Читать онлайн «Информационная война. Органы спецпропаганды Красной армии». Страница 54

Утром 1 июля 4-я рота капитана Ина (единственная, состоящая только из средних танков) и основная часть роты снабжения капитана Камиямы прибыли из Хандагая на место сосредоточения у озера Дорот. Вслед за силами Тамады прибыл и 3-й полк средних танков Йошимару. Начав марш к озеру Дорот в 1.00 на сутки раньше, пехотный батальон Кадзикавы прибыл через 14 часов в 11.00. Ясуока приказал своей группе отправиться в Чянчуньмяо в 13.00 с конечной целью разгромить противника на правом берегу Халхин-Гола. Тамада должен был обеспечить дозорную роту, выделить один взвод для обеспечения работ и вести главные силы отряда вместе с остатками своего полка. Затем Ясуока вылетел в Чянчуньмяо для координации операции с Камацубарой.

В 11.30 1 июля Тамада приказал своим силам снова приготовиться к движению. Под руководством Ногучи отряд по плану вышел в 13.00, время от времени наблюдая самолеты-разведчики противника. 1 июля к 17.10 войска достигли места на озере, расположенного в 8 км южнее Чянчуньмяо, где они соединились с 23-й дивизией. Ясуока, вернувшийся из штаба дивизии, издал новый оперативный приказ 2 июля в 12.30. 23-я дивизия и 64-й пехотный полк выдвинулись к фронту, поэтому танковая бригада должна была в 4.00 выслать передовой отряд, на этот раз выделенный 3-м танковым полком Йошимару и батареей из 1-го отдельного полка полевой артиллерии полковника Мияо (Міуао). За ним на расстоянии километра должны подойти силы первого эшелона: штаб отряда, 4-й танковый полк, оставшиеся силы артиллерийского полка, медицинские подразделения и подразделения связи и снабжения водой, которые должны проверять каждый водоем по пути. Все роты снабжения и ремонта должны были следовать за главными силами. Второй эшелон под командованием майора Кадзикавы, включающий его пехотный батальон, взвод легких танков, зенитную батарею, эвакороту, отдельную инженерную роту и медицинское подразделение, должен был выдвинуться 2 июля после длительной остановки по прибытии в Чянчуньмяо. Вероятно, из-за эпизода с Китамурой, к приказу Тамады было добавлено предписание каждой из танковых рот заблаговременно выделить взвод для подавления противотанковых орудий противника.

Совершив марш за 14 часов и отдохнув около 8 часов, пехотный батальон Кадзикавы покинул озеро Дорот в 19.10 1 июля. Те, кто был на грузовиках, прибыли в Чянчуньмяо 2 июля в 2.00, совершившие марш пешим порядком прибыли в 7.40. Выделенный второму эшелону Ясуокой Кадзикава получил приказ догнать бронетанковую бригаду как можно быстрее. Батальон опять вышел из Чянчуньмяо 2 июля в 1.00, частью — на грузовиках, частью — в пешем порядке. 64-й полк Ямагато, заменивший уставший батальон Кадзикавы, начал марш к Чянчуньмяо днем раньше: 1 июля в 4.30.

2 июля в 4.00 бригада Ясуоки покинула Чянчуньмяо. В 7.00 передовые подразделения Тамады, находясь в 20 км западнее Чянчуньмяо, услышали артиллерийские выстрелы на большом расстоянии в юго-западном направлении. Части выдвинулись вперед, готовые сражаться. Мокрая земля не оказывала влияния на проходимость танков, но для грузовиков это была «старая» проблема. Располагаясь восточнее озера Хозуй, в 14.00 Ясуока заметил, что 64-й полк Ямагато с полудня ведет боевые действия и отряд должен быстро выдвигаться ему на помощь. Сигналом к выдвижению был поднятый японский флаг. Полк Тамады маневрировал. Время было потеряно из-за трудности определения места сбора и дорожных препятствий. К 3.15 первые подразделения достигли восточного побережья озера Манзут и готовились быстро перейти в наступление, выслав дозоры и войска охранения. Артиллерийские снаряды противника, летевшие с возвышенности на левом берегу реки Халхин-Гол, попадали на площадь впереди места сбора.

Японские самолеты-разведчики время от времени приземлялись около КП Ясуоки и предоставляли информацию из 23-й дивизии. В 16.00 Ясуоке было приказано атаковать позиции у слияния рек на рассвете 3 июля. Генерал занимался разработкой приказа на наступление, когда самолет привез информацию о том, что противник отступает группами по 2–3 машины. Около 17.00 генерал вызвал полковника Йошимару, Тамаду и Ямагато на свой КП и довел до их сведения новый план атаки противника. До того как главные силы дивизии переправятся через реку в течение предстоящей ночи, а утром зачистят левый берег и продвинутся к месту слияния, группировка Ясуоки (с приданными ей пехотным полком Ямагато и батальоном полевой артиллерии) должна была быстро пройти вперед, уничтожить и захватить противника на правом берегу выше Хайластына. Ямагато при поддержке полка средних танков Йошимару должен был атаковать советские позиции вдоль дюн и прижать противника к мосту в месте слияния рек. Действуя на левом фланге второго эшелона, 4-й полк Тамады (без пехоты) должен был поддерживать с тыла 3-й полк и нанести удар в районе моста с внешнего фланга. Полевая артиллерия должна была подавить орудия противника на обоих берегах и поддерживать действия танков и пехоты Ямагато. Время «Ч» было назначено на 18.00. Другими словами, Ясуока в большой спешке по своей инициативе хотел начать наступление вечером 2 июля, а не утром 3 июля, для того чтобы дезориентировать противника и способствовать выполнению основной операции 23-й дивизии по форсированию реки.

Ногучи впоследствии вспоминал, как устал полковник Ямагато от длительного марша своего полка к фронту и как он использовал саблю вместо трости. Ясуока продержал полковника на КП столько, сколько это было возможно, чтобы он получил легковой автомобиль и догнал свою часть. Между тем Ямагато не обратил внимания на то, что его пехота имеет слишком мало информации о противнике, танки которого вели «подвижную оборону» в определенных районах на правом берегу. Болотистая или песчаная местность была бы трудна для японских танков, но на самом деле это была обширная равнина с небольшими лужами. Один из разведпатрулей Тамады доложил, что в целом местность проходима. Ямагато, Йошимару и Тамада скоординировали намеченные рубежи развертывания и маршруты выдвижения. Они выпили яблочного вина и пожелали друг другу удачи. Тамада вернулся в свою часть и обратился с призывом к 4-му полку, заметив, что они должны использовать благоприятную возможность вступить в бой. Однако он сказал, что знаком с оперативными задачами только в общих чертах.

Важно отметить, что в последних инструкциях 23-й дивизии в полдень 2 июля говорилось о подчинении отряду Ясуоки не только 64-го пехотного полка Ямагато, но и полевой артиллерии — 2-го батальона полевой артиллерии майора Шина Морикава (Morikawa Shin) и части 13-го полка полевой артиллерии полковника Такахиды Айсе (Ise Takahide) из 23-й дивизии, включающей 2 батареи (всего восемь 75-мм полевых орудий и одна из четырех 120-мм гаубиц). Полк Айсе был выделен для огневой поддержки наступления главных сил на левом берегу, а Ясуока должен был прикрывать 1-й отдельный полк полевой артиллерии Мияо, состоящий из двух батарей на механической тяге и имеющий в тот момент на вооружении восемь 75-мм полевых орудия Тип 90. Хотя у Ясуоки теперь было много орудий, все они использовались еще со времен Русско-японской войны. 75-мм орудия Морикавы (Morikawa) не были даже модернизированы, дальность действительного огня составляла лишь 6800 м, а такие же устаревшие гаубицы стреляли не далее 5000 м. Длинноствольные орудия полка Мияо, оснащенные отличительным дульным тормозом, были новые (1930 года) и обладали дальностью выстрела 14 000 м.

Уверенные в отходе противника и стремящиеся ускорить проведение операции по форсированию реки, а также нейтрализовать артиллерию противника на верхнем левом берегу, Камацубара и его советники из штаба Квантунской армии в последнюю минуту приняли неудачное решение поменять прекрасную часть Мияо на старые батареи на конной тяге Айсе. Ногучи вспоминал, что смысл решения состоял в том, чтобы заменить 8 орудий Мияо целым полком полевой артиллерии. В действительности только один батальон из полка Айсе реально мог вести боевые действия 2 июля, а заменить орудия на механической тяге было невозможно. Подтянуть силы Мияо (95 гусеничных и колесных машин) было очень сложно, по словам Ногучи, но тогда все мобильные орудия Тип 90 были доставлены на высоту Фуи для поддержки наступления дивизии на левом берегу. В тот момент, когда группа Ясуоки собиралась нанести удар по противнику на правом берегу, группировка была ослаблена тем, что из ее состава были выведены артиллерия на механической тяге и моторизированная пехота.

Как и ранее, японское командование имело скудную информацию о количестве советско-монгольских войск. Тамада помнил лишь грубые отметки позиций противника на карте масштаба 1:100 000. По воспоминаниям Ногучи, карты были скопированы с разведывательных фотографий, и информация на них была двух-трехдневной давности и не соответствовала действительности. Согласно этим разведывательным данным, не меньше двух дивизий противника было развернуто с 20 июня к югу от Номонхана и на обоих берегах Халхин-Гола. Воздушная разведка доложила о большом количестве машин противника, но было неясно, танков или грузовиков. Также было трудно проанализировать концентрацию советских войск. Таким образом, у японцев не было представления о количестве и мощи противника, расположившегося впереди. Было известно, что на правом берегу советские войска соорудили 3 рубежа обороны. Но помимо разведывательных данных нужна была информация от первоисточника, особенно когда дюны затрудняли обзор. Поэтому были предприняты серьезные меры, чтобы захватить пленных, — хотя бы одного, вспоминал Ногучи. Но все было безрезультатно. Например, пехотный батальон Кадзикавы получил приказ напасть ночью 28 июня на сотню солдат Внешней Монголии в направлении Халхин-Гола на западе от Хандагая с целью захватить пленных и получить информацию. Усиленная японская пехотная рота наступала в течение 7 часов, но не обнаружила войск противника. Утром 30 июня Кадзикава еще раз отправил пехотный взвод, поддержанный тяжелыми пулеметами и легкими танками, чтобы захватить пленных, но безуспешно. Вечером 2 июля часть Кадзикавы должна была сосредоточиться в районе озера Манзут, но с развертыванием операции контакт с ней был потерян.