Читать онлайн «История подводного шпионажа против СССР». Страница 69

По их словам, на основании данных, полученных из этого перехвата, часть информации, добытой агентурным путем, оказалась совершенно ложной. Эти же материалы в хронологическом порядке показали рассредоточение основных советских кораблей и подводных лодок и представили новую картину состояния боеготовности советских ВМС. Как и предполагали более молодые аналитики ВМС США за много лет до этого, основное внимание в СССР уделялось укрытию ракетных подводных лодок. В первые дни кризиса Советский Союз планировал перевести часть подлодок типа "Тайфун" и "Дельта" в безопасные укрытия. Эти укрытия должны были охраняться основной массой многоцелевых подводных лодок и надводных кораблей. Многоцелевым подлодкам отводилась также роль охранения во время перехода ракетных лодок для укрытия подо льдами Арктики.

Такая стратегия советских ВМС беспокоила Пентагон. Советский Союз подготовил способ избежать натовских сил, ожидающих его флот в проходе между Гренландией, Исландией и Великобританией, а также натовских подлодок, которые попытались бы преследовать советские лодки в Баренцевом море. Зато "Парч" привезла домой и подтверждение одного из наиболее важных фактов, который развеял наихудшие опасения Пентагона: Советский Союз не готовился к нанесению первого удара с моря. Как говорил один из бывших сотрудников разведки, материалы подслушивания, полученные в результате этой и других операций, "подтвердили представление о том, что, хотя упреждающий удар и не исключался полностью, однако советские вооруженные силы не предназначались для нанесения первого удара".

Итог был следующим: баланс сил изменяется. Советские технологические достижения - повышение дальности стрельбы ракет, укрепление внешних обводов и корпусов подводных лодок, позволяющее им плавать подо льдами, - поставили Советский Союз на уровень достижения ядерного паритета с США в последней основной области, где Советский Союз еще отставал. Теперь он мог лучше укрыть свои ракетные подлодки и имел в своем распоряжении важнейший стратегический резерв, почти неуязвимую возможность для ответного удара. По мнению Советского Союза, это сделает менее вероятным нанесение по нему первого удара со стороны США.

Президента Рейгана ознакомили с полученными данными, и он поручил военно-морским силам и министру обороны Уайнбергеру разобраться, какое влияние эта информация может оказать на военную стратегию США. Министр ВМС Леман и начальник военно-морских операций Уоткинс в течение ряда лет утверждали, что если начнется война, то американские ВМС вынуждены будут уходить подо льды, чтобы уничтожать там советские подлодки. Теперь они решили это сделать официальной военно-морской стратегией. Их решение частично основывалось на результатах масштабных военных игр, в ходе которых американские военачальники выступали в роли советских командующих. Игры строились главным образом на предположении о том, что кризис будет развиваться в течение многих месяцев, и поэтому у ВМС будет достаточно времени, чтобы наводнить Баренцево море многоцелевыми подлодками с целью перехвата советских лодок на выходе их из портов и следования за ними в районы их патрулирования.

Опьяненное своими успехами в слежке за советскими подводными лодками в глубоких водах Атлантики, большинство адмиралов не хотело и слушать предупреждения Лайона о том, что легче играть в сопровождение, чем в "жмурки". Лайон был уверен, что советским подлодкам будет легко уйти от сопровождения там, где американские лодки не смогут найти их - на мелководье, в окраинных зонах ледовых полей. Теперь адмиралов меньше интересовали проблемы модификации новых подлодок типа "Лос-Анджелес". Это привело к тому, что Лайон после сорока лет службы основным экспертом ВМС по Проблемам Арктики был отстранен от процесса модификации лодок типа "Лос-Анджелес".

Руководство ВМС признало, что американские подводные силы понесли бы серьезные потери, если бы попытались нанести удар по "бастионам", в которых находятся советские подлодки, или "вытаскивали" их ракетные подлодки из-подо льда. В то же время считалось, что США смогут уничтожить много советских лодок на их боевых позициях. Чтобы проверить это, однажды в воскресенье, срочно собрав из портов Атлантического побережья США более двух десятков многоцелевых подводных лодок, адмиралы направили эту армаду в сторону Советского Союза. Все силы разведки были задействованы, чтобы зафиксировать советскую реакцию. Никаких признаков обнаружения этого срочного выхода лодок зафиксировано не было. Это еще больше воодушевило адмиралов. К тому же они уверовали, что на их стороне не только фактор внезапности, но и более высокий уровень подготовки экипажей атомных подводных лодок. Американские подводники больше времени проводят в море, поскольку советские лодки чаще выходят из строя. И если Советский Союз желает ограничиться Арктикой и своими внутренними морями, то подлодки США будут примерно знать, где искать свою добычу. У них всегда будут под рукой сведения о районах патрулирования советских подлодок, полученные с помощью разведывательных операций и гидролокационных буев, разбросанных у кромок ледовых полей, куда не достигают системы подводных гидрофонов.

Недостатки и преимущества новой стратегии США были наиболее прямо высказаны Уоткинсом, бывшим начальником военно-морских операций с середины 1982-го до середины 1986 года. Он заявил, что советская стратегия возврата своих подлодок домой, "возможно, была остроумной и затрудняла задачу уничтожения их". Но он также полагал, что если Советский Союз начнет войну ракетами наземного базирования, то США смогут уничтожить "очень большой процент" ракетных лодок, которые Советский Союз будет иметь на боевых позициях для второго удара с моря.

Тем не менее любая стратегия, допускающая даже нескольким советским ракетным лодкам выстрелить по американским целям, оценивалась в США скептически. Здесь с упоением вспоминали времена, когда большинство советских лодок типа "Янки" бороздило море, не подозревая, что за ними следуют силы, готовые нанести им смертельный удар, не дав возможности выстрелить. С большим облегчением офицеры разведки узнали, что Советский Союз не собирается использовать свое улучшившееся положение для начала войны.

Теперь военно-морская разведка подготавливала план подслушивания советского кабеля в реальном масштабе времени, без долгих ожиданий, пока накопятся записи и их можно будет забрать. Эта идея существовала в военно-морской разведке еще с середины 1970-х годов, когда подумывали соединить подслушивающее устройство в Охотском море по кабелю с Японией. Теперь же начальник управления военно-морской разведки Джон Баттс пробивал идею прокладки кабеля длиною 1200 миль между Баренцевым морем и Гренландией. Он задумал построить баржи, которые будут выглядеть настолько безобидными, что никто даже и не подумает, что они занимаются прокладкой кабеля. По его замыслу, на приемном конце кабеля будет многочисленный штат языковых специалистов и дешифровальщиков, которые будут заниматься переводом и дешифрованием получаемых материалов по мере их поступления.

План был грандиозным. Некоторые из сослуживцев Баттса даже шутили, что их коллега пытается завоевать весь мир. По подсчетам Баттса, стоимость проекта составляла один миллиард долларов. Но комитет по разведке конгресса США не стал долго разбираться с проектом, а дал ясно понять, что собирается утопить план Баттса вместе с его баржами.

На фоне происходившего две супердержавы продолжали переговоры о сокращении своих ядерных арсеналов. И когда в марте 1985 года К.У. Черненко умер, вся старая советская гвардия фактически умерла вместе с ним. Политбюро возглавил 54-летний M.C. Горбачев, на которого Запад возлагал очень большие надежды. Еще со времен паники, вызванной натовскими учениями "Эйбл Арчер", он был убежден, что следует вернуться за стол переговоров. Когда же Горбачев занял должность Генерального секретаря ЦК КПСС, он гораздо больше своих предшественников стремился к изменению отношении с США. Горбачев прямо заявил президенту США Бушу и госсекретарю Шульцу: "Советский Союз никогда не намеревался воевать с США, и сейчас таких намерений нет".

Во время налаживания в новых условиях широких контактов между США и Советским Союзом американцы, к своему удивлению, обнаружили, что дни шпионов и сторонников холодной войны еще не окончены. Похоже, Ричард Хейвер в свое время оказался прав.

В начале 1985 года Билл Стадеман, который должен был сменить Баттса на посту начальника военно-морской разведки, вошел в кабинет Хейвера, занимавшего к тому времени должность заместителя начальника военно-морской разведки. Стадеман дал Хейверу прочитать отчет ФБР об интервью Барбары Уолкер, которая заявила, что ее муж, бывший старшина ВМС, был советским агентом. Хейвер сразу же понял, что в документе ФБР содержится ответ на тот вопрос, на который он и Стадеман еще в конце 1970-х годов пытались получить ответ, уговаривая адмиралов провести расследование о возможной утечке информации из системы связи.