Читать онлайн «Археология оружия. От бронзового века до эпохи Ренессанса». Страница 46

Рис. 78. Раскрашенные шлемы из манускрипта монастыря Св. Галла и выпуклость из центра щита. Прибл. 900–950 гг.

Нам вдвойне повезло и в том, что викинги способны были рассказывать такие живые истории о своих героях и так подробно, и в том, что в другой части Европы, вдали от них, существовали художники, которые умели рисовать оружие тех самых героев. Сравнив изображение с описанием, а потом и то и другое — с сохранившимися кусками, мы можем с уверенностью сказать, что в IX–X вв. по всей Европе воины носили похожее вооружение.

Рис. 79. Фрагмент батальной сцены из манускрипта монастыря Св. Галла. Прибл. 950 г.

Прошло чуть больше столетия с тех пор, как норвежцы поселились на землях, которые закрепил за ними договор 911 г., и их напоследок обуял древний дух бродяжничества. В 1038 г. сыновья Танкреда де Хотвилля во главе военного отряда отправились на юг Италии, где за удивительно короткое время смогли стать хозяевами Апулеи и Сицилии, основать королевство, которое жило и процветало в течение следующих 200 лет. Гораздо более масштабным стало вторжение герцога Уильяма Бастарда в Англию в 1066 г. Я назвал его где-то (фраза, которую я заимствовал у сэра Мортимера Уилера, не в силах противиться искушению) «кульминационным приключением эпохи викингов», хотя возможно, его не стоит рассматривать как таковое в отрыве от других исторических событий. Был ведь великий набег норвежского конунга Харальда Хардреде, которого король Англии Гарольд столь блистательно разбил на Стамфордском мосту, всего за три недели до Сенлака. Этими двумя экспедициями, одной столь катастрофичной и другой столь же триумфальной, закончилась эпоха викингов, но прежде, чем мы расстанемся с ней, уместно будет рассмотреть оружие и методы ведения войны норманнов. У нас есть два документа, из которых можно извлечь необходимую информацию: гобелен из Байе и длинная поэма на норманндском диалекте под названием «Роман о Ру». Он представляет собой нечто вроде пересказа саги, поскольку излагает историю Хрольфа (Ролло) и его последователей, герцогов Нормандии, и заканчивается описанием битвы при Сенлаке. Поэма была написана спустя девяносто лет после сражения, очень плохо рифмованным стихом, изобилующим неточностями в словоупотреблении, поэтому его совсем не стоит считать литературным шедевром, хотя произведение это очень живое и красочное. Гобелен из Байе широко известен специалистам и является одним из важнейших предметов изучения археологии оружия. Было бы педантизмом называть его по-другому, хотя в точном смысле слова это вовсе не гобелен: все фигуры вышиты на материи, а не вытканы вместе с ней. Материалом послужил грубый холст, а сама вышивка сделана двумя видами шерстяной нити восьми цветов: три оттенка синего (один из них настолько темный, что кажется почти черным), светло- и темно-зеленый, красный, желтый или желтовато-коричневый и серый. Изображение по стилю очень напоминает иллюстрации к книгам того же времени или несколько раньше. Это существенный, хотя и не единственный и даже не самый лучший источник информации о том, как вооружены были люди ближе к концу XI в. Вероятно, гобелен вышили приблизительно через двадцать лет после норманнского нашествия по приказу епископа Одо из Байе для нового аббатства, которое он там строил. Все признаки говорят за то, что работа велась в Англии. Это единственная сохранившаяся вещь такого рода, хотя встречались упоминания и о других. К примеру, в саге о Вольсунгах рассказывается, как Брунгильда в своем доме в Хлимдале сидела, покрывая золотом ткань и затем вышивая на ней изображения великих деяний Сигурда: «Сидела, покрывая одежду золотом и поверх него вышивая повесть о великих делах, которые совершил Сигурд; о том, как он убил Червя и забрал его богатство».

Рис. 80. Стремя викинга. Лондонский музей

И даже еще более близкую параллель можно провести с занавесями, которые подарила кафедральному собору Эли Этельфлэд, вдова Биртнота, павшего в битве при Малдоне в 991 г. Они вдохновили создателя последней и самой благородной поэмы на староанглийском — той, что заканчивается прекрасными строками:

Не правда ли, чувства были одинаковыми, как на полях Потье и Азенкура, так и в небе над Кентом в 1940 г.

«Роман о Ру» написал приблизительно в 1160 г. Роберт Уэйс. Он служил в Байе и, возможно, использовал гобелен как один из источников информации. Как он сам говорит, другим источником выступал его отец, который мог рассказать кое-что из своих собственных воспоминаний. На основе всего этого и был написан один из величайших памятников если не мировой литературы, то хотя бы мировой истории. Теперь мы можем воспользоваться им в качестве одного из свидетельств относительно того, каким же оружием и доспехами пользовались европейские воины в период, который описан в этой главе.

И норманны и саксы носили точно такие же доспехи, какие были в моде за сто лет до 1066 г. и остались спустя почти сто лет после: шлем в форме конуса, с пластиной, защищающей переносицу, или без нее, длинный щит, кольчужную рубаху с рукавами до локтя и подолом, ниспадающим до колен, с разрезами внизу для удобства верховой езды. Во всех сценах битвы при Сенлаке на герцоге Уильяме надеты доспехи, с которыми мы прежде не встречались, — его икры защищены чулками из кольчужного полотна, а не рейтузами или полотняными штанами, как у других.

Другая часть доспехов, которая часто вызывает замешательство, — это хаубержон. Уэйс рассказывает, что герцог Уильям, собирая своих людей на бой, son bon haubert fist demander, в то время как его кузен епископ Одо ип haubergeon aveit vestu. Сам герцог вооружился копьем и мечом (один-два раза на гобелене его можно увидеть с дубиной в руках, но об этом не упоминается в поэме). В то же время епископ был легко вооружен, и в «Романе о Ру» особо упоминается, что из-под края его хаубержона видна была белая туника, так что, по-видимому, он представлял собой короткую броню, доходящую только до талии, а не до колен, как кольчуга. Мне бы хотелось снова сослаться на манускрипт св. Галла, относящийся приблизительно к 900 г. В одной из боевых сцен из истории Маккавеев некоторые воины носили длинные кольчуги, а другие — короткие хаубержоны, от края которых ниспадали до колен белые туники. Вспомните, что говорилось о кольчугах викингов: некоторые из них были очень короткими. По-видимому, этот тип родственен хаубержону и появился одновременно с ним, хотя викинги такие доспехи использовали довольно редко.

Упоминая о доспехах в манускрипте св. Галла, я сказал, что, как только воины спешивались, их полы переставали походить на штанины. На гобелене все выглядит иначе: они тесно прилегают к бедрам, если не считать изображений того, как доспехи стаскивают с мертвых. При существовании почти неопровержимых свидетельств того, что в конце X в. таких кольчужных комбинаций не существовало, можно заключить, что люди, которые работали над фигурами (или, возможно, художник, причем очень хороший, который нарисовал эскиз для вышивки), не были уверены, как лучше изобразить длинную кольчугу с разрезами спереди и сзади.

Рис. 81. Изображение одного из стражников Ирода из Евангелия Оттона III. 983–991 гг.

Норманнский щит использовали в конце X в., в чем мы можем убедиться благодаря иллюстрации в Евангелии Оттона III, созданном между 983-м и 991 гг. (рис. 81). Здесь изображен человек, которого можно легко перепутать с воином 1150 г.: на нем конический шлем с куском полотна на затылке, кольчуга немного короче норманнской, под которой одет килт из полотна или чего-то вроде того, а длинный щит закрывает его от колена до плеча [23].

За ним стоит еще один человек и держит меч с круглым навершием, центр которого выкрашен красным — как я уже говорил, это признак недавнего происхождения такого типа навершия. Воин, одетый практически так же, возникает на купели черного мрамора в Льеже, которую можно датировать 1120 г.

Рис. 82. Щит, сделанный так, чтобы соответствовать расстоянию между всадником и шеей лошади

Щит описываемого типа носили всадники, и его форма диктуется пространством от шеи коня до бедра седока (рис. 82). Нетрудно догадаться, что круглый щит плохо защищал бы его с левой стороны, в особенности при использовании копья. Длинный щит не только заполняет брешь, но и защищает ногу.

На гобелене многие англичане изображены пешими, но с длинными щитами, хотя многие используют старомодные круглые образцы. Чувствуется, что если бы Льот использовал такое же защитное приспособление, то не умер бы от удара, который нанес ему Эгиль. Возможно, именно о нем говорилось в саге о св. Олаве, где короля предупреждали, что на борт корабля его принесут на собственном щите; хотя кажется сомнительным, что такие вещи использовали на море: на борту корабля длинный щит был бы так же неуклюж и бесполезен, как круглый — в конном бою.