Читать онлайн «История Румынии». Страница 48

В Трансильвании становление феодальных отношений в целом шло тем же путем, что в Молдове и Валахии, однако было значительно осложнено навязыванием иных феодальных порядков и чуждого румынам западного вероисповедания. Румынское население Трансильвании, Баната, Кришаны, Марамуреша, Сэтмара, Берега, Угочи и других областей проживало в составе Венгерского королевства, политика которого проводилась нерумынскими властями, насаждавшими иные порядки, язык, культуру и традиции. Первоначально Трансильвания имела статус отдельного воеводства в составе Венгрии, но после смерти Джелу ее правители являлись, главным образом, венграми, выходцами из других областей королевства. Важным оставался вопрос о вероисповедании, так как жизнь людей была тесно связана с верой и церковью. Между тем в Венгрии, особенно после Четвертого Крестового /203/ похода (1204), все острее давал о себе знать разрыв между католицизмом правящих элит и разными конфессиями, порой даже разными религиями большинства подданных. Начиная с правления короля Андрея II (1205–1235), в Венгрии были приняты жесткие дискриминационные меры сначала по отношению к нехристианам (иудеи, мусульмане), а впоследствии против «еретиков» и «раскольников». Для того времени эти шаги считались вполне естественными и отвечали существующей морали, хотя имели весьма отрицательные последствия.

Приход к власти в Венгрии в 1308 г. представителей Анжуйской династии привел к ухудшению положения, ибо венгерское государство всерьез возложило на себя миссию по искоренению «язычников, еретиков и раскольников» на своей и соседних территориях. Усилия средневековой Венгрии по достижению единообразия вероисповедания, а точнее, по навязыванию католицизма были особенно заметны при короле Людовике I Анжуйском (1342–1382). В этих условиях начиная с XIV в. румынские кнезы столкнулись с тремя препятствиями своей социально-экономической и политической деятельности. Во-первых, они не были католиками, что со временем стало серьезной причиной дискриминации. Во-вторых, у них не было дарственных актов на кнезаты, которыми они владели по неписаному праву. Наконец, иными были их этническая принадлежность и язык. Если вначале на последнее препятствие не обращали особого внимания, то со временем оно приобрело особую значимость. Можно предположить, что именно религиозные отличия привели к росту национальной нетерпимости. Созданные государством препятствия вызвали ответную реакцию, которая иногда приобретала форму восстаний. Неслучайно в 1366 г. король Людовик I провел шесть месяцев у восточных рубежей королевства – в Трансильвании, стремясь решить сложный вопрос о внутренних «злодеях» и внешних «предателях», как именовали его личных врагов и противников венгерских властей. Источники того периода в качестве врагов короля, королевства и трансильванской знати представляют проживавших в королевстве трансильванских румын и румынское население Валахии и Молдовы. Вся трансильванская знать обратилась тогда к своему монарху с требованием уничтожить «злодеев» любой национальности, «а точнее, румын».{113} Король принял решительные меры, чтобы удовлетворить эту просьбу, потребовав взамен от трансильванской знати военной помощи для наказания «мятеж- /204/ ников» на границах королевства. Этими мятежниками оказались воеводы Валахии и Молдовы, соответственно Владислав Влайку и Богдан I. Первого в 1365 г. Людовик открыто обвинил в том, что тот поднял восстание «при предательском согласии и тайной поддержке румын и жителей той страны».{114} Более того, стало известно, что трансильванские румыны помимо внутренних «злодеяний» иногда распространяли свои «мятежи» (особенно в 1290 и в 1360 гг.) на юг и восток от Карпат и действовали совместно с проживавшими там соплеменниками, что привело к образованию в этих регионах самостоятельных румынских государств, освободившихся от венгерской опеки. В сложившихся условиях, в ответ на призывы знати, король решился на крайние меры. Любой землевладелец терял право состоять в числе знати, если у него отсутствовал королевский дарственный акт, а представители знати были обязаны принять католичество. Формально такие меры были призваны покончить с существованием в королевстве разнотипных феодальных структур, однако на деле были направлены против румынских кнезов, которые не имели дарственных актов и владели кнезатами по древнему неписаному румынскому праву, исповедуя при этом православие. Для получения дарственных актов необходимо было приложить немалые усилия, так как выдержать конкуренцию с венгерской знатью становилось все труднее.

Подводя итоги, следует отметить, что стесненное положение кнезов в Трансильвании определялось несколькими факторами: установлением чужеземной власти; приходом вместе с венгерской армией и властями новых королевских вельмож, которые захватили наиболее удобные (на равнинах и в долинах крупных рек) кнежеские земли; осуществлением колонизации путем приглашения hospites и поселения колонистов на землях, принадлежавших местным жителям; предоставлением дарственных актов католическим епископам и монастырям; необходимостью принятия католицизма в качестве условия владения собственностью и принадлежности к знатному сословию; навязыванием при Людовике I идеи religio recepta.[186] В этих условиях некоторые кнезы были вынуждены принять данные требования, а другие делались зависимыми на собственных землях. Тем не менее, в силу ряда причин принятые королем при поддержке венгерской знати жесткие /205/ меры невозможно было претворить в жизнь полностью и повсеместно. К тому же возникла необходимость обеспечения обороны страны перед османской угрозой с юга и юго-востока. Не менее важным оказался вопрос об укреплении центральной власти в стране, правители которой нуждались в серьезной поддержке против центробежных действий крупной знати. Обладая известными военными качествами, румынские кнезы в сложившихся условиях оказались востребованы государством несмотря на то, что многие из них не владели королевскими дарственными актами и не являлись католиками. Важнее был уровень их военной подготовки, а также способность защитить страну и короля. Для обеспечения своего положения, а также стремясь подняться по социальной лестнице, некоторые из них формально приняли католицизм и получили королевские дарственные акты; другие до XV в. оставались мелкими православными землевладельцами.

В результате этого неоднозначного процесса румынские кнезы Трансильвании и Венгрии разделились на несколько категорий: 1) обычные кнезы, которые в качестве неофициальных собственников, без дарственных актов, проживали в королевских владениях, прежде всего, на землях королевских замков и представляли собой прослойку кнезов, переживших тяжелые времена установления жесткой венгерской власти; 2) кнезы, утвержденные в своих вотчинах по кнежескому праву на основе королевских дарственных актов; выполняя множество обязанностей перед центральной властью и будучи полуофициальными собственниками, они находились ступенью ниже знати; 3) кнезы, вступившие в сословие знати (nobiles kenezii) на основании королевских грамот и пользовавшиеся правами знати в своих вотчинах, названных possessiones (они являлись официальными собственниками и были приравнены к знатному сословию королевства); 4) кнезы, ставшие зависимыми на землях, принадлежавших феодальной знати или церкви; они были отнесены к крепостным и часто приравнивались к сельским жудам (villici), выполняя функции своего рода старост крепостных деревень; данная категория кнезов проживала, как правило, на равнинах и в низовьях рек, в местах наиболее ранней венгерской колонизации, и уже не могла вступить в ряды признанной феодальной элиты. Основное различие между кнезами – обладателями королевских грамот, подтверждавших право на собственность, и теми, кто не удостоился этого документа, выявилось в 1366 г., когда первые были причислены к знати, а другие к сель- /206/ ским жудам крепостных деревень, окончательно превратившись в зависимых людей. После середины XV в. венгерским государством порядок в вопросе о кнезах был упрощен. Они были сведены к двум категориям, в соответствии с намерениями короля Людовика Великого: проживавшие на землях феодалов зависимые кнезы, чей статус чаще всего отождествлялся с должностью или службой, и знатные кнезы или приравненные к знати. Однако среди румынского населения не делалось никакой разницы между различными кнезами, и все они воспринимались как принадлежавшие к одной категории, олицетворявшей идею предводителя, а точнее, владельца кнезата, который был наделен военными и судебными полномочиями, обладал разнообразными постройками и строил церковь за свой счет. В той части Трансильвании, где влияние Венгерского королевства было формальным и сказалось позднее, сохранилась наиболее сильная и воинственная прослойка кнезов, владевших землями и зависимыми крестьянами; они ходили в роскошных одеяниях, имели собственные, укрепленные башнями дома, богато украшенные церкви и обладали другими очевидными атрибутами принадлежности к феодальному классу.