Читать онлайн «Тайные страницы истории». Страница 3

"Мы решили, -- пишет Зиновьев, -- что в ЦК мы будем работать и страдать по долгу службы, но настоящую работу мы будем делать в своем БЦ, ибо было ясно, что этот "брак поневоле" с меньшевиками будет непродолжительным"8.

Есть все основания полагать, что именно такими соображениями на тогдашних совещаниях большевиков было официально обосновано решение об укреплении и оформлении их фракционной организации. Но внимательный анализ списка членов нового состава БЦ на фоне дальнейшей тактики Ленина во внутрифрак-ционных отношениях заставляет думать, что поведение Ленина в этом вопросе определялось также и соображениями иного порядка: он уже в то время предвидел возможность конфликта внутри фракции большевиков и принимал меры для закрепления своих позиций против позиций двух остальных членов старой руководящей большевистской "тройки", -- против Богданова и особенно Красина.

* * *

Такой конфликт действительно пришел очень скоро, -- и именно он определил всю дальнейшую судьбу БЦ.

Полное и всестороннее выяснение действительных причин этого конфликта внутри БЦ возможно только в итоге, с одной стороны, подробного анализа общей эволюции политической и тактической мысли большевизма эпохи революции 1905--1907 гг. и, с другой, выяснения личных отношений между руководящими деятелями большевистской фракции, и прежде всего, конечно, между Лениным, Богдановым и Красиным.

Несомненно, что внутри большевистской фракции 1905-- --1907 гг. имелись весьма существенные разногласия как по воп

росам большой политики и тактики, так и по вопросам тактики борьбы внутрипартийной, т. е. борьбы против меньшевистского крыла партии. В ходе этих споров Ленин далеко не всегда имел на своей стороне большинство фракции. Было немало случаев, когда он или оставался в меньшинстве, или, как рассказывает один из мемуаристов, бывал вынужден "в полном боевом порядке" переходить на позиции противника, даже не доводя дела до голосования (он очень не любил оставаться в меньшинстве, особенно внутри своей собственной фракции). Так бывало и по крупным политическим вопросам: именно так он поступил в декабре 1905 т. на большевистской конференции в Таммерфорсе, когда он считал правильным участие в выборах в Государственную думу, но из выступлений других делегатов понял, что он останется едва ли не одиноким9.

Опытный стратег внутрипартийной борьбы, Ленин понимал значение исторически сложившихся внутрипартийных коллективов-фракций и, как правило, крайне бережно относился к коллективу своей фракции. Поскольку инициатива была в его руках, на расколы в рядах своих сторонников он шел только в случаях крайней необходимости. Если брать вопросы большой политики, такой крайней необходимости в 1908--1909 гг. не было: разногласия между Лениным и так называемыми "отзовистами" и "ультиматистами" (т. е. сторонниками "отзыва" социал-демократических депутатов из Третьей государственной думы или предъявления им "ультиматума" об изменении тактики) были в тот момент несравненно менее крупными и менее актуальными, чем, например, те разногласия, которые отделяли его от большинства большевиков в декабре 1905 г. или в августе 1907 г. 10, -- а тогда Ленин и не думал о расколе, хотя последствия принятых против его мнения решений именно тогда могли иметь несравненно более вредные (с его точки зрения) последствия.

Таким образом, приходится считать несомненным, что непримиримое отношение Ленина к Богданову и его группе в 1908-- --1909 гг. вызывалось не остротою расхождения по общеполитическим вопросам.

Особенно неправильными являются попытки основную причину этого конфликта искать в несогласии Ленина с философскими взглядами Богданова. Отличительные черты этих взглядов Богданова Ленину были хорошо известны еще с начала 1900-х гг. Если верить его позднейшим рассказам, Ленин уже с того времени считал эти взгляды ошибочными и указывал на это Богданову, но они не помешали Ленину принять политическую помощь Богданова, которая была предложена последним в самый критический период политической биографии Ленина: в 1904 г., когда Ленин, порвавший не только с недавними коллегами по редакции "Искры", но и с руководящей группой "искровских" практиков -

членами ЦК в России (во главе с Носковым, Красиным, Кржижановским и др. ) -- был политически почти одинок. Без помощи ---политической, литературной и материальной -- Богданова и его-друзей Ленин тогда не смог бы поставить свой литературный орган, не смог бы вообще построить свою фракцию11. Богданов, встав на его сторону, политически буквально спас Ленина. Именно Богданов в начале 1905 г. вернул на сторону Ленина Красина, вместе с которым стал главной силой большевизма в России 1905---1906 гг. Группа литературно-политических друзей Богданова составляла главные кадры сотрудников всевозможного рода большевистских легальных изданий в 1905--1908 гг.

Ленин позднее усиленно подчеркивал, что он уже в 1904 г. оговаривал свое несогласие с философскими взглядами Богданова; документальных подтверждений этого свидетельства не имеется, но если оно правильно, то во всяком случае, несомненно что Ленин тогда так редактировал свои оговорки, что они только подкрепляли основную мысль его заявлений: признание полной возможности самого тесного политического союза, несмотря на наличие философских разногласий. Именно об этом говорило и решение БЦ, принятое в самом конце второго периода его истории, накануне отъезда редакции "Пролетария" (Ленин, Богданов и Дубровинский) за границу (декабрь 1907 г. ). В этих условиях совершенно непонятно, почему буквально через два месяца после принятия последнего решения, уже в начале 1908 г., отношения Ленина с Богдановым "до крайности испортились", а вскоре затем; оказалось необходимым резкое выступление Дубровинского против Богданова, инспирированное и подготовленное Лениным12.

Подобное поведение Ленина тем более нуждается в объяснении, что его противники были настроены отнюдь не агрессивно. Наступление вели не они против Ленина, а Ленин против них. Они искали компромисса, были готовы на уступки, обращались к посредникам (эту роль пытался играть Горький) и прилагали все усилия, чтобы избежать разрыва, чтобы не доводить дело до открытой борьбы. Ленин систематически и решительно отвергал их предложения, отказывался от переговоров и посредников и обострял обстановку, возводя в преступление каждую неудачную формулировку своих противников и их сторонников в России... Свое наступление на группу Богданова Ленин развертывал, правда, лишь постепенно, но изучение ленинских документов и переписки показывает, что причиной этой постепенности были не колебания Ленина, а исключительно его стремление возможно лучше подготовить каждый новый шаг своего наступления, возможно вернее обеспечить свою полную победу. Решение -- и очень твердое -- провести полный разрыв с Богдановым и всею его группою Лениным было принято уже в самом начале его второй эмиграции.

* * *

Политические разногласия и разномыслие по философским вопросам между Лениным и Богдановым, несомненно, имелись, и свое влияние на Ленина они, конечно, оказывали. Но и темпы разрыва, и его формы (крайняя личная заостренность), и сам разрыв вообще определялись расхождениями, лежавшими в иной плоскости. О ней Ленин старается молчать. Только крайне редка у него прорываются отрывочные намеки этого рода. Его противники об этой иной плоскости говорят больше, хотя и они стараются говорить о ней крайне сдержанно, тоже намеками. Эта сдержанность понятна: речь шла о крайне щекотливых сторонах их общей деятельности недавнего прошлого, рассказывать о которых открыто было невыгодно им всем. Именно эта щекотливость данной группы вопросов была причиной усиленного старания Ленина перевести спор на политическую и философскую почву.

В листовке "К товарищам большевикам", которая была написана Богдановым и издана группою "Вперед" в ответ на заявление Ленина о роспуске БЦ (январь 1910 г. ), Богданов писал:

"Большевики, учредившие на Лондонском съезде Большевистский центр, смотрели на него, как на организацию, которая, с одной стороны, выражает основные идеи революционного крыла партии, развивая их печатно, с другой -объединяет различные большевистские группы, разбросанные по России, и заведует, под их контролем, материальными средствами большевиков. В этих задачах исчерпывалось все назначение Большевистского центра; его права не подлежали спору, пока он выполнял их; его права кончались с того момента, как он переставал служить какой-либо из них. Так понимали смысл Большевистского центра все большевики".

Сводя всю политическую роль БЦ к работе по изданию печатных органов для развития "идей революционного крыла партии", Богданов считался с решениями IV общепартийной конференции , (ноябрь 1907 г. ), которая признала недопустимым "существование особых фракционных центров, конкурирующих в своих функциях с ЦК"13. На деле политические функции были значительно более обширными. Но наиболее важным в цитированных выше словах Богданова является подчеркнутое нами заявление Богданова о роли БЦ в качестве органа, который заведует "материальными средствами" всех большевистских организаций. Речь шла, конечно, не о тех средствах, которые поступали в кассы местных организаций в нормальном порядке, путем всевозможных сборов и добровольных пожертвований: этих средств всегда с трудом хватало на текущую работу местных организаций, которые, как правило, даже не имели возможности отправлять в ЦК требуемые уставом отчисления. Речь шла о материальных средствах совсем