Читать онлайн «Становление Европы: Экспансия, колонизация, изменения в сфере культуры. 950 — 1350 гг.». Страница 49

При том, что точную цифру о немецких переселенцах на восток от Эльбы получить достаточно трудно, тем не менее на основании документальных свидетельств можно вполне обоснованно говорить о том, что миграция носила широкомасштабный характер. Сохранились сотни документов, регламентировавших создание новых поселений (Lokationsmkunden). Если вернуться к вопросу миграции из Англии в кельтские страны, то такая документация отсутствует, что весьма любопытно. Некоторые авторы считают, что и в Ирландии действовали свои локаторы, но в таком случае они не оставили по себе никакого следа. Отсутствие четких записей означает, что оценивать значение миграционных процессов в истории Ирландии можно по-разному. Джослин Отвей-Рутвен высказала мнение, что «нормандское заселение Ирландии было не просто военным вторжением, а частью крупномасштабного процесса крестьянской колонизации, которая имела первостепенное значение в экономической истории Европы XI–XIV веков». Она также попыталась наглядно показать факт существования в юго-восточной Ирландии к началу XIV века «переселенцев-земледельцев в виде мелких свободных держателей английского, а иногда валлийского происхождения, которые в отдельных районах превосходили по численности коренное ирландское население». Такая ситуация, заключает она, «могла единственно возникнуть в результате масштабной иммиграции, имевшей место в течение первых двух поколений после английского завоевания»{499}.

Позиция Отвей-Рутвен особых возражений не вызывает, однако совершенно иную теорию исповедует историк-географ Р.Э. Гласскок, написавший в своей «Новой истории Ирландии»: «Если на местном уровне эта новая колониальная прослойка и могла иметь какое-то значение, то в масштабах Ирландии в целом ее никак нельзя считать многочисленной». Некоторые аспекты перемещения людских масс в Ирландию из Англии и Уэльса (не говоря уже о Шотландии) в конце XII–XIII веках все же поддаются подсчету. Например, мы знаем, что английские и валлийские солдаты, переправившиеся через Ирландское море — следом за первыми 30 рыцарями, 60 тяжеловооруженными всадниками и 300 лучниками, что в 1169 году высадились с Робертом Фиц-Стивеном, — исчислялись тысячами. Уже на следующий год Стронгбоу предположительно привел с собой отряд численностью 1200 человек{500}. Конечно, не все эти люди остались в Ирландии жить — если вообще уцелели, но многие действительно скорее всего там осели. Корона сформировала по всей стране 400 рыцарских ленов, и даже если число ленов не обязательно равнялось числу аристократов-иммигрантов, эту цифру вполне можно использовать как ориентир. Возможно, более существен тот факт, что в стране было основано свыше 200 бургов (borough), то есть городов с правом самоуправления{501}. Совершенно очевидно, что многие из них не являлись городами в экономическом смысле, но в каждом из них было хотя бы несколько бюргеров, причем большинство сохранившихся свидетельств говорит о том, что это были иммигранты. Таков, несомненно, показательный случай с Дублином (см. следующую главу). Мы также знаем, что церковные институты на юго-востоке страны тоже подверглись англиканизации, и часто вплоть до самых низовых ступеней иерархической лестницы{502}.

Однако все эти свидетельства могут говорить лишь о ситуации «ливонского типа»: феодальная элита из числа землевладельцев, бюргеров и христианских сановников в этническом и культурном отношении стояла особняком от огромной массы коренного сельского населения. Прямых указаний на иммиграцию крестьян практически нет. Когда Гамон де Валонь, бывший юстициарий Ирландии, был пожалован «лицензией на право привозить откуда захочет своих людей для освоения своей земли»{503} или когда в тексте 1251 года идет речь о «невозделанных землях», которые юстициарию Ирландии предстоит «заселить»{504}, то это лишь самая общая картина участия лендлордов в колонизации и заселении. Иными словами, новыми поселенцами могли быть как иммигранты, так и ирландцы Гораздо более ясным — но в своем роде уникальным — является королевский мандат 1219 года, предписывающий коменданту графства Уотерфорд не препятствовать епископу Уотерфордскому в «сдаче в аренду своей земли и расселении на ней англичан»{505}.

Конечно, едва ли можно отрицать, что часть поселенцев направлялась из Англии в Ирландию и в XIII веке. Причины говорить о широкомасштабной иммиграции носят двоякий характер. Во-первых, до нас дошли списки крестьян-арендаторов начала XIV века в разных районах Ирландии, причем большая часть имен в этих списках — английские и валлийские. Во-вторых, есть довольно большое число свидетельств, говорящих о распространении английского языка в Ирландии на местном, то есть сельском уровне, а это было возможно только при наличии значительной крестьянской иммиграции.

Списки начала XIV века, на которых основывает свою аргументацию Отвей-Рутвен, вряд ли можно считать абсолютно безупречными источниками, поскольку они относятся не к началу колонизации, а к более позднему времени. Огвей-Рутвен сама приводит несколько примеров принятия ирландцами английских имен и фамилий. К началу XIV века, то есть через 150 лет после начала колонизации, этот процесс уже мог зайти достаточно далеко. Известно, к примеру, что через 150 лет после нормандского завоевания Англии английские крестьяне уже часто носили нормандские аристократические имена, хотя значительной миграции из северных районов самой Франции отмечено не было (см. Главу 11). Это, впрочем, касалось имен, ситуация же с фамилиями несколько иная. Фамилии, как правило, происходят из повседневного языка, как, например, Свифт, Арчер или Мэйсон. Некоторые (например, Девениш или Уолш) могут говорить о происхождении из конкретной местности и даже в случае простых патронимов несут по меньшей мере информацию о предыдущем поколении или двух.

Обширным и ценным сборником земельных реестров того периода является так называемая Красная книга Ормонда{506}, составленная по заданию Батлеров и относящаяся в основном к их земельным владениям. Порядка двадцати восьми отдельных землеобмеров относятся к периоду 1300–1314 годов. Из этих записей проступают самые разнообразные местные ситуации. Одну категорию представляет собой Кордуфф в графстве Дублин{507}. Это был небольшой манор, но довольно населенный. В 1311 году в нем имелся ветхий господский дом и голубятня, сад, использовавшийся под выпас скота, двор и амбар. Господская недвижимость включала 218 акров пашни, 20 акров луга и 15 акров пастбища. Держатели поместья четко делились на две группы. С одной стороны, были свободные держатели и хуторяне, их насчитывалось семнадцать, они арендовали пашню по восемь пенсов или по шиллингу за акр. Были еще двадцать семь коттариев, которые платили порядка шести пенсов за избу и по четыре пенса в погашение своего прежнего долга по отработкам. Нет никаких упоминаний о том, была ли у них земля. Поскольку имена их не приводятся, то составить представление об их национальной принадлежности невозможно. Однако в Красной книге приводятся данные по другим манорам, где имена коттариев называются, и они в подавляющем большинстве оказываются ирландскими. Другая группа — вольные держатели и хуторяне-фермеры — имели в собственности наделы от 1 до 45 акров, в среднем по 9 акров. Большая их часть носила фамилии, которые позволяют говорить об английском происхождении: Лоренс Годсвейн, Роберт Ньютонский, Стивен Английский. В то же время про пятерых на том же основании можно точно сказать, что они были ирландцы. Об этом также свидетельствуют их имена — Дональд Мьюнат, Гилмартин О'Даффган и т.п. Эти пятеро держали самые маленькие наделы: двое — по одному акру, остальные — соответственно полтора, два и три с половиной акра. Из арендаторов с английскими фамилиями только у двоих были такие же крошечные участки земли. Можно сделать вывод, что свободные держатели и хуторяне английского происхождения, составляя чуть меньше третьей части населения, образовывали своего рода крестьянскую элиту с высоким уровнем достатка и положением{508}.[14]

В других областях доля англичан в общей массе поселенцев была более значительна. Из примерно шестидесяти бюргеров города Моялифф в графстве Типперери только двое носили ирландские имена{509}. Был еще небольшой перечень фамилий, преобладавших у основной массы горожан (Уайт, Бич, Стоунбрейк). В целом Моялифф представляется компактной и густонаселенной общиной поселенцев. В Гоуране (графство Килкенни) также имелись свои бюргеры, хотя их имена в документах не фигурируют, а помимо этого — около девяноста вольных держателей, имевших в окрестностях наделы от 20 акров до целого лена (предположительно 1 200 акров). Более того, были еще 200 свободных держателей с малыми наделами, причем в Гоуране они практически поголовно носили английские имена и фамилии{510}. На самом деле, эта модель справедлива для всех поместий Батлеров, перечисленных в Красной книге. В тех случаях, когда в книге приведены имена военных поселенцев, свободных арендаторов и членов самоуправления, они в подавляющем большинстве английские. Хуторяне-фермеры и габлары (gablars), стоявшие на следующей ступеньке общественной иерархии, обычно тоже были английского происхождения. Коттарии носили ирландские имена. В отношении бетагов (bethags), то есть ирландских сервов, все ясно, хотя их имена упоминаются редко.