Читать онлайн «История Византии». Страница 67

Гражданская война продолжалась почти три года. В ходе последней битвы весной 979 г. Варда Фока, видя, что события разворачиваются неблагоприятно, вызвал мятежника на поединок. Проявляя изрядную отвагу — с учетом того, что Фока был настоящим богатырем, — Склир принял вызов. Между ними начался поединок — словно взятый прямо из «Илиады». И вот Склир рухнул на землю с окровавленной головой. Несколько человек из его ближайшего окружения подняли потерявшего сознание командира и понесли к протекавшей поблизости реке, чтобы омыть ему раны; остальные бежали с поля боя. Война была закончена.

Тем не менее пребывание Василия на троне не стало более надежным — ведь оба его соперника остались живы. Склир быстро оправился от полученного ранения и попросил убежища у сарацин в Багдаде; Фока же, сильный, как никогда, мог в любое время выдвинуть свои притязания на власть.

И все же кое-какая передышка у императора появилась; он решил ею воспользоваться и стал знакомиться в деталях с положением дел в армии, на флоте, в церкви, монастырях и во всех государственных ведомствах. В 985 г. он был уже хорошо подготовлен к управлению империей, но двоюродный дед и тезка продолжал стоять у него на пути. Поначалу Ноф испытывал неподдельную привязанность к юному императору, но ошибка паракимомена заключалась в том, что он продолжал обращаться с внуком как с ребенком, хоть тот уже давно вырос. Василевс в конце концов осознал, что ему следует избавиться от Нофа. К счастью, для этого имелось множество поводов. Продажность паракимомена была общеизвестна — она и позволила ему нажить огромное состояние, — но нашлось и еще кое-что, гораздо более серьезное: вдруг выяснилось, что Василий Ноф вел тайную переписку с Вардой Фокой. И вот в одно прекрасное утро по столице распространились новости о том, что человек, наводивший страх на весь Константинополь, арестован и отправлен в ссылку, а его имущество конфисковано.

Наконец-то Василий стал хозяином в собственном доме. Но менее чем через год империя столкнулась с новой опасностью, олицетворенной в образе Самуила, самопровозглашенного царя Болгарии, вторгшегося в Фессалию. О его происхождении нам известно мало. Его отец, комит Николай, по-видимому, был наместником Западной Болгарии во времена вторжения Святослава. Когда Николай умер, его влияние — а возможно, и положение — унаследовали четыре сына. Так что они естественным образом стали лидерами восстания, разразившегося вскоре после смерти Иоанна Цимисхия и вылившегося в полномасштабную войну за независимость. Когда новости об этом достигли Константинополя, плененный царь Борис совершил побег вместе с братом Романом, чтобы присоединиться к инсургентам. На границе Бориса случайно убили его собственные подданные, ну а кастрированному Роману путь к трону был заказан. Таким образом, лидерство осталось за сыновьями комита, именовавшимися комитопулами (сыновьями комита), и в первую очередь за самым младшим и самым способным из всех четверых — Самуилом.

Во время мятежа, поднятого Склиром, у Самуила появилась возможность расширить свои владения без какого-либо противодействия. Он присвоил себе титул царя и возродил болгарский патриархат. И это новое государство, выстроенное Самуилом при активном содействии князя Романа, виделось болгарам как естественный преемник царства, возглавлявшегося династией Крума. С 980 г. каждое лето происходили вторжения болгар в Фессалию, а в 986 г. Самуил захватил главный ее город Лариссу.

Узнав об этом, Василий принял на себя верховное командование и выступил с походом на Сардику. Будучи уже совсем недалеко от цели, он остановился, чтобы подождать, когда подтянется арьергард, — это была катастрофическая ошибка, которая позволила Самуилу занять горы, окружавшие данную местность. Во вторник 17 августа, когда византийские войска шли через проход, известный как Траяновы Врата, то прямиком попали в засаду, хитроумно устроенную Самуилом. Подавляющее большинство византийцев было моментально изрублено на куски. Василий, приучивший себя к мысли, что он самый лучший правитель из всех, кто когда-либо возглавлял Византию, оказался жестоко посрамлен. Обозленный донельзя Василий, вернувшись в Константинополь, дал торжественную клятву, что жестоко отомстит всему болгарскому народу. И он, как мы увидим в дальнейшем, сдержал слово.

Известие о поражении Василия убедило находившегося в Багдаде Варду Склира в том, что наконец пришел его черед завладеть империей. Получив от халифа вооруженный отряд, деньги и продовольствие, Варда Склир вернулся в Анатолию и во второй раз провозгласил себя василевсом.

И тут он обнаружил, что местная знать тоже находится на грани мятежа. По твердому убеждению анатолийских магнатов, имперская армия — их вотчина, а поскольку в нынешнем составе верховного командования не имелось ни одного представителя анатолийских аристократов, Траяновы Врата были неизбежны. Совершенно очевидно, что им ни в коем случае не следовало упускать корону. Но кому именно она должна теперь принадлежать? Склир вскоре понял: анатолийцы считают, что не ему, а Варде Фоке. Число приверженцев последнего оказалось столь велико, что 15 августа 987 г. Фока решил официально объявить о своих особых правах на империю. Из них двоих он теперь был существенно сильнее. Но Фока не осмелился оставить Склира в задних рядах и предложил ему разделить империю: сам он удовлетворится европейской частью, включая Константинополь, Склиру же доставалась вся Анатолия от Мраморного моря до южных границ.

Склир принял предложение — и прямиком угодил в ловушку. Вскоре после этого Варда Склир был арестован и провел следующие два года в той самой крепости, откуда он выдавил Фоку шестнадцатью годами ранее.

Теперь его соперник предпринял решающую попытку прийти к власти. Когда Фока достиг Мраморного моря, то разделил свою армию — направив половину войска на запад, к Авидосу, находящемуся на берегу Геллеспонта, тогда как другая половина закрепилась в Хризополе, — после чего начал готовить атаку на столицу с двух сторон.

Но Василий не терял хладнокровия. Ему до крайности нужна была помощь, и он посчитал, что может получить ее от сына Святослава Владимира, киевского князя. Еще до того как Фока подобрался к Константинополю, послы были в пути. По возвращении они сообщили императору, что Владимир считал себя связанным соглашением, заключенным его отцом с Иоанном Цимисхием: шеститысячный отряд полностью экипированных варягов мог быть отправлен на помощь Василию в самые короткие сроки. Взамен князь просил руку сестры императора Анны.

Эффект, который произвела эта просьба, едва ли можно себе представить. Еще ни одну принцессу, рожденную в пурпуре, не отдавали замуж за иностранца, а Владимир к тому же был не просто чужеземцем, а язычником, на совести которого смерть собственного брата. У него уже было как минимум четыре жены и 800 наложниц, но это ничуть не мешало князю сеять панику среди дев и замужних дам каждого города, который ему доводилось посещать. Но имелось одно обстоятельство, затмевавшее все эти его, так сказать, недостатки: известно было, что Владимир ищет для себя и своего народа респектабельную религию. Он навел справки относительно мусульман, иудеев и католиков, но никто из них не произвел на него должного впечатления. Наконец Владимир направил своих эмиссаров в Константинополь, где в соборе Св. Софии в их честь была организована служба такой, по их словам, красоты, что они не знали, где находятся — на земле или на небе. То есть имелись основания полагать, что Владимир отречется от языческих богов и, возможно даже, от некоторых своих наиболее предосудительных привычек. В результате Василий дал согласие на брак князя с Анной, при том лишь условии, что Владимир примет православную веру. Василевсу оставалось лишь ждать.

Он ждал почти год. За это время только постоянное патрулирование, которое вели имперские корабли, позволило предотвратить переправу Варды Фоки и его войска в Европу. Наконец в конце декабря 988 г. впередсмотрящие на судах, стоявших в Черном море, увидели на северном горизонте первый из кораблей огромной флотилии викингов. В начале 989 г. вся эта флотилия благополучно стала на якорь в Золотом Роге, и 6000 северных великанов высадились на берег.

Несколько недель спустя скандинавы — под предводительством Василия — ночью пересекли пролив и заняли позиции в непосредственной близости от лагеря мятежников. При первых утренних лучах викинги атаковали, в то время как имперская эскадра кораблей-огнеметов поливала берег греческим огнем. Люди Фоки, пробудившиеся ото сна, ничего не могли поделать: нападавшие беспощадно наносили во все стороны мощные удары мечами и боевыми топорами, пока не оказались по щиколотку в крови. Не многим из лагеря мятежников посчастливилось выжить. Трех командиров среднего ранга передали в руки Василия: один был повешен, второй посажен на кол, третий распят.