Читать онлайн «Детство в царском доме. Как растили наследников русского престола». Страница 1

С XVI по начало XX века Россия была монархическим государством, во главе которого с 1547 по 1721 год находился царь, а с 1721 по 1917-й — император. Власть русского государя была самодержавной, единоличной. Особа его была священна и неприкосновенна. Государь объединял в своих руках и законодательную, и исполнительную власть, вершил внешнюю политику, заключал мир и договоры с иностранными государствами, являлся «державным вождем» армии и флота. Он жаловал титулы, ордена, знаки отличия, права состояния, осуществлял судебную власть, обладал правом помилования и смягчения приговоров.

Монарх одновременно являлся и символом государства, и главным его слугой. Официальная идеология пропагандировала, что неограниченная власть русского царя основывается не только на Провидении, но и не в меньшей степени на его подвигах на ратном поле и усилиях на ниве строения государства.

В этих условиях большое внимание должно было уделяться формированию личности, навыков и знаний будущего монарха. Царская, а затем императорская семья состояла из самого государя, его жены и детей, его братьев и сестер с их супругами и детьми. Все вместе они составляли царствующий (императорский) дом, который уже с конца XVIII века стал разрастаться и к началу XX века составлял более двухсот человек. Все цари стремились обзавестись максимально возможным числом детей, чтобы упрочить положение своего рода на престоле и помимо основного наследника престола иметь «запасные варианты» наследования.

Возглавлялся императорский дом императором (царем) и императрицей (царицей), «Его и Ее величествами». Дети императорской четы в XVI–XVII веках назывались царевичами и царевнами (позднее эти слова остались в разговорной речи). Петр I стал называть своих детей цесаревичами и цесаревнами (такие титулы, в частности, были у его дочерей Анны и Елизаветы), но в более поздние времена такой титул стали присваивать только наследнику престола, а всех других детей называли великими князьями и великими княжнами. К ним обращались «Ваше высочество». По мере роста царской семьи великими князьями становились и братья царствующего монарха, и их дети (т. е. царские внуки), а также дети детей (царские правнуки). Число великих князей грозило превзойти все разумные пределы, а ведь каждому великому князю полагалось государственное содержание, штат, дворцы и резиденции. Поэтому император Александр III повелел урезать права и доходы правнуков императора и их потомков и именовать их «князьями императорской крови» с обращением «Ваша светлость». 2 июля 1886 года был издан новый закон, по которому правнуки императора признавались не великими князьями, а князьями императорской крови и должны были титуловаться не императорскими высочествами, а просто высочествами. В этот момент в императорской фамилии насчитывалось двадцать два мужчины, которые носили титулы великих князей.

Жены великих князей титуловались великими княгинями. Таким же титулом именовались дочери императора или великих князей, если после замужества они оставались жить в России. Вообще же девочки из царской семьи после замужества получали тот же титул, который имели их супруги. До замужества девочки носили титул великих княжон.

В конце XIX века помимо Романовых в состав царской семьи входили принцы Мекленбург-Стрелицкие и Ольденбургские, герцоги Лейхтенбергские. Все они, женившись на великих княжнах, стали членами императорского дома и постоянно жили в России.

Супругами представителей императорского дома могли быть только протестанты и ни в коем случае католики. Поэтому с Габсбургами, Бурбонами и домом Браганцы русский императорский дом никогда не роднился, но зато часто брал невест и женихов из различных германских владетельных домов.

Братья и другие родственники царя обязаны были беспрекословно исполнять возлагаемые на них императором обязанности.

Принадлежность к правящей династии давала большие права, но и налагала огромные обязанности. Романовы не имели права заниматься чем-либо, кроме военной службы, особенно в молодости. Не избавляла от этой обязанности даже серьезная одаренность в иных сферах — а среди Романовых были люди очень одаренные, такие как превосходный поэт «К. Р.» (внук Николая I — великий князь Константин Николаевич) или замечательный историк великий князь Николай Михайлович. Оба они вынуждены были заниматься главным делом своей жизни в промежутках между учениями, парадами, летними лагерями и прочей рутиной военной профессии.

Несмотря на свой уникальный статус, царская семья была не только духовным символом нации, но и просто семьей, в укладе жизни которой было много общего со всей русской аристократией.

Правда, если в обычной семье детей могли баловать, то в семьях, принадлежащих к императорскому дому, старались этого не допускать. Обычный дворянин мог исповедовать любые политические пристрастия — в семьях же императорского дома приветствовались умеренно-консервативные воззрения, царская семья должна была быть выше любых политических пристрастий (во всяком случае, внешне).

Как и для всякого российского дворянина, для царских детей на первом месте стояла идея верности долгу и личной ответственности перед Отечеством.

Система воспитания царских отпрысков, прежде чем окончательно сформироваться, впитала в себя зарубежный опыт и педагогические теории, практические

потребности и индивидуальные наработки. В общем, царское воспитание прошло тот же путь, что и дворянское воспитание вообще. Немало на этом пути было проб и ошибок, успехов и провалов — только провалы и ошибки, как и педагогический брак, стоили много дороже, чем в случаях с простыми смертными.

В царской семье считалось, что соответствующее статусу образование получили только Александр I и Александр II. Остальные представители Романовых изучали по преимуществу языки и военные науки.

Жизнь русских царей с рождения и до смерти довольно подробно регламентировалась и соответствовала «чину» — набору правил и предписаний, призванных упорядочить жизнь и придать ей стройность и систему. Существовали тексты, описывающие тот или иной чин («Чин венчания на царство», «Чин свадебный» и т. д.); еще больше чинов известны были в устной традиции. Все вместе они составляли и образцы-модели того или иного действия (как это должно быть), и руководство к такому действию.

Все течение жизни царских детей должно было быть «чинным» и регулировалось традицией и системой народных представлений.

Рождался ребенок всегда вне жилых помещений, как правило, в бане. Незадолго до родов в одной из дворцовых палат («Крестовой») устраивалось царицыно «место» — богато убранная постель, окруженная лавками для сидения.

Как только начинались схватки, в хоромы царицы приходило духовенство, служило молебен с водосвятием, а потом ближние женщины вместе с повитухой под руки вели царицу и «сажали на место». Здесь все вместе дожидались начала собственно родов. Баню тем временем жарко топили, и, когда приспевало время, царицу переводили туда. В «мыльне» происходил главный акт родин.

Сразу после появления на свет ребенка посылали за духовником и сообщали радостную весть царю-отцу. Духовник нарекал имя новорожденному (обычно того святого, который праздновался на восьмой день от родин). После этого государь шел сам смотреть на младенца и посылал сообщить о новости патриарху.

Далее на протяжении нескольких дней радостное событие праздновали: служили молебны, раздавали по церквам и монастырям, а также по богадельням и тюрьмам милостыню. Царь объявлял амнистию за незначительные преступления. Устраивался родильный стол, производили большие пожалования служилым людям, награждалась родня царицы. Во все города, к митрополитам, архиепископам и прочим церковным иерархам, к воеводам и по монастырям рассылали грамоты, «чтоб они Бога молили за государские здоровья и за новорожденного царевича». После этого воеводы и прочие ответственные лица собирались в Москву с подарками для новорожденного, чтобы показать, как они радуются государевой радости.

Младенцу подносились благословенные кресты и иные святыни, а также дары от родных и ближних людей, от придворных, от духовенства, торговых и посадских людей. Чаще всего это были драгоценные кубки. Во дворец дары везли в течение нескольких недель и даже месяцев — из ближних и дальних мест. Обычай требовал отвечать на подношения — отдариваться от имени самого новорожденного. Так, старице Марфе (матери царя Михаила Романова) «для государевой радости» о новорожденном были как-то поднесены серебряные кубок и стопа, а также бархат, камка и сорок соболей. Но ответные дары подносились не всем. Часть подношений рассматривалась как проявление обязательного верноподданнического долга. Из даров духовенства брали только иконы, кресты, мощевики и прочее, имевшее отношение к религии, остальное же по исполнении чина дарения возвращали обратно. Таким образом строго оберегали и государеву честь, и честь царевича.