Читать онлайн «ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения». Страница 36

3 октября 1650 г. Кромвель провел через парламент особый акт, которым, во-первых, воспрещалось как англичанам, так и иностранцам торговать со всеми этими мятежными колониями; во-вторых, всем иностранным торговым судам воспрещалось отныне без особого разрешения торговать с какими бы то ни было английскими колониями в Америке; в-третьих, английское правительство объявляло себя полномочным назначать губернаторов и давать политическое устройство всем английским колониям, не обращая внимания на какие бы то ни было прежде пожалованные хартии или «патенты».

Здесь открыто и властно, законодательным актом, провозглашались две доктрины: во-первых, право Англии на полную торговую монополию в своих колониях, а во-вторых, полнейшая абсолютная политическая власть метрополии над этими колониями. Под удобным предлогом борьбы с мятежниками английский диктатор делал дело, о котором давно мечтали торговые круги его страны.

Акт 1650 г. уже серьезно затрагивал интересы Голландии. Но в Голландии боролись в это время две партии: штатгальтерская, монархическая, пожелавшая укрепить власть династии принцев Оранского дома, и республиканская, стремившаяся сделать Голландию плутократической республикой. Большая часть крупных землевладельцев и крупного купечества поддерживала первую партию, меньшая часть — вторую. Средние торговые люди и мелкая буржуазия стояли за вторую партию, К республике тянулись и люди наемного труда, рабочие в городе, батрачество в деревне. Но нужно сказать, что плебейская масса не была в данном случае под властью какого-либо вполне отчетливо уследимого настроения, и демагогические посулы обеих боровшихся партий в критические дни давали иногда малоучитываемые наперед результаты. В классовом смысле обе партии были руководимы людьми высших слоев торговой и промышленной буржуазии и стремились к утверждению политического и экономического господства этих слоев над народом внутри страны и к преодолению торговой конкуренции иностранцев вне страны. Во внешней политике их разделяли вопросы тактики. Штатгальтерская партия была настроена более воинственно относительно англичан, республиканская — более миролюбиво. Обе партии, однако, были смущены и раздражены кромвелевским навигационным актом 1650 г. и ждали дальнейшего развития событий.

Как раз спустя несколько дней после издания этого акта в Голландии внезапно скончался штатгальтер Вильгельм II, республиканская партия усилилась. Кромвель увидел, что у голландцев верх берут люди, полагавшие, что еще пока нет необходимости воевать с Англией, и он сделал внезапную попытку, которая была бы совсем непонятной, если не знать, кем был Кромвель и, особенно, какую позицию он в тот момент занимал.

Кромвель был тогда революционным диктатором, представлявшим интересы буржуазии. Заправилы Сити толкали Кромвеля к обострению экономической войны с Голландией, даже если экономическая война приведет к войне посредством фрегатов и береговых батарей. Богатые голландские конкуренты, прибравшие к рукам португальское наследство, изгнавшие из Индонезии англичан и жестоким террором утвердившие свое господство на острове Амбоина, были ненавистны лондонским купцам и торговым мореходам гораздо больше, чем уже ослабевшая Испания.

Но для Кромвеля вопрос осложнялся хорошо ему известными мнениями и настроениями армии, а ведь его армия была в эти первые годы, следовавшие за казнью Карла I, главной реальной силой, на которой Кромвель основал свою диктатуру. Он знал, что пуритане, представители части средней и мелкой буржуазии городов, части копигольдеров и мелких землевладельцев других наименований в деревне, косо смотрят на заигрывание крупной купеческой буржуазии Сити с их вождем. Он знал также, что они не видят причин воевать с Голландией из-за далекой наживы в заокеанских странах, наживы, которая пойдет в сундуки немногих, но из-за которой английским пуританам придется лить кровь, свою и голландцев. А ведь Голландия была в течение всего царствования Якова I и Карла I, вплоть до начала революции, т. е. с 1603 по 1640 г., местом, где укрывались пуритане, гонимые в Англии.

«Голландец — Друг, испанец — враг, голландец — со святыми, испанец и француз — с папистами», — в этих воззрениях выросли кромвелевские «железнобокие», эти афоризмы они, что называется, впитали с молоком матери.

Выбор Кромвеля был сделан уже тогда, когда он издал 3 октября 1650 г. свой первый провоцирующий Голландию навигационный акт. Но, раньше чем докончить начатое дело, он решил пойти на мнимую уступку пуританам, якобы сделать шаг к примирению и даже слиянию воедино обеих «протестантских» морских держав.

Как шахматный маневр, выход Кромвеля был при этой обстановке верхом совершенства, а вовсе не являлся странным юродством, как он впоследствии неоднократно изображался.

Он затеял предложить Голландии вступить в политическую унию с Англией так, чтобы верховная, направляющая политика обеих сторон была у них общая. Его специальные и чрезвычайные послы, отправленные им в Голландию, Вальтер Стрикленд и Сент-Джон, должны были также дать понять, что, если Голландия обнаружит готовность таким образом политически соединиться с Англией под одной верховной властью во имя такой высокой цели, как совокупная защита обеими нациями интересов протестантской религии, он, Оливер Кромвель, пожалуй, согласится взять на себя тяжкую обузу и, так и быть, сделается верховным правителем обеих стран. Начать официальные разговоры, конечно, должно было не с этого изумительного (по существу) предложения, а с обсуждения военного оборонительного союза между обоими государствами. Но ничего из всей этой миссии, конечно, не вышло. Голландцы отвергли даже временный военный союз. О замыслах Кромвеля они узнали неофициальным путем, и это возбудило в них решительное негодование. Им предлагали ни с того ни с сего стать подданными Англии и орудием в руках ее диктатора. Они поспешили ответить контрпредложениями, в которых прежде всего требовали полной свободы торговли с английскими колониями на основах взаимности. Англичане категорически отклонили это предложение. Переговоры были сорваны, и послы Кромвеля покинули негостеприимную для них страну, где английские эмигранты-роялисты (католики) предавались враждебным демонстрациям против «посланников Вельзевула», а голландское правительство намеренно попустительствовало эмигрантам и плохо защищало двух кромвелевских уполномоченных.

При своем громадном и трезвом уме, при больших и бесспорных дипломатических способностях, при обильнейшей информации, притекавшей к нему из Голландии, Кромвель, конечно, лучше кого бы то ни было понимал всю абсурдность своего предложения, всю невозможность даже начать серьезно о нем разговаривать в Амстердаме. Но ему необходимо было проделать эту комедию для пуританской армии и стоявших за ней кругов, чтобы иметь право затем «умыть руки», заявить о нежелании голландцев идти на братский союз с единоверцами и после этого тотчас же обратиться уже к серьезному делу, т. е. к подготовке войны с Голландией. В июле 1651 г. были прерваны переговоры с Голландией, а в октябре того же года был издан Кромвелем новый навигационный акт, прямо направленный против Голландии.

Все, и в Англии, и за ее границами, уже тогда, в 1650 г., знали, что в первую очередь политика Кромвеля затрагивает интересы Голландии, ведшей большую торговлю и с островными и с континентальными американскими колониями Англии. Но когда Кромвель провел и издал новый навигационный акт, знаменитый акт 1651 г., то на этот раз он не считал нужным скрывать истинную его мотивировку. В начале текста закона прямо указывается, зачем этот акт издан, — «для усиления кораблестроения и поощрения мореплавания нашей нации, что составляет такое большое средство, под попечением и покровительством Божьим, к благоденствию и безопасности нашей республики». Неуклюжая формула пуританского законодательства не должна скрывать от нас совершенно конкретную и точную мысль диктатора. Дальше следовали параграфы акта, сводившиеся к основному моменту. Отныне воспрещалось, во-первых, ввозить в Англию, Ирландию и колонии, принадлежащие Англии, которые очень характерно назывались тогда общим именем Плантации (с большой буквы), какие бы то ни было товары из Азии, Африки или Америки иначе, как на таких кораблях, которые принадлежат англичанам и на которых большинство экипажа — англичане. Во-вторых, воспрещалось ввозить в Англию, Ирландию и английские колонии какие бы то ни было товары из Европы иначе, как опять-таки на английских кораблях или на кораблях той именно европейской страны, которая сама производит эти европейские товары. В-третьих, рыбу, рыбий жир, китовый ус дозволяется ввозить в Англию и во все ее владения исключительно на английских судах, т. е. для перечисленных предметов вводились еще большие ограничения, чем для всех других товаров. В-четвертых, вывозить рыбу из Англии и ее владений можно было отныне только на английских кораблях, перевозить товары из одного английского порта в другой тоже можно было только на английских судах. Таковы были главные пункты этого навигационного акта.