Читать онлайн «Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века». Страница 25

Самой громкой победой Симеона и вместе с тем сокрушительным поражением византийцев была битва на реке Ахелой в 917 году. Теперь Преслав диктовал Константинополю условия мира, которые ставили Болгарию в исключительно выгодное положение во всех отношениях. Важным событием стало провозглашение архиепископа Болгарии патриархом (919). О запрете болгарам торговать в византийской столице, из-за которого, собственно говоря, и вспыхнул первоначальный военный конфликт, больше не было и помину.

Симеон официально принял пышный титул «царь болгар и ромеев (греков)». При византийском дворе на торжественных приемах болгарским послам отныне отводили самое почетное место, которого не удостаивались даже легаты Священной Римской империи. Заключением брака между своим сыном Петром и внучкой византийского императора Симеон еще более поднял международный престиж Болгарии. Великолепием дворцов, храмов, убранством города, всем архитектурным обликом стремительно растущий Преслав разительно походил на Константинополь, обещая даже со временем его превзойти.

Симеон вошел в историю страны как Великий. Его царствование – не только кульминация развития Болгарского государства в период раннего Средневековья, но и время культурного подъема страны, расцвета литературы и искусства, просвещения и православной духовности.

Смерть (возможно, он был отравлен греками) настигла царя в момент подготовки к очередному походу на Константинополь. Он так и не отказался от цели сокрушить империю ромеев и взять ее главный оплот.

После Симеона Болгария переживает не лучшие времена, страна утрачивает политическое единство, и ни Петру, ни Борису II, ни последующим правителям не удается приостановить прогрессирующий распад Первого Болгарского царства. Причина этого ясна: тягаясь с могущественной Византией, Болгария истощила запас сил, непомерно росли налоги с населения на содержание войска, что ударяло прежде всего по интересам свободных общинников-земледельцев. Широкий протест крестьянства вылился в богомильство – народное движение с религиозной окраской против государственной православной церкви, которую богомилы обличали как прислужницу дьявола и воплощение зла.

Закатом Первого Болгарского царства воспользовалась Византия. Она придерживалась излюбленной тактики действовать не своими, а чужими руками. В частности, император Никифор II Фока привлек в своих интересах киевского князя Святослава, и тот пришел в Болгарию с русским войском, но настолько оттеснил там Византию, что император Иоанн I Цимисхий в ответ открыл боевые действия. В свою очередь Святослав, не желая допустить, чтобы им манипулировали из Константинополя, стал союзником болгар и обратил оружие против византийцев.

В XI веке последовало фронтальное завоевание Болгарии Византией. Господство империи продолжалось до освободительного восстания в стране, в результате которого на Балканах образовалось Второе Болгарское царство (1187–1396).

В современной Болгарии немало старинных, словно погруженных в минувшие века городов. Стоит спуститься в подземный переход в самом центре столицы страны Софии – и вы попадете в своеобразный музей древностей, где бережно сохранены фрагменты стен, сложенных из крупных, тщательно обтесанных белых каменных глыб. С этой кладкой почти полуторатысячелетней давности соседствуют сегодняшние модные бутики, торговые ряды, киоски с сувенирами, буфетные стойки, прилавки, и далее подземная галерея переходит в вестибюль станции метро «Сердика».

София, конечно, далеко не единственный болгарский город, в котором пространство и время смыкаются в такой степени, что, завернув в переулок, вы попадаете в другой век, а бросив взгляд через плечо, заглядываете в глубь тысячелетий.

Античные развалины, скульптуры и фрески Средневековья – не инородная, а органическая часть сегодняшнего урбанистического пейзажа Болгарии. Они гармонично вписываются в его контекст, в них закодировано гуманитарное содержание той эпохи, к которой они относятся и которую как вещественные символы ярко отображают.

В Пловдиве и Велико-Тырнове, Варне и Шумене тоже уцелели целые архитектурные ансамбли и отдельные памятники материальной культуры, напоминающие о далеком прошлом. Но даже и для Болгарии, которая изобилует следами незапамятной старины, древний город Несебр на берегу Черного моря – поистине уникальный. Здесь как бы встретились разные культурно-исторические эпохи: греческая и римская Античность, болгарское и византийское Средневековье, и, конечно, так или иначе отложились все последующие времена.

Есть места, где человек начинает остро чувствовать связь времен и свою глубинную причастность к истории. Несебр, безусловно, одно из таких мест. В этом городе витает дух столетий. Храмы и крепостные стены, каменные треугольные якоря и изваяния, колоннады и скульптурные изображения, надписи или просто несколько беломраморных обломков непонятного назначения настраивают на то, чтобы перенестись в воображении в VII век, когда Несебр назывался Мессемврией и представлял собой важную военную крепость Византии, грозный оплот империи, обеспечивавший ее оборону от пограничного болгаро-славянского государства. В 812 году, по свидетельству византийского хрониста Теофана, хан Крум приступил к Мессемврии «с боевыми и осадными машинами» и после 14-дневной осады взял цитадель.

Почти в течение полувека Несебр был уже опорным пунктом Первого Болгарского царства в борьбе с Византией, но в 863 году империя отвоевала эту крепость, и город вновь стал болгарским лишь спустя несколько столетий.

Рильский монастырь, Болгария

Еще один всемирно известный культурно-исторический комплекс Болгарии – Рильский монастырь. Он знаменит как духовная святыня, ценнейшая жемчужина, уцелевшая в неприступных горах под названием Рила, удивительное сокровище всего православного и христианского мира.

История Болгарии сложилась так, что если бы не монастыри, во время войн, нашествий, погромов и долгого владычества чужеземцев от болгарского культурного наследия ничего бы не осталось. Рильский монастырь – не первая, но древнейшая в стране обитель, ставшая оплотом православной духовности, хранительницей национальной культуры. Позднее по образу и подобию Рильского закладывались другие монастыри, которые в годы иноземного господства были негасимыми очагами болгарского и славянского национального самосознания и просвещения, центрами культуры, где чтили и поддерживали старинные традиции, где хранились ценные рукописи, дорогие реликвии, иконы, церковное облачение и утварь. Почти в каждом монастыре были библиотека и сокровищница, иконописная мастерская и мастерская по переписке книг.

В монастырях болгары сберегли свое богатое духовное наследие, и они поистине стали для них убежищем добродетели, школой знаний, ковчегом мудрости, кладезем здравомыслия, поместилищем смирения и кротости, оплотом твердости, кадилом святости.

Начало Рильского монастыря восходит примерно к середине X века. Его основали ученики и последователи великого праведника Иоанна Рильского (876–946) – одного из первых известных в Болгарии монахов-отшельников.

Сам он долгие годы жил в трудах и молитвах в пещере гор Рилы. В том, что о нем известно, реальное причудливо переплелось с легендарным, но таковы ведь все истории святых. Они немыслимы без чудес и явлений, которые выше человеческого понимания. И в то же время при недостоверности фактов, событий, поступков здесь присутствует поиск Добра и Смысла на пути к утверждению Духа, постижению высших христианских идеалов и ценностей, что тоже – часть истории и культуры.

Родился будущий преподобный покровитель болгарского народа в селе Скрино Средецкой области. Древний Средец – ныне София. Рано лишившись родителей, мальчик пристроился пастушком к чужим людям. Богатый хозяин не слишком жаловал беззащитного сироту и однажды избил его за то, что тот не уследил за коровой и теленком, которые куда-то исчезли и не вернулись вместе с остальным стадом. Иоанн долго искал животных, со слезами взывая к Богу о помощи. И – о чудо! – пропажа нашлась. Правда, теленок оказался вдруг на другом берегу реки, и, чтобы добраться до него, пастушок, доверившись силе Господней, бросил свою верхнюю одежду прямо в воду, начертал на ней крест и, ступая по сотворенному таким образом чудесному мосту как посуху, благополучно перенес теленка туда, где уже была корова.

Очевидцем происшествия был прятавшийся за деревом богач, уже не чаявший вернуть свою скотину. Поняв, что мальчика, которого он взял в услужение, защищает сам Всевышний, хозяин решил от греха подальше отпустить пастушка на все четыре стороны, предварительно щедро вознаградив и не столько по доброте душевной, сколько из боязни наказания небесного за прежнее грубое обращение с сиротой.