Читать онлайн «Всемирная история. Том 4. Эллинистический период». Страница 32

В вводной части к своей «Истории» Фукидид подвергал исторической критике древнейшие сказания. Он скептически относился и к словам поэтов, которые воспевали события прошлого «с преувеличениями и прикрасами», и к тем прозаикам, которые заботились «не столько об истине, сколько о приятном впечатлении для слуха: ими рассказываются события ничем не подтвержденные и за давностью времени превратившиеся большей частью в невероятное и сказочное».

Стремление к научному изучению фактов, недоверие ко всяким чудесам и предзнаменованиям были настолько сильны у Фукидида, что некоторые античные авторы даже обвиняли его в атеизме. Великий греческий историк уже понимал разницу между внешними поводами исторических событий, например войн, и более глубокими их причинами.

Фукидид придавал большое значение естественно-географическим условиям и материальным ресурсам — денежным средствам государства, а также, к известной степени, общественным интересам его граждан. Задачу историка — дать потомкам «ясное представление о минувшем» — он отделял от чисто нравоучительных целей, которые преследовал Геродот.

Ксенофонт (около 430–353) — младший современник Фукидида — пытался продолжить в «Греческой истории» труд своего предшественника, однако во многих отношениях Ксенофонт явно уступает Фукидиду.

Ксенофонт был афинским аристократом-спартанофилом и как наемник сражался в персидском войске. В своих исторических, политических и экономических сочинениях Ксенофонт идеализировал олигархический и монархический строй, выступал в качестве защитника «традиционного» земледельческого хозяйства.

Как историк, Ксенофонт отличался наблюдательностью. В его трудах много важных подробностей, в частности, о знаменитом описании похода 10 тысяч греков — участников борьбы Кира младшего за персидский престол. Точность характеристик и ясность языка принесли Ксенофонту славу «аттической пчелы». От Фукидида его отличает склонность к морализированию при изложении и оценке исторических событий.

Как уже говорилось, необходимость выступать с изложением своих взглядов и политических программ перед согражданами, острые споры в народном собрании, частые судебные дела породили потребность в специальных занятиях риторикой. Красноречие весьма высоко ценилось в Греции. Речи не только произносились ораторами, но и облекались в письменную форму, приобретая тем самым характер особого литературного жанра, который оказал значительное влияние на развитие прозаической литературы в целом.

К концу V и особенно в IV до н. э. риторический жанр достиг наибольшего развития. Образцом судебного красноречия считались речи Лисия (около 459–378). Они просты, так как предназначены для произнесения лицом, неопытным в красноречии. Они кратки, так как время выступления регламентировалось водяными часами (клепсидрой). Язык этих речей чист — в нем отсутствуют устаревшие слова или неологизмы.

В речах Лисия не было аффектации, ложного пафоса, излишней поэтической образности. Речи Лисия ярко отражали быт и нравы Афин. Перед читателями как бы проходят инвалид, лишенный пособия, истец, вставший на защиту малолетних детей, обобранных опекуном, муж, убивший из ревности своего соперника, и т. д.

Иной характер носили торжественные речи Исократа, предназначенные для публичных собраний. Обладая слабым голосом, Исократ не мог произносить собственные речи. Речи Исократа тщательно отделаны. Исократ был мастером большого ораторского периода, логически и ритмически расчлененного.

В произведениях Исократа заметно стремление к виртуозности. Он обращал большое внимание на звуковую сторону, например, старательно избегал встречи двух главных, так называемого «зияния». В своих речах Исократ, который примыкал к промаке донской олигархической группировке, проводил мысль о необходимости сплочения эллинов любой ценой, даже под властью Македонии, для похода против «варварской» Персии и освобождения порабощенной Ионии. По его мнению, это явилось бы выходом из тяжелого кризиса, в котором находились греческие города-государства. Исократ оказал большое влияние на современную ему историографию.

Мужественным защитником принципов демократии оставался Демосфен. Громадная настойчивость и убежденность в правоте своего дела в соединении с исключительным ораторским мастерством сделали Демосфена величайшим оратором древности. На протяжении 30 лет Демосфен оставался одним из самых опасных и упорных противников Филиппа II.

Язык Демосфена был чисто аттический, без архаизмов и напыщенности. Вместе с тем он богат и разнообразен, свободен и подвижен. В нем нет холодной правильности речей Исократа. Большой интерес представляют также судебные речи Демосфена.

В области литературного творчества V и IV века до н. э. были временем высокого подъема и появления новых литературных жанров. Ведущая роль в развитии литературы целиком переходит к Афинам — главному центру культурной жизни всей Греции.

Утверждение в Афинах демократического строя наложило свой яркий отпечаток и на литературное творчество. Писатели этого времени, даже те, кто не были сторонниками демократии, не могли не считаться с запросами своих сограждан.

Классическая греческая литература до сих пор поражает глубиной, тонкостью и разнообразием высказанных в ней мыслей и силой их художественного выражения. Отсюда вытекает ее огромное влияние на все последующее развитие мировой литературы.

Если для архаического периода характерно развитие лирической поэзии, то на V–IV века пришелся расцвет трагедии и комедии, т. е. литературных жанров, связанных с театром. Театральные зрелища родились в Греции из культовых обрядов, связанных с празднествами Диониса — бога умирающей и воскресающей природы, покровителя виноделия. Исполняемые на этих празднествах хором ряженых песни уже содержали в себе элементы примитивного театрального действия.

Но для V века это уже было далеким прошлым, связь с которым ощущалась лишь постольку, поскольку театральные зрелища, например в Афинах, приурочивались к праздникам в честь Диониса — «Великим дионисиям» и «Малым дионисиям». В это время театр в Афинах и в других греческих полисах становится одним из важнейших центров общественной жизни и пользуется огромной популярностью.

Слово «театр» происходит от греческого глагола «созерцаю» и может быть переведено как «место для зрелищ». Первоначально не существовало постоянных сооружений для театральных представлений. Театры начали строить позднее и нередко огромных размеров. Так, построенный в Афинах в IV веке до н. э. на юго-восточном склоне Акрополя театр вмещал до 17 тысяч человек, т. е. около половины всех афинских граждан, а театр в аркадском городе Мегалополе — 44 тысяч зрителей.

При таких гигантских размерах греческие театры были лишены кровельных перекрытий. Актеры и зрители находились под открытым небом. Театральное действие происходило при естественном освещении. Места для зрителей располагались полукругом, уступами и были разделены проходами. Для переодевания актеров служила палатка (по-гречески «скенэ»), позднее ее заметило особое сооружение, сохранившее то же название.

На передней стене этого сооружения, которое было обращено к зрителям, рисовали декорацию, и перед ней выступал актер. В дальнейшем словом «скенэ» стали называть помост перед сценой. От греческого «скенэ» и произошло слово «сцена». Перед скенэ находилась утрамбованная площадка, так называемая орхестра, предназначенная для танцев и хора.

Усовершенствование декораций шло параллельно с развитием живописи и овладением теории перспективы. Первую перспективную декорацию приписывают Агафарху, который устроил ее при постановке трагедии Эсхила в Афинах. Особые приспособления (энкиклемы) давали возможность показывать богов и героев, парящих в воздухе и своим появлением вносящих в действие неожиданную развязку.

Руководство спектаклем обычно брал на себя сам автор трагедии или комедии. Часто он выступал и в качестве актера. Хор, обязательный для всех видов греческих театральных постановок, подготавливался так называемыми хорегами за их собственный счет и порядке почетной общественной повинности — литургии.

В дни «Великих дионисий» в Афинах устраивались театральные состязания. Обычно они проходили между тремя авторами трагедий. Каждый из участников этого состязания ставил три трагедии, т. е. три произведения, написанных на скорбный, чаще всего заимствованный из мифов, сюжет, и одну так называемую сатировскую драму, сюжет которой также брался из мифов, но трактовался шутливо, иной раз даже карикатурно.

Состязания устраивались и среди авторов комедий, ставивших по одной пьесе. Результаты состязаний фиксировались в особых надписях — так называемых дидаскалиях, которые хранились в афинском государственном архиве. Общее наблюдение за проведением театральных зрелищ лежало на архонтах.