Читать онлайн «Их величества пирамиды». Страница 37

Цари Нового царства не строили пирамид. Их хоронили в подземных гробницах знаменитой Долины царей в западной части Фив, где лишь скалистая вершина нагорья Курна напоминала пирамиду. Ныне нам известны 62 такие гробницы, однако часть из них принадлежала родственникам царя и сановникам (но не царицам, которым южнее была отведена Долина цариц). Иные из этих гробниц обширны, как дворцы: гробница Тутмоса III состоит из 9 помещений, гробница Аменхотепа II — из 10, в гробнице Рамсеса II (ныне засыпанной и недоступной) их свыше 20; в гробнице Рамсеса III (по одному из настенных рисунков ее называют «Гробницей арфистов») 22 таких помещения; протяженность коридоров гробницы правительницы Хатшепсут — свыше 200 метров. Самая большая гробница Сети I: 6 лестниц, 4 колонных зала и 16 других помещений, несколько сот квадратных метров стен покрыто раскрашенными рельефами. Посетитель этих гробниц не может удержаться от сравнения их с пирамидами. Как творения человеческих рук, эти подземные гробницы и пирамиды во многом достойны друг друга.

Знаменитая гробница Тутанхамона — относительно небольшая и скромная, но лишь ее одну не тронули древние грабители (грабители проникли в глубь гробницы, но, очевидно, кто-то их спугнул). Не считая короткого входного коридора, в ней всего 4 помещения, из которых только погребальная камера украшена настенной росписью (и то лишь частично). Сокровища, извлеченные из этой гробницы ее первооткрывателем Говардом Картером, ныне хранятся в Каире (за исключением одного позолоченного саркофага с мумией, который по решению египетского правительства был возвращен туда, где его нашли); они занимают в Египетском музее больше места, чем все остальные находки эпохи Нового царства. Среди этих сокровищ — золотые и позолоченные статуи, всевозможнейшие драгоценности, символы царской власти, алебастровые сосуды и богато разукрашенное оружие, тронные кресла и великолепно инкрустированные шкатулки, золотые и позолоченные царские маски и т. п. Каждый из этих предметов обладает высокой художественной ценностью. Уже их материальная стоимость, как ни ничтожна она в сравнении с культурно-исторической, сама по себе невероятно велика: общий вес золота, обнаруженного в этой гробнице, превышает 1,2 тонны! Притом Тутанхамон, как мы знаем, был заурядным правителем. А какие золотые клады и художественные сокровища должны были находиться в гробницах таких правителей, как, например, Сети I или Рамсес II?! Или Хуфу, Хафра, Менкаура?!

Гробницам фараонов Нового царства полагалось навеки быть скрытыми от глаз (и особенно длинных рук) людей; их тщательно маскировали. Вот почему заупокойные храмы этих царей, доступные людям, строились отдельно, но по возможности не очень далеко от места погребения. Прямо на границе Фиванского некрополя, под расщепленной скалой в нынешнем Дейр-эль-Бахри, приказала построить в свою честь такой заупокойный храм царица Хатшепсут; ее архитектор Сенмут воздвиг его на трех искусственных террасах с двойной колоннадой по фасаду, которая поражает нынешних посетителей своей новизной (ее недавно реставрировали польские археологи). Самый большой храм подобного рода, развалины которого сохранились до сих пор, приказал построить Рамсес II; храм этот был почти в два раза больше, чем храм Сети I и Рамсеса III. Это знаменитая Гробница Осимандия Диодора и Шелли или Рамсессеум современных египтологов; тут до сих пор стоят десятки колоссальных колонн, а посреди образуемого ими двора лежит разбитая статуя Рамсеса, достигавшая высоты 17 метров и весившая свыше 100 тонн. Своими размерами она приближалась к колоссам Мемнона, статуям, изображающим царя Аменхотепа III, которые вместе с пьедесталом достигают почти 18 метров; это единственные дошедшие до нас остатки его заупокойного храма, по своим размерам, вероятно, превосходившие даже Рамсессеум (колоссами Мемнона назвали статуи греки; в их восприятии египетское название священной постройки «менну» слилось с именем царя Мемнона, который, согласно греческим мифам, двинулся из Эфиопии через Египет на помощь осажденной Трое). Такой же культ грандиозного, имевший в египетских погребальных постройках давнюю традицию, правители Нового царства исповедовали и при строительстве храмов, посвященных богам.

Наиболее красивые и хорошо сохранившиеся из этих храмов стоят на территории бывшей восточной части Фив — в Луксоре и Карнаке. Луксорский храм построен при Аменхотепе III и Рамсесе II; он состоит из двух окруженных колоннами дворов, соединенных большой колоннадой, и крытого здания со множеством помещений и святилищ. Несмотря на свои огромные размеры, он всегда оставался в тени Карнакского храма. В нем отмечался лишь праздник Нового года. Храм в Карнаке был настоящим «городом богов», и строительство его продолжалось два тысячелетия: первые известные нам постройки возникли в начале Среднего царства, последние — при Птолемеях, самые большие — при Тутмосе III и Рамсесе II, в его украшение внесли свою лепту даже римские императоры. В этот комплекс входили храмы Амона, его супруги Мут и их сына Хонсу, а также храмы бога Монта, богини Маат, бога Птаха и др. Этот комплекс также на протяжении тысячелетий подвергался разрушению, но сейчас приняты меры для его консервации. Первый его пилон напоминает крепостную стену; он достигает 113 метров в ширину, 43 метра в высоту и 15 метров в толщину. К нему ведет аллея из 24 сфинксов с бараньими головами; за ним простирается двор с храмами Сети II и Рамсеса III, колоннадами, сфинксами и колоссальной статуей Рамсеса II в обличье Осириса. За вторым пилоном открывается вид, которому нет равных на свете, — вид на каменный лес из 134 колонн: 12 колонн центрального нефа с капителями в форме расцветших папирусов имеют высоту более 19 метров, а остальные, в форме связок стеблей папируса, высотой около 15 метров и диаметром 5 метров, лес, занимающий площадь, на которой могло бы разместиться 900 автомобилей.

Всего на территории комплекса находится 10 пилонов, перед каждым и за ним — святилища с декорированными вратами и колонными залами, аллеи сфинксов и ровные ряды статуй, разрушенные и неразрушенные стены с иероглифическими надписями, отдельные знаки которых зачастую больше метра, а таких знаков там более 250 000. Тут все колоссально: обелиск царицы Хатшепсут — самый большой на свете, священное озеро занимает площадь футбольного поля, гранитный скарабей Аменхотепа III вместе с пьедесталом весит 5 тонн!

По сравнению с храмом Амона храм Монта и храм Мут выглядят как деревенские церквушки рядом с кафедральным собором. Правда, каждый из них занимает площадь большую, чем Братиславский или Кошицкий кафедральные соборы, вместе взятые, но… После Карнакского храма, предварительно хорошо отдохнув, мы отправляемся смотреть другие постройки: укрепленный храм и дворец Рамсеса III в Медннет-Абу (на западном берегу, напротив Луксора), храм Сети I с замечательными барельефами в древнем Абидосе (примерно в 150 километрах к северу от Луксора), скальный храм Рамсеса II в Абу-Симбеле (приблизительно в 280 километрах южнее Асуана), который в 1963–1968 гг. был распилен на блоки и перемещен на берег озера Насер, образовавшегося в результате строительства Высотной Асуанской плотины. Повсюду мы здесь сталкиваемся с пристрастием египетских царей к грандиозным размерам.

Но грандиозность — не единственная черта зодчества и ваяния Нового царства. Самым лучшим скульптурным произведениям присуща человечность, и уже нет в них традиционной неподвижности; они ближе к жизни. Это прежде всего проявляется в скульптурном портрете Хатшепсут, выступающей одновременно и царицей и женщиной, утонченные черты которой не испортил даже такой неотъемлемый атрибут царской власти, как накладная «божественная бородка»; в статуе Тутмоса III, изображенного с несоразмерно короткой шеей и длинным носом (т. е. вполне достоверно, как подтвердила находка его мумии), и, кроме иных, в статуе Тии, супруги Аменхотепа III, которая увековечила высокомерие и спесь этой царицы. Возможно, благодаря критскому влиянию доселе неподвижные рельефы немного ожили (как мы это видим, к примеру, в длинном повествовании на стенах храма Хатшепсут). Позитивное развитие ускорила реформа Эхнатона, избавившая египетское искусство от многих пут прошлого. Именно в эту пору достигает наибольшего реализма и искренности египетская скульптура; ваятели не побоялись изобразить Эхнатоиа человеком с одухотворенным, но некрасивым лицом, со свисающим животом. И если его супругу Нефертити в скульптурных портретах они представили красавицей, то, судя по всему, не льстили ей. Достижения «амарнского стиля» пережили политические и религиозные реформы Эхнатона; они встречаются в скульптуре и живописи времен Рамсеса II. Постепенное их исчезновение являлось уже признаком эпохи упадка, в конце которой египетские художники не творили, а только повторяли.