Читать онлайн «Два ледокола: другая история Второй мировой». Страница 63

С учетом высказанных мнений представителей Православной церкви все же остается открытым поставленный мною ранее вопрос: так как же поступил бы Сталин, окажись и вправду в его руках оружие сверхтитанической силы? Причем это оружие было бы сосредоточено только в одних, и именно его руках.

Тут нам придется осмотреться среди сталинских современников и понять: а был ли Сталин авторитетен как глава государства в те времена?.. А были ли какие либо идеи относительно того, куда можно развивать державу в мире других держав, чья политическая и экономическая жизнь подчинена единой воле? То есть если не бомбить друг друга…, то как и по каким принципам жить?

Или так… Если остается на государственном горизонте одна страна…, с единой волей по отношению к другим народам, то какие возможны варианты… и с кем из лидеров конкретно во главе такого государства-авторитета можно идти вперед?..

И еще…

Думали ли о социализме, а глядишь, при верном траверсе своих экономик и об общемировом коммунизме ведущие имиджмейкеры стран капитала?.. Нужен ли он им был?.. Ну хотя бы для того, чтобы причесать дикие и буйные лохмы нарождающегося империализма, плавно перетекающего в неизбежный глобализм.

И лучше, если в моих примерах эти современники со своими комментариями будут оттуда…, ну из-за рубежа.

Но прежде чем к ним обратиться, позвольте еще одну обширную цитату от Николая Бердяева, которая, на мой взгляд, полностью поясняет роль и значение сталинского СССР в тот момент мировой истории. При этом невольно отвечает на вечные упреки тов. Резуна к СССР как стране — поджигателю мировой войны:

«…Русский народ не осуществил своей мессианской идеи о Москве как Третьем Риме. Религиозный раскол XVII века обнаружил, что московское царство не есть Третий Рим. Менее всего, конечно, петербургская империя была осуществлением идеи Третьего Рима… И вот произошло изумительное в судьбе русского народа событие. Вместо Третьего Рима в России удалось осуществить Третий Интернационал, и на Третий Интернационал перешли многие черты Третьего Рима. Третий Интернационал есть тоже священное царство, и оно тоже основано на ортодоксальной вере. На Западе очень плохо понимают, что Третий Интернационал есть не Интернационал, а русская национальная идея. Это есть трансформация русского мессианизма. Западные коммунисты, примыкающие к Третьему Интернационалу, играют унизительную роль. Они не понимают, что, присоединяясь к Третьему Интернационалу, они присоединяются к русскому народу и осуществляют его мессианское призвание. Я слыхал, что на французском коммунистическом собрании один французский коммунист говорил: «Маркс сказал, что у рабочих нет отечества, это было верно, но сейчас уже неверно, они имеют отечество — это Россия, это Москва, и рабочие должны защищать свое отечество».

Это совершенно верно и должно было бы быть всеми осознано.

Произошло то, чего Маркс и западные марксисты не могли предвидеть, — произошло как бы отождествление двух мессианизмов, мессианизма русского народа и мессианизма пролетариата. Русский рабоче-крестьянский народ есть пролетариат, и весь мировой пролетариат, от французов до китайцев, делается русским народом, единственным в мире народом. И это мессианское сознание, пролетарское, сопровождается почти славянофильским отношением к Западу. Запад почти отождествляется с буржуазией и капитализмом.

Национализация русского коммунизма, о которой все свидетельствуют, имеет своим источником тот факт, что коммунизм осуществляется лишь в одной стране, в России, и коммунистическое царство окружено буржуазными, капиталистическими государствами. Коммунистическая революция в одной стране неизбежно ведет к национализму и националистической международной политике. Мы, например, видим, что советское правительство гораздо более сейчас интересуется связями с французским правительством, чем связями с французскими коммунистами.

Только Троцкий остается интернационалистом, продолжает утверждать, что коммунизм в одной стране неосуществим, и требует мировой революции. Поэтому он и был извергнут, оказался ненужным, не соответствующим конструктивному национальному периоду коммунистической революции.

«В Советской России сейчас говорят о социалистическом отечестве и его хотят защищать, во имя его готовы жертвовать жизнью. Но социалистическое отечество есть все та же Россия, и в России, может быть впервые, возникает народный патриотизм. Это патриотизм есть факт положительный…

Но патриотизм великого народа должен быть верой в великую и мировую миссию этого народа, иначе это будет национализм провинциальный, замкнутый и лишенный мировых перспектив. Миссия русского народа сознается как осуществление социальной правды в человеческом обществе, не только в России, но и во всем мире. И это согласно с русскими традициями…

Опасность со стороны Японии и Германии укрепляет русский патриотизм. Поражение Советской России было бы и поражением коммунизма, поражением мировой Идеи, которую возвещает русский народ…»[70]

Владимир Богданович! А ведь эти строки в 1937 году написал русский мыслитель в эмиграции, и на английском языке, между прочим, который кратко заявлял в то же время о себе следующее: «Идеологически я отношусь отрицательно к советской власти…»[71]

А Иосифа Сталина почитал не только как государственника восточного, азиатского типа, но и вождя «..в современном, фашистском смысле», когда «…сталинизм, т. е коммунизм периода строительства, перерождается незаметно в своеобразный русский фашизм…»[72]

Вот и тут Вас опередили… Что же это такое, товарищ Резун?!

То это Петр Чаадаев на 150 лет, то это Николай Бердяев на 50 лет… ан все правду-матку из-за рубежа вона как рубят! Для популяризации наших внутренних ужасов на европейском медиа-рынке… Все-таки никто и ничто не ново под луной… Только вот понимание этими людьми роли и места России в мировой истории мне гораздо ближе, нежели Ваши сетования на ее «разбой». А то, что и царь Романов, и фашист Сталин им были одинаково неугодны — так на то есть русская пословица: «по мне хоть горшком назови, только в печку не сажай…»

Хотя, опять-таки, в «Монументальной пропаганде» В.Н. Войновича из далекого 2000 года, итог усилий на русской земле можно охарактеризовать и так:

«… Алексей Михайлович Макаров по прозвищу Адмирал говорил, что, если бы от него зависело, какой памятник поставить нашей советской эпохе, он бы поставил его не Сталину, не Ленину и не кому-то еще, а Неизвестному Советскому Человеку, сидящему орлом на вершине высокой горы (пик Коммунизма), наложенной им же…».

Очевидно, художественный совет, присудивший премию, был просто очарован смелой смесью образов от Войновича о воздаянии по заслугам зарвавшимся «новым русским», чьи головы пропахли смесью бурбона с тоником, пляской-проклятием попа-расстриги над портретом тов. Ленина во время совершения обряда крещения и тонких исторических аллюзий на тему вечного еврейского вопроса на Руси, а также некоторых сексуальных свойств вождей и их почитателей.

Так что, Владимир Богданович, если Вы и покинули нашу страну, это еще не лишает Вас шансов стать ее Лауреатом. Главное — это свежий микс и подача материала, не забывая Зигмунда Фрейда!

И наша государственная премия по литературе, Владимир Богданович, Вам обеспечена…

Как это ни смешно, но проработчиком идеи страны с мировым правительством во главе для всех других стран был хорошо нам известный Герберт Уэллс. Родоначальник научно-фантастической литературы XX века (наиболее известны романы «Машина времени» (1895), «Человек-невидимка» (1897) и «Война миров» (1898)). Крупнейший мастер критического реализма, внесший значительный вклад в общелитературный процесс. Основатель фабианства. В 1914,1920 и 1934 гг. посещал Россию, где встречался с Лениным и Сталиным (книги «Россия во мгле», 1920; «Опыт автобиографии», 1934). Он прожил 80 лет и умер в августе 1946 года.