Читать онлайн «Величие Древнего Египта». Страница 41

В магических ритуалах использовались фигурки из воска. В качестве примера можно привести дело заговорщиков в период правления Рамсеса III, о котором рассказывалось ранее. Предлагался и такой способ уничтожения врагов: «Сделай из воска фигурки всех живых и неживых врагов фараона и напиши на них имена этих людей зеленой краской. Сложи фигурки в ящик, плюй на них, а потом топчи «нечистой» левой ногой. После этого исколи их ножом и брось в горящую солому, которую затем погаси, залив мочой взрослой женщины». В период правления XII династии (2300 г. до н. э.) имена врагов фараона писали на глиняных чашах или дощечках, затем разбивали на мелкие кусочки, считая, что тем самым разрушают жизни врагов, чьи имена написаны на этих предметах. Среди найденных черепков с проклятиями был обнаружен один с длинным перечнем злых дел: «Каждое злое слово, каждая злая речь, каждая злая мысль, каждый злой заговор, каждая злая вещь, каждый злой сон». Глиняный предмет с надписью отожествлялся с конкретным человеком или людьми, и его уничтожение означало разрушение жизни того или тех, против кого было направлено заклинание.

Насколько много было способов тайных магических проклятий, настолько много должно было быть и способов защиты против проклятий. Одним из самых сильных магических средств защиты считался амулет, который египтянин носил на себе. В доме, особенно на дверях и окнах, развешивали талисманы, чтобы помешать злым духам проникнуть в дом. Удар в спину, физический или магический, всегда является неожиданным, поэтому висевший на спине между лопатками менат[128] выполнял защитную функцию, поскольку в нем постоянно находилась богиня Хатхор.

Но иногда обычные амулеты и магические ритуалы были бессильны против мощных проклятий. В этом случае приходилось обращаться к умершему родственнику, который занимал видное положение при жизни, а значит, сохранял его и в загробном мире и имел там такое же влияние, как и на земле. Просьба писалась на глиняной чаше или вазе, которую ставили рядом с захоронением того, к кому была обращена просьба. Это был последний способ отчаявшегося человека прервать череду неудач, но, к сожалению, нет свидетельств, насколько успешной была эта попытка. Во время раскопок было найдено обращение человека, имя которого неизвестно, к своему умершему отцу, относящееся к Первому переходному периоду (около 2800 г. до н. э.). В нем сын напоминает отцу разговор, во время которого некий Иду сказал, что, находясь в другом мире, не позволит, чтобы несчастья сломили его сына, и просит, чтобы отец, если он любит его, остановил поток несчастий, обрушившихся на его голову. Кроме того, он попросил у умершего отца второго здорового ребенка.

Проклятия, написанные в египетских гробницах, всегда вызывают повышенный интерес, несмотря на то что заставляют содрогнуться от наводящих ужас угроз. Однако необходимо отметить, что проклятия направлены против тех, кто покушается на приношения, а не против осквернителей гробниц. Другими словами, стоит вопрос о собственности, принадлежащей жрецам (жречеству); редко можно было увидеть большее проявление ярости, чем у жрецов, когда кто-то посягал или просто угрожал их собственности. Кроме того, следует отметить одну особенность: чем большую власть обретали жрецы, тем более злобными становились проклятия.

В одном из захоронений, относящемся к периоду правления V династии, была обнаружена надпись угрожающего характера в отношении людей, которые, если посмеют присвоить себе собственность, находящуюся в могиле, или сделать что-нибудь дурное, «предстанут перед судом великого Бога».

На стене гробницы Хархуфа, который получил известность благодаря тому, что привез фараону Пепи II «пигмея, умеющего плясать», сохранилась надпись: «Любого, кто войдет в эту гробницу, как в собственную, я поймаю словно дикую утку; за это он предстанет перед судом Великого Бога».

В храме Мина в Коптосе сохранилась надпись о наложенном проклятии в период правления одного из Интефов XII династии. Жрецы обратились к царю с обвинением некоего Тети, сына Минхотепа, в совершении «дурного дела». Царь тут же отрешает виновного от должности и лишает его и все его потомство принадлежащих им доходов. Царь приказывает никогда не вспоминать его имя в храме; вычеркнуть его имя из всех официальных документов. Для египтян самым страшным наказанием считалось уничтожение написанного имени, поскольку имя было подлинной сущностью реальности. Другими словами, этот несчастный лишался жизни и в этом, и в загробном мире. Но фараону и этого показалось мало, и он заранее проклинает тех «царей и правителей», которые окажут Тети снисхождение. Он предупреждает, что в этом случае они никогда не будут носить ни Белую, ни Красную корону; никогда богини не будут добры к ним. А если кто-нибудь из чиновников вздумает просить за Тети, то лишится всей собственности, которая отойдет храму Мина.

Однако не многие проклятия могут сравниться с угрозой Аменхотепа сына Хапу, великого визиря Аменхотепа III, который был обожествлен во времена Птолемеев: «Если военачальник или писец армейский, который сменит меня, обнаружит, что храм обветшал и что какие-либо принадлежащие храму вещи были отняты у рабов, женщин и мужчин, выращивающих зерно для моего пожертвования, и если он потом поддержит исполнение всех законов и распоряжений фараона, то да получит он удовлетворение в земной жизни. Но на тех, кто нарушит (указ) и не доложит об этом, обрушится уничтожающая кара Амона, господина Фив, который не позволит им получить удовлетворение в должности царского писца по делам войска, которую они получили после меня! Он навлечет на них ярость царя в день его гнева, змей на его венце изрыгнет огонь на их головы и уничтожит их сыновей. Он пожрет их тела, и они станут как змей Апофис в день Нового года. Они будут утоплены в океане, который скроет их тела; они не получат похоронные службы праведников, они не охладят себя в речном потоке. Их сыновья не придут им на смену, с их женами поступят постыдно у них же на глазах. Достойные люди не будут ходить в их дома, пока они живут на земле. Они не услышат голос царя, когда он радуется. Их назовут врагами. Их тела погибнут! Они будут голодать! Умирать от жажды! Их тела умрут!»

Нам сравнительно мало известно о музыкальной культуре египтян, поскольку музыка, в отличие от других видов искусства, не оставляет конкретных следов. Однако некоторое количество информации можно почерпнуть из найденных инструментов и из текстов, изображений и барельефов, на которых представлены исполнители, певцы и музыканты, а также музыкальные инструменты, но мы никогда не узнаем подлинного звучания древнеегипетской музыки.

К самым древним египетским музыкальным инструментам относятся арфа и флейта. Поначалу музыканты, игравшие на этих инструментах, просто аккомпанировали певцу. Только в период правления XVIII династии появились оркестры; на фреске в гробнице изображены слепой музыкант и танцующие девушки, одновременно играющие на арфе, лютне и флейте. Ритм был не менее важен, чем мелодия, поэтому музыка сопровождалась хлопаньем в ладоши; ударные инструменты не пользовались популярностью при исполнении вокальной музыки. На папирусе времен XVIII династии изображена уморительная сцена выступления оркестра: осел играет на арфе, лев поет и подыгрывает себе на лире, крокодил играет на лютне, а четвертый музыкант, обезьяна, на двойной флейте.

Женщины-музыканты, похоже, только аккомпанировали во время танцев. Они либо одновременно танцевали и играли на музыкальных инструментах, либо под их музыку танцевали другие танцовщицы. Женскими инструментами были арфа и инструмент типа гитары. Кроме того, женщины во время танца отбивали такт инструментом, состоявшим из двух дощечек слоновой кости в форме ладоней; этот инструмент – прообраз кастаньет испанских танцовщиц.

При исполнении духовной музыки главным инструментом был систр, церемониальный музыкальный инструмент, атрибут богини Хатхор. Он состоял из металлической пластины в форме продолговатой подковы, к более узкой части которой прикреплена ручка. Сквозь небольшие отверстия, сделанные по бокам этой подковы, продевались металлические прутья разной величины, концы которых загибались крючком. По прутьям били колотушкой или сотрясением всего инструмента приводили прутья в движение. Были систры с металлическими кольцами, надетыми на прутья по три на каждый. Систр использовался в религиозных процессиях, во время богослужений и в церемониях, связанных с богиней Хатхор. По преданиям, гармоничный и таинственный звук систра имел удивительные магические свойства: он пробуждал человека к жизни, лечил и успокаивал душу и тело, возвращал надежду и радость, дарил любовь, вдохновение и счастье. В качестве ударного инструмента использовался тамбурин; на изображениях бог Бес держит в руке тамбурин, когда танцует вокруг новорожденного младенца.