Читать онлайн «Бандиты эпохи Ельцина, или Россия, кровью умытая». Страница 15

Сотрудники МУРа по подозрению в убийстве Толмачева задержали нескольких «гастролеров» – молодых екатеринбуржцев. Однако собрать достаточно улик против них сыщики так и не смогли. Молодые люди были отпущены. Вскоре один из них был убит, а второй бесследно исчез.

Вспыхнувшая именно осенью 92-го череда заказных убийств российских бизнесменов, так или иначе связанных с криминальным миром, указывала на то, что преступный мир страны вступил в новую фазу своего развития, его аппетиты стали куда обширнее и ненасытнее, чем несколько месяцев назад.

В феврале 1994 года в газете «Собеседник» журналист Д. Быков писал: «Дело не в том, что наш бизнес криминален и первоначальное накопление всегда дико. Дело в том, что помощи тут ждать неоткуда, и против этого лома нет приема. Криминализированы по необходимости уже и те структуры, которым положено с этим криминалом бороться. Все общество признало над собой единственный закон – закон лома. С ним себя и соотносят. В законе образовалось множество дыр, в которые и падают люди. Без следа. Когда пропадает рядовой гражданин, есть хоть микроскопическая надежда, что он найдется. Но когда в мясорубку попадает бизнесмен, ему не приходится надеяться ни на какой закон. В этом законе – дыра. А в дыре все можно…

Сетовать на криминальность бизнеса больше не стоит. Стоит спокойно и холодно констатировать: всякий, кто идет сегодня в бизнес, начинает жить по его блатному закону. Отказываясь от любой человеческой защиты, от гражданского статуса, от помощи государства. Это вступление в волчий мир…»

Надо отметить, что к 1992 году взаимоотношения бизнесменов и представителей криминальных структур достигли чуть ли не верха совершенства. Все в них было выверено, отшлифовано, и вероятность всевозможных промахов и проколов была сведена практически к нулю. На деле это выглядело примерно так.

Бизнесмен, затевающий свое частное дело, находил для себя «крышу» – человека, к которому всегда можно обратиться за помощью, когда тебя, к примеру, шантажируют неизвестные люди или кто-то из твоих партнеров задолжал тебе крупную сумму. Для таких дел у «крыши» есть боевики, которые берут на себя всю «техническую» часть подобных дел. Вот один из вариантов.

На бизнесмена «наезжают» неизвестные. Бизнесмен говорит о «крыше» и называет номер ее «дежурного» телефона. По этому телефону обе стороны договариваются о встрече («стрелке»). Опаздывать на эту встречу ни в коем случае нельзя, тем более не приезжать вовсе. Сторона, не приезжающая на нее, считается побежденной, объявляется «вне закона», и против нее начинается «беспредел». Это известие о неявке разносится по всему криминальному миру города, и не явившаяся группировка опускается на несколько рангов ниже в бандитской иерархии.

В случае если «стрелка» состоялась, один из ее вариантов может быть таким. Бизнесмена, задолжавшего другому, привозят в какой-нибудь офис на встречу сторон. На этой встрече присутствуют сами бизнесмены, участники конфликта и их «крыши». Начинается разборка, кому бизнесмен-должник должен, сколько и какие проценты к сроку отдачи денег должны нарасти. «Крыша» должника пытается, естественно, ставки сбить, другая «крыша» их, наоборот, наращивает. Наконец ставка определена окончательно. После этого должника на время погашения долга передают под патронаж той «крыши», которой он должен. Никакая другая «команда» на него «нажать» больше не может. Если даже бизнесмен задолжал двум коммерсантам и их «крыши» попытаются в обход решения подобной «стрелки» без очереди выбить из него кредит, против этих «крыш» объявляется «беспредел». Строгость очереди должна неукоснительно соблюдаться.

Если же с должником что-то происходит и он уже не сможет вернуть этим «командам» долг, его выплачивает «крыша», которая «пасла» последнее время бизнесмена. Ведь она целиком отвечает за его жизнь.

Помимо покушений на жизнь бизнесменов, тот сентябрь 92-го поразил москвичей жутким убийством молодой матери и двух ее детей. Подоплека этого преступления была такова.

В январе 1992 года жена второго секретаря посольства России в Пакистане Людмила Семенова с сыном и дочерью приехала в Москву, чтобы переселиться в новую квартиру. Сам Борис Семенов вместе с третьим ребенком, сыном 12 лет, оставался в Пакистане.

Через некоторое время после приезда в Москву Семенова через одного своего знакомого познакомилась с жителем города Камышин Сергеем К., бывшим офицером СА. Тому срочно нужны были 100 долларов, и Семенова на время одолжила ему эти деньги. Однако Сергей К. оказался плохим должником и деньги возвращать никак не собирался. Семенова стала настойчиво звонить в Камышин и требовать возврата долга. После этого и произошла трагедия. Сергей К. в сентябре приехал в Москву и тут же направился к Семеновой. У нее дома после короткого разговора на кухне он внезапно извлек из кармана пистолет и выстрелил женщине в висок. После этого он пошел в детскую и из того же самодельного пистолета убил спящую 6-летнюю дочь Семеновой. Затем он дождался прихода из школы 16-летнего сына убитой и застрелил и его. Упаковав в две сумки один видео– и один аудиомагнитофон, кассеты, косметику, бутылку коньяка и другую мелочь, он покинул квартиру и уехал в Камышин.

14 сентября тела убитых обнаружил знакомый семьи Семеновых. Ввиду тяжести преступления его расследование контролировал министр внутренних дел России В. Ерин, а к расследованию были подключены МБР и группа экстрасенсов.

Убийство в самом центре Москвы в ведомственном доме семьи известного дипломата наводило многих на определенные мысли. Например, не связано ли оно с изменениями внешней политики России в отношении своих бывших восточных друзей, тем более что недавно в Иране было совершено похожее по почерку преступление – убийство родственника сотрудника российского МИДа.

Помимо этого, в пользу «восточной» версии свидетельствовало и то, что на месте преступления убийца оставил надпись на азербайджанском языке и нарисовал восьмиконечную звезду и полумесяц – символ мусульманской веры.

Переводчик, приглашенный оперативниками на место преступления, перевел надпись на стене квартиры так: «Кто имеет ко мне вопросы, звоните по телефону…». Телефон, оставленный преступником, принадлежал отделу информации газеты «Комсомольская правда». Оперативники начали проверять «Комсомолку» и установили всех, кто пользовался этим телефоном, проверили корреспондентов, подняли из редакционного архива письма, приходившие в отдел за последние полгода. Потом возникло предположение, что преступник подобным образом пытался напомнить о себе. Тогда оперативники дали объявление в газету – точную копию рисунка и слов, только вместо телефона отдела информации указали свой. Однако положительных результатов это так и не дало…

Параллельно оперативникам над этим убийством корпели и экстрасенсы. Они сошлись во мнении, что это убийство было заказным. Мол, убийц было трое, заказ же выполнила женщина, чуть ли не 20 лет знавшая убитую. Получив эту информацию, сыщики стали проверять всех знакомых убитой. Однако и этот путь оказался неверным.

Впрочем, отсеяв женщин, сыщики вышли на одного мужчину, который помогал Семеновой переехать в новую квартиру. Он был единственным серьезно подозреваемым в этом преступлении. Поэтому его показания решили проверить на детекторе лжи. Отметим, что это был первый случай применения полиграфа в российской уголовной практике. Понимая, что создают прецедент, специалисты заручились письменным согласием подозреваемого и разрешением министра внутренних дел В. Ерина.

Между тем детектор лжи отмел у следователей всякие сомнения в том, что допрашиваемый говорит правду. Следствие вновь зашло в тупик.

Однако вскоре именно через этого человека сыщики вышли на его родственника – мужа сестры Сергея К. из Камышина. Во время же его негласной проверки внезапно выяснилось, что в Камышине, и нигде больше, продается азербайджанское вино с восьмиконечной звездочкой на пробке. Такие же звездочки местные жители почему-то рисовали на заборах и стенах домов. После этого факта оперативники решили задержать Сергея К. и привезти его в Москву.

На допросе задержанный отрицал свою вину и ни в чем не сознавался. И кто знает, сколь долгим был бы поединок следователей с преступником, если бы не уловка следователя. Когда он оформлял задержание и как основание писал в протоколе, что «на данное лицо очевидцы указали как на совершившее преступление», Сергей К. ухмыльнулся: свидетелей быть не могло – в квартире Семеновых он в живых никого не оставил. Так он был уличен в преступлении. После этого он уже не отпирался.

Во время своих откровений он рассказал и о том, как сделал на стене квартиры надпись на азербайджанском языке. Перед тем как ехать в Москву, он пришел на рынок в Камышине и, подойдя к одному из торговцев-кавказцев, представился ему как сотрудник горисполкома. После этого он попросил торговца перевести на свой язык заранее придуманный текст. Именно этот текст он и вывел старательно в квартире Семеновых. После чего следователи долго ломали голову над его тайной.