Читать онлайн «А был ли мальчик? Скептический анализ традиционной истории». Страница 34

Разумеется, Иосиф Скалигер начинал не на пустом месте. Попытки подогнать изобилующие пробелами хроники к некоей общей хронологической модели предпринимались задолго до него. Занимался этим, в частности, и уже знакомый нам Гелланик с острова Лесбос (IV в. до н. э.), полагавший, что Рим был основан вовсе не мифическим Ромулом, а героями Троянской войны. Об ученых греках Эратосфене, Аполлодоре и Тимее, составивших хронологические таблицы царей и архонтов, мы тоже в свое время рассказывали. В III–IV вв. н. э. за дело взялись христианские хронологи, среди которых самым известным был Евсевий Кесарийский (он же Евсевий Памфил), римский церковный писатель и епископ Кесарии (Палестина), живший между 260 или 265 и 338 или 339 гг. н. э. В 300 г. Евсевий составил «Хроники», позже переведенные на латынь Иеронимом Стридонским и продолженные до 378 г. Современный историк Э. Бикерман пишет: «Компиляция Иеронима явилась основой хронологических знаний на Западе. И. Скалигер, основоположник современной хронологии как науки, попытался восстановить весь труд Евсевия». Совокупный труд Евсевия и Иеронима суммировал политическую и литературную историю Греции, Рима и древнего Израиля с опорой на Священное Писание (кроме «Хроник» Иероним перевел на латынь Четвероевангелие и часть Ветхого завета). Мирская история становилась частью истории библейской, поэтому все изложенные в Библии события должны были получить хронологическую привязку. Разумеется, вопроса о достоверности и подлинном времени написания библейских текстов даже не возникало, потому что Библия – это слово Божие.

На протяжении тысячи лет труд Евсевия неоднократно переделывался, комментировался и дополнялся. Вот как пишет об этом старший современник И. Скалигера Жан Боден (1530–1596): «Иеремия прибавил (к схеме Евсевия) 50 лет, Проспер Аквитанский 60 лет, Пальмерий Флорентийский 1040 лет... Сигиберт Галл (составил хронику) от 381 года до 1113 года с приложением неизвестного автора до 1216... Антонин, архиепископ Флорентийский, – историю от Сотворения до 1470 года...» Быть может, вы полагаете, что в распоряжении этих ребят была выверенная и отшлифованная хроника, которую оставалось только дополнить? Да ничего подобного! Вот как выглядит хронология Евсевия в действительности: «Шел девятнадцатый год правления Диоклетиана, когда в месяце дистре (март у римлян), накануне праздника Страстей Господних, повсюду был развешан императорский указ, повелевающий разрушать церкви до основания...» Или: «После Нерона и Домициана, при императоре, чье время мы теперь описываем, частичные гонения на нас по городам поднимала восставшая чернь». Но может быть, в других частях его хроники имеются более точные указания – от сотворения мира, основания Города и т. п.? Блаженны верующие, ибо их есть царствие небесное: «Антонин царствовал семь лет и шесть месяцев; после него был Макрин, который прожил год, а после него владычество над римлянами получил другой Антонин... Антонин прожил только четыре года; власть наследовал самодержец Александр». (Цитаты по «Другой истории войн» и «Другой истории науки».) Вот такая, с позволения сказать, хронология легла на стол гуманистов эпохи Возрождения. На протяжении тысячи лет к этим скупым отрывочным сообщениям, повисшим в пустоте, не было прибавлено ни строчки.

Между прочим, весьма примечательно, что в XIV в. повторить хроники Евсевия пытался византийский историк Никифор Каллист, а позже над ними всласть потрудился Матфей Властарь, автор «Собрания святоотеческих правил». На наш взгляд, это наводит на определенные размышления: снова и снова торжествует утомительная цикличность, когда аутентичный текст, вроде бы изъезженный вдоль и поперек, должен быть «повторен» или «восстановлен». Куда логичнее предположить, что византийские церковники не занимались редактурой ветхой рукописи, а просто-напросто сочиняли ее в меру своего собственного разумения. Тем самым сразу же снимается вопрос о тысячелетней бессобытийной лакуне – хроники Евсевия на самом деле следует датировать не IV, а XIV столетием. В пользу этой гипотезы свидетельствуют хотя и косвенные, но очень весомые аргументы, которые будут читателю сейчас представлены.

В «Собрании святоотеческих правил» Матфей Властарь дает наиболее полное для своего времени изложение теории и хронологии пасхалии. Другими словами, он подробно и обстоятельно рассматривает вопрос о том, как должна праздноваться христианская Пасха. Мы не станем здесь углубляться в детали, а отметим только, что Матфей Властарь сформулировал четыре правила, регламентирующих эту процедуру. Интересующее нас последнее правило гласит: Пасху следует праздновать не в любой день недели, а в первое же воскресенье, следующее за первым весенним полнолунием (т. е. иудейской пасхой). Определение дня празднования пасхи потребовало достаточно сложных астрономических расчетов. И. А. Климишин в своей книге «Календарь и хронология» пишет об этом так: «Вопрос о „сочетании“ лунного календаря с солнечным (юлианским) стал воистину „во весь рост“ перед христианскими богословами во II в. н. э., когда начала складываться христианская традиция празднования Пасхи... Они составили расписание фаз („возраста“) Луны по календарным месяцам 19-летнего цикла. Другими словами, был построен своеобразный „вечный календарь“, в котором для каждого года 19-летнего цикла новолуния были сопоставлены с конкретными датами календарных месяцев. Эта таблица и использовалась на протяжении многих сотен лет как для расчетов дат Пасхи, так и для датировки событий...»

Так вот, Матфей Властарь пишет, что первые три правила празднования Пасхи твердо соблюдаются и поныне (Матфей, напомним, работал примерно в середине XIV в.), а четвертое правило (процитированное нами выше) – нарушено. Он указывает и на причину произошедшего: из-за несоответствия пасхального «круга луны» длине юлианского года от полнолуния до пасхи проходит теперь (т. е. в XIV в.) не менее двух дней. Причины этого явления – сугубо астрономические, отцам церкви в ту пору, надо полагать, неизвестные. Так или иначе, но Матфей совершенно справедливо определяет величину этого смещения и говорит, что оно составляет приблизительно 1 сутки за 300 лет. Отсюда и возникает рассогласование: если иудейская пасха приходится на субботу, то в соответствии с четвертым правилом христианская пасха должна праздноваться на следующий день, т. е. в воскресенье. На практике же, из-за образовавшегося двухдневного смещения, пасхалия определит другую дату – первое воскресенье по прошествии двух дней после полнолуния, т. е. в следующее воскресенье неделей позже. Теперь резюмируем: а) разница между пасхальными и истинными полнолуниями набегает со скоростью 1 день за 300 лет; б) ко времени Матфея (середина XIV в.) уже набежало 2 дня разницы; в) следовательно, пасхалия была составлена шестьсот лет назад, примерно в середине VIII в. н. э. (750-й г.). Понятно, что канонизировать ее могли еще позже.

Приведенные нами расчеты совершенно безупречны. Однако они решительно противоречат традиционной «скалигеровской» хронологии, так как последняя полагает, что дата празднования христианской пасхи была утверждена решением первого Вселенского Никейского собора, который проходил в 325 г. н. э. Процитируем словарь Брокгауза и Ефрона: «В сочинениях св. Афанасия Александрийского, Сократа, Евсевия Кесарийского, Созомена, Феодорита и Руфина сохранилось, однако, столько подробностей о соборе, что с присоединением дошедших до нас 20 правил и символа собора можно составить себе о нем довольно ясное представление... 4 или 5 июля (325 г. н. э. – Л. Ш.) прибыл в Никею император, и на следующий же день состоялось открытие собора в большой зале императорского дворца... Собор решил вопрос о времени празднования Пасхи... и постановил 20 правил... По окончании собора император издал окружную грамоту, в которой убеждал единодушно исповедовать установленную на соборе веру». (Цитата по книге Г. В. Носовского и А. Т. Фоменко «Русь и Рим».) Откровенно говоря, можно было бы обойтись и без Брокгауза с Ефроном, поскольку никто из современных историков не отрицает, что дата празднования христианской Пасхи была утверждена решением Никейского собора в 325 г. н. э.

Но ведь если бы это было на самом деле так, то Матфей Влас-тарь в середине XIV в. насчитал бы, как минимум, три дня разницы между пасхальным и истинным полнолунием! Совершенно очевидно, что ошибиться на целые сутки добросовестнейший Матфей не мог никак. Что же заслуживает большего доверия: высосанная из пальца традиционная хронология или законы обращения небесных тел? На наш взгляд, здесь нет предмета для размышлений. Можно добавить, что сомневаться в обоснованности мнения константинопольских ученых XIV в. по вопросу празднования Пасхи не приходится, поскольку «Собрание святоотеческих правил» Матфея Властаря – каноническая церковная книга. Это придает особую весомость ее указаниям, потому что вплоть до XVII в. православная церковь следила за соблюдением канона с величайшим тщанием, и даже малейшие текстуальные изменения были крайне затруднены и всегда сопровождались ожесточенной полемикой. Если бы по вопросу празднования Пасхи предпринимались какие-либо поправки, мы не могли бы об этом не знать.