Читать онлайн «История Алан на западе». Страница 15

Следует, однако, заметить, что Фридегара не устраивало то, что rpnmqjne происхождение отсекало франков от библейского предания.

Поэтому он включает в свою летопись версию о Liber Generation (Книге кланов) со списком людей, которые, якобы, произошли от Яфета, сына Ноя, поселившегося в Европе.

Фридегар вставил в этот список троянцев и фригийцев и таким образом подтвердил и троянское происхождение франков, и их библейскую состоятельность. Фридегар не воспользовался армориканским преданием, распространившимся в предыдущем веке о первенстве алан при заселении Европы.

Интересно другое армориканское предание. Приведенное тем же Неннием в его Historia Brittorum, оно отдает пальму первенства в Европе аланам в ущерб исторически более значительным народам.

Тексты, использованные Неннием, пытаются доказать троянское происхождение древних бриттов. Получается, что бритты через своего топонимического предка Брута происходят от Хизикома через Alanus, а дальше они возводятся к Энею и Трое, а в итоге к Яфету. Эта легенда объединяет библейскую, римскую и троянскую версии проис хождения британцев. Она, кроме того, пытается поставить на исключительно библейскую основу упомянутого уже Alanus как предка всех европейских народов. Совершенно очевидно, что то наследие, на которое претендовали франки и бритты в армориканском предании, было отдано аланам раньше, чем какому-либо другому европейскому народу.

С одной стороны, армориканское предание, выделяющее Alanus, отводит европейским народам, включая франков, второстепенную роль, а с другой — совершенно игнорирует франков. Фридегар же, игнорируя алан, подробно повествует о важном месте франков в генеалогии европейцев. Такой очевидный реверанс в сторону целого региона — аланы пользовались влиянием в Арморике, а франки господствовали дальше к востоку — недостаточен, чтобы подтвердить состоятельность этих двух преданий, если к тому же большая часть фактов и свидетельств уже была исследована. Фридегар сильно поддерживал идею о величии франков. Как автор или, по крайней мере, как популяризатор вымысла о троянском происхождении франков, историю которых он украсил славой классической древности, он попытался доказать, что франки нанесли поражение римлянам и восхвалял их военную доблесть. В цветистых выражениях он прославляет их, как лучших воинов, превосходящих прочие народы. Возможно, только в подробном Lex Salia (Салическом законе), составленном даже в более этноцентрической франкской среде, чем та, в которой появилась генеалогия Фридегара, франки восхваляются в гораздо большей степени. Поэтому не очень удивительно, что сокрушительное поражение, которое нанесли аланы франкам в 406 г., — событие, зафиксированное Григорием Турским, свидетельство которого Фридегар опускает, — беззастенчиво пропущено последним.

Враждебность франков к аланам, порожденная, очевидно, победой алан в 406 г., вероятно, была в некоторой степени нужна Хильдерику, пытавшемуся завладеть столицей алан с помощью походов Кловиса в Арморику, Заточение в тюрьму графа Алана Джудиала Хильдебертом 1 и поддержка, оказанная им узурпатору Кономору, могли иметь место при дальнейшем разделении армориканцев (подобно аланам и кельтам) и франков. Войны, которые велись более поздними вождями Арморики против меровингов и каролингов, лишь поддерживали тему арморикано-франкской вражды.

Победы алан отвергались профранкскими хроникерами, подобными фридегару и автору Liber Historide Francorum (Истории франков), который зашел так далеко, что превратил уже поражение франков в их победу. В самом начале VIII века автор Liber представил свою версию троянского происхождения франков. После падения Трои правители повели соратников в Европу. Эней пошел в Италию, в то время как Приам и Антенор, предки франков, отправились в Паннонию.

Там, согласно Liber, франки встретились с аланами, характеризуемы ми как «упрямые» и «испорченные». Аланы, продолжает Liber, восстали против римского императора Валентина, нанесшего им поражение и выгнавшего их за Дунай в топи Мизии. После этого Валентин пообещал франкам большие деньги, если те добьют алан.

Франки якобы это и сделали в смелой и кровавой атаке. Так, описав воображаемую победу франков над аланами, франкский хроникер тем самым «отомстил» за поражение, которое аланы нанесли франкам.

Еще одна генеалогия — она, вероятно, датируется концом VI — началом VII вв. — лишний раз свидетельствует, что аланы, точно так же, как и франки, пытались возвеличить себя через литературу.

Занимающая нас генеалогия имеет целью внесение в список римских правителей в Галлии во второй половине V столетия алан.

Последнему правителю, Сиагрию, упомянутому в списке в 486 г., было нанесено поражение Кловисом, после чего вскоре Сиагрий был убит. Сиагрий был преемником своего отца Эгидия, умершего в 464 году. Эгидий, по-видимому, представлен в этом тексте либо как Эгетий, либо как Эгегий. Возможно даже, что автор генеалогии внес в список двух человек вместо одного, то есть Эгидий был представлен двумя людьми — Эгетием и Эгегием. Возможно также, — и это даже более вероятно, — что одно из этих имен подразумевало Аэция, римского военачальника в Галлии, который в 451 г. нанес поражение Аттиле у Шалона, а другое — отца Сиагрия. Пабол, — это, видимо, искаженное Павел, — военачальник, возглавлявший римские войска в Арморике приблизительно с 460 по 470 годы, Включение Алана (Аллана) было, видимо, еще одной попыткой возвеличить Alani, которые преуспевали в Арморике, поддерживали Рим и помогли в 451 г. разбить гуннов, а в 507 г. — вестготов.

Вживание алан в доминирующую в Арморике кельтскую культуру было взаимным процессом. В области военной тактики аланы, которые вместе с другими степными народами оказывали столь решительное влияние на римскую кавалерию, играли огромную роль в развитии армориканской кавалерии. В Римской империи более позднего периода, как, впрочем, и более раннего, кельты, равно как и бритты и бретонцы, в качестве кавалеристов вообще не пользовались никакой репутацией, хотя классические авторы и отмечают их доблесть при езде на колесницах.

Прокопий, творивший в середине VI в., повторил выдумку, в которую он, кажется, верил сам и надеялся, что в нее поверят и его читатели, о том, что в Британии не было лошадей. Таким образом, жители Британии, получалось, не знали самых простых вещей об искусстве верховой езды, например, способов посадки в седле, и еще меньше знали о самой езде.

Однако к XII веку репутация армориканских конников стала совершенно иной, отличной от того, что о них говорили в древности.

Приблизительно в 1120 г. Стефан Ландаффский, автор «Жизни Св.

Тейло» (уэльсского святого начала шестого века, тесно связанного с армориканцами), повествует о том, как святой просил Бога, чтобы армориканцы стали самыми лучшими в мире кавалеристами. Далее автор говорит, что Бог внял молитвам и что уже сегодня (то есть где-то около 1120 г.) армориканцы в 7 раз лучше чувствуют себя в седле, чем на ногах. Жоффрей Монмутский, современник Стефана, который тоже испытывал проармориканские настроения, описывает битву, якобы имевшую место в конце V века, в которой несогласованность армориканской кавалерии сэкономила день для Амбросия Аурелиана.

Хотя отчет Стефана о Св. Тейло и Historia Жоффрея содержат много точной и полезной информации об армориканской истории начала средневековья, однако неизвестно, опирались ли эти авторы в своих доводах на древнее предание для того, чтобы восславить бретонскую кавалерию в конце V — начале VI веков или просто передавали чувства современников относительно доблести армориканских конников, одновременно подкрепляя выдуманными историческими свидетельствами свои доводы. В любом случае, однако, оба эти писателя XII столетия указывают на солидную репутацию армориканцев, как мастеров верховой езды, что противоречит древнему представлению об этом. Двойственное объяснение Стефана основы конной доблести армориканцев наводит на мысль о значительном светском влиянии на автора.

Армориканские конники уже считались выдающимися задолго до XII века. Регино Прюмский в Х в., Гермольд Нигеллус и Низард в IX в., Григорий Турский в VI в. сообщают сведения о бретонских конниках.

Фактическое отсутствие подобных сведений в VI и VIII веках — это, по-видимому, не более чем результат сравнительного недостатка точных сообщений за этот период и решительного отделения Британии от поздних меровингов и ранних каролингов, на истории которых сосредоточивались источники.

Для того, чтобы найти истоки происхождения армориканского рыцарства, следует, видимо, обратиться к аланам, которые ассимилировались бретонским обществом к началу VI века или раньше.

Между прочим, именно этот период был указан Стефаном Ландаффским и подтвержден Жоффреем Монмутским, как время развития армориканской кавалерии.