Читать онлайн «Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации». Страница 66

Трудно понять, почему толпы приходят и ко мне тоже, принося мне деньги, поскольку я точно знаю, что меня нельзя отнести к разряду цадиков как Axis Mundi[206].

Однако непонятно, как относиться к утверждению, что все деньги, отданные Мордехаю, магиду (проповеднику) из Чернобыля, жившему в огромном доме в пышной роскоши, на самом деле были предназначены для содержания «тридцати шести праведников» (ламед-вав цадиким), согласно Талмуду, тайно живущих среди людей в каждом поколении и поддерживающих существование мира. Задавать такие вопросы было знаком ереси и грозило исключением из общины. Несколько «царских» хасидских дворов культивировали вопиюще роскошный образ жизни, оплачивавшийся пожертвованиями их безденежных последователей.

Барух, цадик из Меджибожа (1757–1810), внук основателя хасидизма, считал себя правомочным наследственным лидером всего движения и объявил, что Шимон бар Йохай, предполагаемый автор каббалистической книги II века «Зогар», «Книги сияния», явился к нему во сне, чтобы сказать: «Мой возлюбленный Барух, ты совершенный человек». Барух жил как польский аристократ и даже содержал знаменитого «придворного шута» Гершеле Острополера, избавлявшего его от депрессии. Он напоминает мне некоторых индуистских гуру, обладающих флотилиями «роллс-ройсов». Более того, хасиды стали разделяться на святых «мужей формы» и простых «мужей материи», это кастовое разделение постоянно ужесточалось и сделалось неоспоримым ввиду предполагаемого божественного происхождения первых.

Таков был неожиданный поворот движения, зародившегося на волне народной неприязни к управлявшей общинами ученой олигархии, на волне желания простых людей найти более доступный путь к Богу. Это движение появилось в предыдущее столетие как реакция на бедствия, лишившие говорящих на идише евреев их собственности и домов, даже их жизней, а также надежд их и религиозной определенности.

Кризис Польши в XVII веке казался нескончаемым. Финансовый крах, восстание казаков, шведское вторжение, эпидемии и голод, ослабление трона, опустошение турками, татарами и полувоенными бандами гайдамаков (от турецкого гайда – «вперед!»), включавшими, возможно, изменников-евреев. Между 1600 и 1660 годом родной город Элимелеха Лежайск переживал опустошительные эпидемии, уничтожавшие все дома многочисленные пожары, рознь с владельцем соседнего Ланкута, нападения татар, жестокое нашествие шведов, заставившее всех жителей бежать, в то время как шведский король Карл-Густав триумфально расхаживал по городу. В свете этих необъяснимых событий идишские евреи были готовы поверить в приближение конца света.

Вскоре распространился слух, что на Среднем Востоке появился Мессия, который готовится повести сынов Израиля обратно в Святую землю и вознести их над всеми народами. Говорили, что его зовут Саббатай Цви или Шабтай Цеби, что он сын торговца кошерной птицей из турецкого города Смирны.

Сегодня Саббатаю Цви наверняка поставили бы диагноз душевной болезни, симптомы которой сейчас называются биполярным расстройством, а раньше называли острым маниакально-депрессивным психозом. Иногда он предавался суровому аскетизму, постам, самобичеванию и полному отрешению от мира; в другие периоды, движимый манией неистовой активности, он провозглашал божественные откровения и призывал к отказу от обычных постановлений иудаизма, в том числе к наиболее шокирующему – произнесению вслух Тетраграмматона, непроизносимого Имени Бога, что было некогда позволено лишь первосвященнику в Святая святых Храма в Йом Кипур. Этот высокообразованный, но нездоровый человек основал то, что великий знаток еврейского мистицизма Гершом Шолем назвал «самым крупным и самым важным мессианским движением в еврейской истории со времен разрушения Храма». Недалеко было до раскола идишского народа…

В 1665 году, поощряемый своим пророком, управляющим и главным публикатором, знатоком каббалы Натаном из Газы (Авраам Натан бен Элиша Галеви Ашкенази), Цви провозгласил, что он и есть столь долго ожидаемый Мессия, и назначил 12 своих последователей представляющими колена Израиля. Еврейский мир всполошился, как при столпотворении. В Германии и Италии с широко раскрытыми глазами рассказывали, как Цви проехал вокруг Иерусалима на белом коне в сопровождении своих помощников, что, как все знали, разрешалось только мусульманскому султану, лицу королевской крови; как он ел некошерную пищу, провозгласив благословение: «Благословен Ты, Господь Бог наш, Царь Вселенной, разрешающий запрещенное» (Барух ата Ашем, Элокейну Мелех ха-олом, матир ха-исурин). В Польше говорили о его женитьбе на польской еврейке, оставшейся сиротой после казацкого бунта и выросшей в монастыре, откуда она чудесным образом бежала, чтобы присоединиться к Мессии. (Его враги говорили, что она была женщиной легкого поведения. Но так они и должны были говорить, разве нет?) В мусульманском Марокко шептали, что он являл чудеса и вел потерянные десять колен на завоевание Мекки. Слухи распространились и в христианский мир, где давно говорили, что в 1666 году будет второе пришествие Христа[207].

В своей «Истории евреев» основатель современной еврейской историографии Генрих Грец предположил, что мессианизм Цви уходит корнями в дом английского торгового агента в Смирне, сочувствовавшего сектантам-хилиастам – «людям пятой монархии». Отец Цви работал у него агентом; возможно, это благодаря этому мессианские иллюзии проникли в нездоровый ум юного Саббатая. В то же время в Амстердаме христианский проповедник Петр Серрарий учил о скором пришествии Мессии.

Сэмюэль Пипс слышал разговор о появлении Цви на мировой арене в Лондоне:

Мне рассказывали как достоверный факт, и я уже слышал это раз или два от одного еврея в городе, который от имени других предлагает людям заплатить 10 фунтов стерлингов и получить сотню в виде пари, если некий человек, находящийся в Смирне, будет за два года признан всеми князьями Востока как великий господин и царь всего мира, подобно тому как мы здесь почитаем короля Англии, и что он есть истинный Мессия. Один, назвавшийся другом этого еврея, выигравшим десять золотых монет благодаря такому пари, уверял, что еврей получил 1100 фунтов таким образом, что очень странно. Конечно, этот 1666 год будет годом великих деяний, но каковы будут последствия этого, ведает Бог! (запись 19 февраля 1666 года).

Новость распространялась в еврейском мире подобно лесному пожару. Мужчины и женщины возгорались мессианским энтузиазмом, постились, на протяжении целой недели, постоянно совершали ритуальные омовения, чтобы пребывать в состоянии чистоты, занимались умерщвлением плоти, хлестали себя бичами с шипами и лежали обнаженными на снегу. Длинные процессии шествовали с изображениями Цви, люди кружились на улицах городов Европы, распевая 21-й псалом: «Господи, силою Твоею возвеселится царь и о спасении Твоем возрадуется!» Евреи буйствовали в Пинске, Вильно и Люблине. Работа и торговля почти остановились. Вопреки советам очень немногих раввинов, способных противостоять истерии, люди продавали свои дома, чтобы заплатить за поездку, или просто отдавали свою собственность и ждали, что их перенесут на Святую землю на облаках. Более практичные верующие из Нидерландов, Германии, Польши и Италии отправлялись в дорогу, чтобы присоединиться к Мессии, а некоторые общины посылали делегации с письмами от своих руководителей с выражением почтения новому Царю Израиля. По словам свидетеля рабби Лейба бен Озера, по всему Ближнему Востоку

…сотнями и тысячами появлялись пророки, мужчины и женщины, юноши и девушки и даже малые дети; все они пророчествовали на святом языке и на языке «Зогара». Вот как это происходило: они падали на землю, словно в припадке эпилепсии, пена исходила у них изо рта, они сотрясались в конвульсиях, произносили на святом языке тайны каббалы, касающиеся многих вещей, и то, что они говорили разными словами, каждый по-своему, было следующее: «Царство Саббатая Цви, нашего господина, нашего царя, нашего Мессии открылось в небесах и на земле, и он получил корону царства с небес». <…> И куда бы вы ни пошли, вы не слышали ничего, кроме того, что господин такой-то стал пророком, и госпожа такая-то стала пророчицей; и появилась целая группа пророков, пророчествовавших одни так, другие иначе, но в целом все сводилось к тому, что Саббатай Цви есть Мессия и наш праведный спаситель[208].

В феврале 1666 года Цви был арестован турецкими властями и посажен в тюрьму, но это мало повлияло на пламя религиозного энтузиазма. Крепость в Галлиполи (ныне Гелиболу), где он содержался «в почетном положении», как политический заключенный, стала именоваться библейским выражением мигдаль оз – «крепкая башня»[209], и тот факт, что султан не отрубил голову их спасителю (обычное и ожидаемое наказание для возмутителей спокойствия в Османской империи), воспринимался как свидетельство его святости и неприкосновенности.