 19

Хронология, которую создавали ученые монахи во времена средневековья, также была во многом полулегендарной. Представление о научном подходе у них было совершенно иное, чем нынешнее. Вспомним знаменитую (с их точки зрения — безусловно научную!) проблему, по сути дела сводящуюся к делению нуля на нуль, — тему жарких диспутов, которые мы сейчас назвали бы международными научными конференциями: "Сколько ангелов может уместиться на кончике иглы?" (имеется в виду, что игла идеально остра, но зато и ангелы умеют становиться сколь угодно маленькими). Числовая мистика, вроде "магической арифметики египетских пирамид", к которой современные ученые относятся весьма иронично, целиком соответствует настрою мысли рядового средневекового мыслителя (и потому, возможно, является в наши дни обыкновенным атавизмом). Однако заметим, что даже ученый какого-нибудь XIV века едва ли бы стал ломать голову над загадочными числами пирамид, поскольку все его внимание занимала проблема, намного более важная, а именно: загадочные числа Библии. Основной (но далеко не единственной) была для историков средневековья проблема, одновременно и божественная, и утилитарная: вычислить возраст нашего мира.

Именно результатами числовой схоластики, а не следствием точных сведений, поскольку таковых в Библии очень мало и связной хронологической цепи они не дают, являлись такие сверхточные результаты, как например: Дж. Ашер (он же Уссерий, Ушер) неоспоримо установил, что мир был создан утром в воскресенье 26 октября 4004 год до нашей эры. Печально, что другие ученые, пользуясь сходной методикой, получали, к сожалению, иные результаты; их было много — перечислим только основные примеры (в годах до н. э.):

5508 (византийская датировка),

5493 (александрийская),

4004 (Ашер, еврейская),

5872 (70 толковников),

4700 (самарийская),

3761 (иудейская),

3941 (Иероним),

5515 (Феофил),

5551 (Августин), и т. д., - с колебаниями до 2100 лет. Некоторые из этих результатов становились основой для датировки событий "от сотворения мира", и легко представить, какую головоломку для историков представляет эта путаница.

Если же говорить не о полулегендарных, а о вполне достоверных хронистах Западной Европы, подхвативших и продолживших незавершенный труд византийцев, то надо признать: хронология древней и средневековой истории в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, стала наукообразной и в значительной мере завершена в серии фундаментальных трудов XVI–XIX вв., начинающейся работами И.Скалигера (1540–1609 гг.) — "основоположника современной хронологии как науки", — и Д.Петавиуса (Петавия) (1583–1652 гг.).

Сейчас принято считать, что до работ И.Скалигера и его последователей в хронологических представлениях людей того времени царил полный разброд, они путались в эпохах и даже тысячелетиях, и что в средневековой литературе полно нелепейших анахронизмов. И.Скалигер навел порядок, и стало видно, кто где и в чем ошибался. Но правильней, видимо, полагать, что попросту в средневековой Европе существовали иные хронологические концепции (возможно, их было несколько), не приведенные, к сожалению, в систему и потому не выдержавшие конкуренции с мощным натиском И.Скалигера и его сподвижников, поддержанных авторитетом христианской церкви. Однако некоторые детали этих похороненных концепций (над которыми даже не может посмеяться современный историк, настолько прочно они позабыты), очень может быть, содержали зерна истины, и "анахронизмы" нередко были на самом деле обыкновенными свидетельствами очевидцев.

Когда И.Скалигера называют основателем исторической хронологии как науки, за пределами внимания остаются весьма серьезные его предшественники, в частности, историки Византии, из работ которых главным образом привлекает наше внимание "Собрание святоотеческих правил" Матфея Властаря., отражающее церковную (константинопольскую) традицию XIV века. Обратим внимание, что там не дано никаких прямых датировок ранее VIII века н. э. Ни один из Вселенских и поместных Соборов в этой книге не датирован. В ней содержатся лишь отдельные указания на промежутки времени, прошедшие между некоторыми из Соборов, на длительность правления некоторых императоров, а также на годы Соборов по отношению к началу правления правящего императора.

Всех этих разрозненных хронологических указаний для построения сплошной (т. е. последовательной и непрерывной) хронологической шкалы явно недостаточно. Возникает впечатление, что работа по созданию глобальной хронологии была лишь начата, но не завершена. По-видимому, обнаружились противоречия, и эта работа зашла в тупик. Однако именно эта незавершенная, несовершенная схема хронологии была через 200 с лишним лет взята за основу Скалигером, явно без какого-либо серьезного критического анализа. Почему эта работа не была доведена до конца в самом Константинополе, в Византии? Ответ очевиден: в середине XV века Византия пала, завоеванная турками. В эпоху, предшествовавшую падению империи, было, скорей всего, уже не до хронологических проблем. Константинопольская школа практически погибла; часть информации попала на Запад, где была усвоена и "развита", после чего легла в основу современной версии хронологии.

Хронологическое исследование Библии, о котором мы расскажем много ниже, также свидетельствует: основной костяк современной хронологии, со всеми ее принципиальными ошибками, на которые мы сейчас указываем, — уже существовал, он сформировался задолго до Скалигера и Петавиуса, которые были, судя по анализу Библии, не конструкторами и строителями исторической хронологии, а только штукатурами и мастерами отделочных работ. Однако истинных зодчих мы не знаем, наука хронология именно Скалигера и Петавиуса считает своими родителями, потому-то именно им, наводившим окончательный лоск и присвоившим себе всю славу, достается от нас и вся порция критики и иронии.

Почти все средневековые историки были религиозными деятелями, воспитанными на безусловном уважении к церковным авторитетам, к мнениям предшественников. Богослов И.Скалигер не был исключением. Работы своего предшественника Евсевия он называл "божественными"; хотя и пытался он восстановить весь труд Евсевия, критическому анализу его не подвергал. Между тем, заметим, датировки Евсевия в рукописях часто передавались неверно!.. Важнейшей задачей И.Скалигера и его последователей было уточнить (нет! не так! не уточнить, а только — связать в единую цепь) историческую хронологию Церкви; мирская история была в их глазах чем-то второстепенным, не более чем только явлением, сопутствующим истории Церкви. Возникновение, становление и первоначальное развитие хронологии происходило под полным контролем Церкви; история Европы создавалась именно как история христианской Церкви.

Точно так же, как труды деятелей Церкви были для первых хронистов выше критики, так и результаты своей собственной работы они полагали выше критики — со стороны мирян. Поэтому в основополагающих трудах Скалигера и Петавиуса хронология древности приводится в виде таблицы дат — без обоснований.

О нетерпимости И.Скалигера к научной критике "со стороны" ярко говорит такой эпизод. Он страстно увлекся весьма популярной в его время задачей "квадратуры круга" (требовалось, пользуясь только циркулем и линейкой, построить квадрат, по площади строго равный данному кругу, — точнее, разработать метод такого построения; за прошедшие века появились сотни решений этой задачи, но ни одного правильного, поскольку, как сегодня известно, задача эта неразрешима в строгом математическом смысле). И.Скалигер опубликовал книгу, в которой утверждал, что ему удалось установить "истинную квадратуру". Виет, Клавий и другие виднейшие математики пытались доказать ему, что он ошибается. Так, из "квадратуры" И.Скалигера следовал абсурдный вывод, будто периметр правильного 196-угольника больше длины окружности, описанной вокруг него. Скалигер и его сторонники, не признавая никаких доводов, отвечали только руганью, наделяли критиков презрительными кличками, объявив в конце концов всех геометров совершенными невеждами в области геометрии.

Именно Скалигер, а за ним и Петавиус начали применять астрономический метод для подтверждения (но отнюдь не для критической проверки) хронологии предыдущих веков. Тем самым Скалигер превратил, как считают современные комментаторы, дошедшую до него в виде церковных преданий хронологию в "научную". Этот налет "научности", в сочетании с церковным авторитетом, оказался достаточным для хронологов XVII–XVIII веков, чтобы также полностью довериться дошедшей до них и уже значительно закостеневшей хронологической сетке дат. К XIX веку этот суммарный объем хронологического материала разросся настолько, что вызывал к себе уважение уже хотя бы самим своим существованием, так что хронологи XIX века полагали свою задачу только в мелких уточнениях некоторых дат. В XX веке вопрос создания исторической хронологии считается уже практически решенным, и хронология древности окончательно застыла в той форме, какую придали ей Евсевий, Иероним, Феофил, Августин, Ипполит, Клемент Александрийский, Ашер, Скалигер, Петавиус и их сподвижники. Для ученого XX века сама мысль о том, что на протяжении нескольких сотен лет хронологи следовали ошибочной схеме, кажется абсурдной, выступления критиков вздорными, приводимые ими примеры хронологических несоответствий недоразумениями.