Читать онлайн «История Византийской империи. Становление». Страница 64

В высшей степени любопытно, что в Византии против этого порядка вещей оказалась оппозиция. Император Лев I, понимая опасность в усиливающемся германском влиянии, подготовил ему противовес в национальных военных элементах. Будущий император Зинон, происходящий из горного и воинственного племени исавров, постепенно приближается ко двору и оттесняет германский элемент. За него была выдана дочь Льва Аркадия, на 469 г. он состоял консулом. В 471 г. окончательно сломлено могущество германцев в армии, причем в кровавой катастрофе погибли Аспар, Ардавурий и Патрикий. Это было роковым обстоятельством для германского преобладания, которое никогда уже не достигало более в Византии такой силы, и, вместе с тем, поворотным пунктом в системе организации военных сил империи.

Византийское правительство должно было, однако, считаться с приверженцами Аспара и Ардавурия как в самом Константинополе, так и на границе империи. Прежде всего в городе поднялась смута, один из дружинников Аспара по имени Острый пытался завязать бой с дворцовой стражей, причем были убиты многие. Когда германское движение было усмирено, Острый успел спастись из города вместе с наложницей Аспара и подверг грабежу некоторые местности во Фракии. Более серьезным защитником германских привилегий и вместе претендентом на имущество Аспара явился вождь Феодорих, сын Триария, которого не следует смешивать с соименным основателем готского королевства в Италии и который открыто говорил, что германцы одни, без греческих войск, в состоянии удовлетворить потребностям империи. Упомянутый Феодорих, состоявший на службе империи в качестве федерата, выступил с притязаниями на наследство Аспара. Византийское правительство, соглашаясь дать ему удовлетворение, вступает с ним в договор, о котором сохранились весьма подробные известия, рисующие институт федератов. Имперское казначейство обязывалось выдавать федератам жалованье и содержание, а предводителя федератов облекало военным титулом. Эти выдачи были довольно обременительны и не всегда исправно производились. При возникших недоразумениях с правительством вождь федератов угрожал движением на столицу и вообще бунтом.

Узнав, что Феодорих, сын Триария, собирает дружину и готовит нападение, правительство обращается к нему с предложением оставить враждебные замыслы, дать сына в заложники и жить спокойно, довольствуясь прежними денежными выдачами. Этот же указывал, что он не может жить скромно на свои средства, что пока он был частным лицом и не имел у себя такой дружины, еще мог бы по нужде удовлетворяться скромным состоянием; ныне же, когда его поставили в необходимость собрать народ, он вынужден или давать пропитание своей дружине, или воевать с империей. Когда все меры к замирению с Феодорихом на более выгодных для империи условиях оказались безуспешными, император решился исполнить предъявленные к нему требования. Именно, выдавать жалованье 13 тыс. военных людей, подвластных Феодориху, назначить его командиром двух частей, записать на него те владения, которые прежде были ему пожалованы, и, наконец, дать ему титул стратига. Окончательные распоряжения в этом отношении сделаны были уже при Зиноне, который находился по отношению к германским вождям в более независимом положении, чем его предшественник. Вместе с низвержением Аспара и Ардавурия лишились своего самостоятельного положения в Константинополе арианская Церковь и богослужение.

Во Флоренции, во дворце dei Uffici хранится серебряное блюдо, изображающее семью Аспара-Ардавурия во всем их официальном блеске. В середине на кресле сидит одетым в тогу консул Аспар. Правая его рука поднята и держит маппу — знак его власти на публичных собраниях и праздниках; в левой — жезл с изображениями двух тогдашних императоров, восточного и западного, т. е. Феодосия II и Валентиниана. По правую его сторону — юноша, одетый в тогу, с маппой в левой руке; подпись обозначает, что это Ardabur iunior pretor. По ту и другую сторону от этих фигур два изображения: в мужском с шаром в одной руке и с алебардой в другой можно бы видеть воина, в женской же, у которой в левой руке ветка растения, в правой — такое же, как у мужской фигуры, оружие, никак нельзя усматривать символ вооруженной охраны, тем более что головное убранство этой фигуры состоит из колосьев и цветов, символизующих плодородие и обилие. До сих пор даваемое объяснение этим фигурам не вполне установилось. По одним, это — Рим и Константинополь, по другим — Сила и Обилие; некоторые, наконец, объясняют эти фигуры в смысле Рима и Равенны [143]. Но указанными объяснениями не исчерпывается сюжет, очевидно, следует ждать дальнейших изысканий по объяснению нашего памятника. Над центральными фигурами находятся еще два медальона с бюстами, представляющими лиц из той же фамилии. Один бюст имеет надписание Ardabur, другой — Plinta. Ардавур и Плинта также в консульских облачениях и с императорскими изображениями на жезлах, находящихся у каждого из них в левой руке. Таким образом, здесь представлены четыре члена семьи, державшей в своих руках высшую власть в Константинополе в V в. до катастрофы 471 г. Кругом блюда надпись, посвященная главному лицу: Flavius Ardaburius Aspar vir inlustris comes et magister militum et consul ordinarius. Нельзя, конечно, не обратить внимания на рraеnоmen Flavius, которым украсили себя Аспары-Ардавурии; это — царский praenomen династии, которая доставила им могущество и власть. Внизу, под главными фигурами находятся несколько предметов, в которых нужно видеть или символы консульской власти — таковы три наконечника копья, или символы щедрых даров, раздаваемых консулом, или, наконец, эмблемы занятий.

Весьма важным политическим событием времени Льва I была морская экспедиция в Африку, предпринятая совокупными силами обеих половин империи. Вандалы, как и ближайшее к ним племя готы, играли в судьбах империи крупную роль, первые, впрочем, более разрушительную, чем созидательную. Это именно наиболее даровитые и близкородственные между собой германские народы, принявшие арианство и принесенные в жертву идее религиозного единства в VI в. Вандалы погибли бесследно как народ, память о них хранится в звучном слове «вандализм», имеющем всемирную известность. В V в., увлекаемые течением, созданным гуннским движением, вандалы в союзе с свевами и аланами перешли из Галлии в Испанию и, поделив между собой эту цветущую страну, вытеснили из нее римское правительство. Вождь вандальского племени астингов успел в 418 г. соединить под своей властью алан и вандалов и образовал в Испании германское королевство.

В 427 г. вандалы были приглашены в Африку возмутившимся против своего правительства римским наместником Бонифацием. Вследствие этого произошло движение всего народа вандалов в провинцию Африку и завоевание ее королем Гейзарихом (он же Гензерих). Правительница Западной империи, вдовая императрица Плацидия, и Валентиниан III должны были признать акт завоевания Африки, уступив эту провинцию вандалам по договору 435 г. Карфаген стал столицей германского королевства. Богатая по плодородию и по высокой культуре страна не изменила, однако, национального духа вандалов и не приучила их к мирным занятиям. Вандалы обратились к морским набегам на Сицилию и Италию и на острова и сделались известными морскими разбойниками. В 450 г., пользуясь смутными событиями в Риме, Гейзарих захватил этот город и подверг его страшному разграблению. В числе отменной добычи была императрица Евдоксия, дочь Феодосия II, бывшая за императором Валентинианом III, с двумя дочерьми, Евдокией и Плацидией. Они оставались у вандалов до 462 г., когда, наконец, были выпущены на свободу и препровождены в Константинополь, за исключением принцессы Плацидии, вышедшей замуж за Гунериха, сына Гейзариха. Это было крайне тяжелым фактом, взволновавшим общественное мнение на Западе и Востоке и в особенности оскорбительным для авторитета императорской семьи в Константинополе. Вандалы не обнаруживали никакого желания удовлетвориться сделанными завоеваниями и распространяли свои набеги далее и далее, угрожая границам Восточной империи. Африка, бывшая житницей для империи, была теперь отрезана от Рима и Константинополя и угрожала страшными морскими разбойниками прибрежным областям Средиземного моря.

Легкий успех, с каким вандалы утвердились в Африке, стране весьма густо населенной и хорошо организованной в административном отношении, объясняется, главным образом, религиозными смутами и суровыми законами против еретиков. Донатисты, часть ариан и другие несогласные с господствующим вероучением видели в германских завоевателях арианского исповедания освободителей от религиозной нетерпимости и оказывали им всяческое содействие в надежде под господством вандалов свести счеты с православными.

Между тем царь Лев I не мог оставаться равнодушным к потере Африки и к систематическим притеснениям Гейзарихом православного населения и православной Церкви. Хотя он имел мир с вандалами, и его владения были пощажены от корсаров, но тем печальней было положение Италии и Сицилии. Рицимер, который два года распоряжался судьбами Западной империи, ограниченной, впрочем, одной только Италией, не назначая императора после Л. Севера, нашелся, наконец, вынужденным обратиться к авторитету императора в Константинополь и просить его дать Западу императора. Выбор Льва пал в 467 г. на патрикия Анфемия, которого приближали к царской семье как личные заслуги, так и то обстоятельство, что он был женат на дочери Маркиана Евфимии. Со времени воцарения Анфемия восточный и западный императоры стали подготовлять план общего похода в Африку с целью ослабления Гейзариха.