Читать онлайн «История евреев с древнейших времен по шестидневную войну». Страница 20

В этих условиях была предпринята окончательная редакция "устного Закона". Руководил этой работой патриарх Иуда I, с чьим именем она и связана. Была собрана и обработана традиция, сохраненная ста пятьюдесятью учеными. Собранный Акивой и Меиром материал был пересмотрен и дополнен. Сомнительный материал был исключен; завершено распределение по темам. В спорных случаях указывалось мнение большинства. Весь материал был расположен в шести частях, которые делились на трактаты, главы и фразы (стихи).

Все было составлено на чистом древнееврейском языке, к которому патриарх имел пристрастие. Новый свод был назван Мишна, или Повторение. Раввины, участвовавшие в его составлении, от Гиллеля и его предшественников до самого редактора Иуды I позднее стали называться арамейским словом "таннаим".

2. Не успела работа закончиться, как вокруг нее начались новые дискуссии. Так же, как и Пятикнижие, Мишна не могла дать ответ на все случаи жизни. Постоянно возникали новые проблемы религиозного и юридического характера, которые приходилось как-то разрешать. Их тщательно изучали со всех сторон в свете Мишны или других, менее важных сочинений, таких, как Тосефта (Дополнение) или Барайта (Заключение), которые так же относятся к Мишне, как апокрифы к Библии. Кроме того, имелась обширная традиция - история, легенды, этика, - не вошедшая в строго практический свод, составленный патриархом Иудой I. Все это являлось предметом лекций и дискуссий в школах.

В период, последовавший за составлением Мишны, несмотря на политический и экономический упадок в стране, имелись ученые, которых можно поставить в один ряд с наиболее славными учеными предыдущего поколения: известный своей терпимостью сын кузнеца Иоханан бар Наппаха (умер в 279 г.) или брат его жены Шимон бен Лакиш, который был гладиатором до того, как под влиянием Иохнана обратился к учению.

Поразительное стремление к знаниям было характерно не только для евреев Палестины. И раньше в течение многих поколений юноши из Месопотамии приходили учиться в палестинских школах. Одним из самых блестящих учеников Иуды I был Абба Высокий (умер в 247 г.), Рав (Старший), как его потом стали называть. Этот ученый, уроженец Вавилонии, по возвращении туда основал собственную школу в городе Сура. С ней соперничала школа в Нехардее, главном еврейском поселении Месопотамии. Она достигла расцвета при Самуиле (умер в 254 г.), современнике Аббы Высокого и представителе иной системы юриспруденции, который был в то же время врачом, анатомом и астрономом. Когда в 261 г. пальмирские войска разграбили Нехардею, школа перебралась, после многих перипетий, в Махозу на Тигре, неподалеку от нынешнего Багдада. Тем временем в Пумбедите, в нескольких милях от Суры, возник новый важный центр учения. В течение восьми следующих веков, с небольшими перерывами, школы Суры и Пумбедиты были главными оплотами еврейской учености.

Организация интеллектуальной жизни в Месопотамии, как и в Палестине, коренным образом отличалась от европейского представления о школе. Училась не какая-то прослойка населения, стремившаяся приобрести специальность. Изучение Божьего Закона считалось привилегией и долгом каждого мужчины, независимо от его положения. Сам экзиларх бывал иногда способным ученым. Крестьянин или ремесленник старался посещать школу каждый день после утреннего и вечернего богослужения, работая днем в поле или в мастерской. Любознательные ученики часами сидели вокруг какого-нибудь известного раввина и слушали его заключения по делам, с которыми к нему обращались люди, отмечая в уме не только его аргументы и прецеденты, но и его манеру говорить, его поведение и привычки. Весной и осенью, когда сельскохозяйственные работы прекращались, толпы людей устремлялись в школы со всех концов страны, и целый месяц шли регулярные занятия. Этот метод в какой-то мере соответствует современной системе, когда университет организует циклы лекций для желающих (не студентов), однако в наш просвещенный век нет того всеобщего характера и той интенсивности в занятиях.

3. С течением времени материал, который изучался в школах Палестины и Месопотамии, непомерно увеличился. Основой была Мишна, вокруг которой накопилось множество конкретных юридических и иных случаев, действительных или гипотетических. Это стало известно как Галаха (ход, образ жизни). Кроме того, была Агада (повествование), включавшая в себя все, что не было Галахой гуманитарную часть раввинского учения. В вей имелось все: история, фольклор, медицина, биология, биография, этика, астрономия, логика, воспоминания о великих учителях древности, а также огромное количество настоящих легенд, иногда очень красивых, иногда слишком детских. Весь этот разнородный материал - Галаха и Агада вместе - называют Талмудом (учением); раввинов этого периода называют амораим (толкователями).

Талмуд повторялся и цитировался по памяти в ходе дискуссий в школах и на собраниях в синагогах. Постепенно эти дискуссии, хотя и подвергавшиеся всяким изменениям и дополнениям, тоже стали стереотипными. В Палестине определенную форму им придал перед своей смертью рабби Иоханан Бар-Наппаха (умер в 279 г.). Однако тревожное положение в стране и упадок школ помешали окончательному оформлению Иерусалимского (правильнее, Палестинского) Талмуда. Параллельный свод, возникший в Месопотамии, значительно больше как по объему, так и по значению. Редактирование его осуществлял Аши (375-427 гг.), руководитель школы в Суре.

Последующие поколения продолжали вносить дополнения и изменения в Талмуд. Однако к концу V века в результате преследований зороастрийцами положение месопотамских школ стало ухудшаться, и преемник Аши Равииа II предпринял запись всей обширной устной традиции. Так возник так называемый Вавилонский Талмуд, окончательная редакция которого была осуществлена комментаторами (савораим), жившими после Равины II.

Значение Талмуда, с которым обычно связывается также палестинская компиляция Мидраш, содержащая проповеди и легенды, украшающие библейское повествование, в еврейской жизни отнюдь не было чисто академическим. Он включает в себя накопленную за много столетий мудрость еврейского народа, нет такого аспекта еврейской мысли, такого интересного предмета, который не был бы представлен в Талмуде.

Период редактирования Талмуда совпал с ростом независимых центров жизни в отдаленных районах, оторванных в политическом и языковом отношении от прежнего ядра. Еврейский народ стоял на пороге совершенно новой фазы своею существования в странах, о которых его предки никогда не слыхали, с незнакомыми прежде занятиями, перед лицом невиданных ранее трудностей. Евреи брали с собой в новую жизнь не просто свод религии или законов, но цивилизацию.

Образ жизни, столь детально предписанный Талмудом, объединил весь народ Израиля, где бы он ни находился и на какие бы политические фракции: он не делился. Он наложил на евреев характерный отпечаток, который отличая их от всех прочих народов, а также придал им феноменальную силу устойчивости и сплоченности. Диалектика Талмуда отшлифовала еврейский ум и придала ему необычную острогу мышления. Более того. Талмуд давал преследуемому еврею средних веков иной мир, в котором он находил духовное убежище, когда превратности того мира, в котором он жил, становились невыносимыми. Талмуд давал ему "родину", которую можно было взять с собой, когда его родная земля была потеряна для него. И если евреи сумели сохраниться как народ в течение долгих последующих столетий, в условиях, которых не пережил ни один иной народ, то в первую очередь они обязаны этим Талмуду.

КНИГА III ДИАСПОРА (425-1492 гг.)

XIII. ДИАСПОРА В ЕВРОПЕ

1. Еще в период ассирийских и вавилонских войн в Палестине предки евреев впервые столкнулись с Европой и с европейскими народами. Возможно, еще в библейскую эпоху древние евреи селились на периферии эллинского мира. В результате завоевания Вавилонской империи Персией масса еврейства оказалась под властью державы, имевшей постоянный контакт с Европой. Непрерывные войны, международная работорговля и неизбежный процесс роста коммерции - все это приводило к появлению одиночных еврейских поселенцев в Греции и ее колониях. После битвы при Иссе (333 г. до н. э.), когда Александр Великий сокрушил Персидскую империю. Ближний Восток подвергся эллинизации, и евреи Палестины и соседних стран окончательно вошли в европейскую орбиту.

Восстание Маккавеев, явившееся, по сути, реакцией против -эллинизма, привело евреев в соприкосновение с их главным (в дальнейшем) врагом - Римом. После захвата Иерусалима Помпеем (63 г. до н. э.) Палестина стала фактически римской провинцией и принадлежала отныне к той длинной цепи подчиненных территорий, которые считали Рим своей столицей.

В знак своей победы Помпей отослал в Рим золотую лозу из Храма, а также множество пленников. В соответствии с обычаями того времени, пленники были проданы в рабство. Подобным образом, начиная с 190 г. до н.э., во всех римских войнах в Малой Азии (тоже бывшей центром еврейских поселений ввиду близости к Месопотамии), евреев захватывали в плен и порабощали. Так же обстояло дело и во время многочисленных восстаний в Иудее, особенно во время восстания 68-70 гг. н. э. и войны Бар-Кохбы (132-135 гг.), когда число пленников доходило до сотен тысяч. Значительная часть их оказалась в Италии; остальные были разбросаны по всей империи от Испании и Галлии на западе до Фригии на востоке. Но еврей оказался плохим рабом. Отчасти это объяснялось его независимым характером. Более важным фактором, однако, оказалась его упорная приверженность обрядам веры его предков, которая не позволяла ему работать по субботам или есть пищу, которую ему давал хозяин. Поэтому естественно, что купивший раба-еврея старался избавиться от него, как от невыгодной покупки. Креме того, чувство национальной солидарности, которое у евреев было сильнее, чем у других народов, заставляло их помогать друг другу освободиться от рабства, как только представлялась возможность.