Читать онлайн «История сербов». Страница 27

Развитие металлургии дало толчок урбанизации: в районах добычи и производства металлов возникали поселения, а прибывавшие в эти поселения купцы, число которых по сравнению с прошлыми периодами сильно выросло, разворачивали предпринимательскую деятельность. Открытие рынка благородных металлов непосредственно повлияло на положение приморских городов. Так, в XII в. почти все они обладали примерно равным авторитетом, славясь своими трудолюбивыми мастерами и купцами и имея статус епископств. А уже к концу XIII и в XIV в. значительное положение сохранили только Котор и Дубровник. Эти города располагали достаточным капиталом, и в них нашлись способные предприниматели, сумевшие воспользоваться открывшимися в связи с появлением рудников в Сербии и Боснии возможностями.

У каждого из городов были свои преимущества: Котор принадлежал сербскому королю, а Дубровник находился под верховной властью Венеции. В то же время он имел предоставленные сербскими правителями гарантии неприкосновенности границ и свободы передвижения и деятельности своих граждан в Сербии. В договорах между Сербией и Дубровником, действовавших в течение более чем двух столетий, были разработаны механизмы решения споров, как приграничных, так и в рудниках и на рынках. Повышение торговой активности на полуострове отражалось и на отношениях между самими приморскими городами — наиболее успешные люди переселялись из небольших городков в более перспективные. Многие жители Дубровника и Котора породнились: в Дубровнике появляется достаточно большое число семей, члены которых были потомками выходцев из Котора.

Последствия экономических изменений становятся очевидными уже к концу XIII в.: Сербия времен короля Милутина обладала серьезной военной мощью, а король мог себе позволить содержать наемную армию. Экономический подъем проявился и в невиданных прежде объемах строительной деятельности, которую развернул Милутин.

Династия правителей Сербии гордилась своим «святым происхождением», своими родоначальниками: святым Симеоном и святым Саввой. Такое происхождение подчеркивало важность родственных связей и основанных на них принципов единства и солидарности. Этот идеал нашел символическое выражение в композиции Лозы Неманичей — иконы, на которой изображалось родословное древо династии Неманичей, писавшееся в храмах с явным намерением популяризировать «святую» родословную, оправдать внеочередность восшествия на престол некоторых членов династии и доказать законность претензий ее членов на власть.

Династия всячески подчеркивала свою набожность: она поддерживала и защищала церковь и особенно прославилась строительством задужбин. Пример всем показал Стефан Неманя, построивший монастырь Студеница, где мог бы быть фамильный склеп всех его потомков. Студеницу он и оставил в наследство сыну Стефану и его потомству. Но уже Владислав, второй сын Стефана Первовенчанного, будучи принцем, построил свою собственную задужбину, монастырь Милешево, а став королем, сделал Миле-шево второй по значимости задужбиной после Студеницы. С того времени каждый член династии начал воздвижение собственных монастырей-задужбин для помина своей души: Урош I построил монастырь Сопочаны, известный своей уникальной живописью, жена Уроша I Елена — монастырь Градац с серьезным влиянием готики в архитектуре; их старший сын Драгутин достроил монастырь Джурджеви Ступови, который начал возводить еще Стефан Неманя, а уже не будучи на престоле, завершил строительство монастыря Ариле. Милутин, младший сын Уроша I и Елены, построил монастырь Баньска, предназначенный быть фамильным склепом, и монастырь Грачаница, в котором находилась резиденция епископа, а помимо этого помогал строительству большого количества церквей. В исторических текстах конца Средневековья Милутину приписывается возведение сорока храмов. Потомки братьев Немани, побочной ветви династии, тоже не отставали в строительстве церквей и монастырей. Особенную активность в этом деле проявили сыновья Вукана: Стефан построил монастырь Морача, а Димитрий — монастырь Давидовича на реке Лим.

Основным предназначением задужбин было сохранение могилы основателя монастыря и непрестанная молитва за упокой его души. Но роль монастырей оказалась намного значительнее, чем молитвы за основателя и его семью: когда увеличилось число монахов, возникла преемственность поколений в монашеской жизни; монастыри стали центрами по переписыванию и переводу богослужебных книг, а также осуществляли серьезную миссионерскую деятельность среди местных жителей.

Архитектура монастырей эпохи Неманичей продолжает традиции так называемой рашской школы: по образцу романских церквей Приморья, церковные здания имели тогда прямоугольную основу и купол. По примеру приморских и итальянских церквей, врата и окна храмов украшались каменными скульптурами. Но со времен завоеваний Милутина в Македонии появляется все больше храмов с чертами византийской архитектуры: квадратным фундаментом со вписанным в него крестом и большим количеством маленьких куполов наряду с главным. В технике строительства византийских церквей ряды из каменных блоков чередуются с рядами из кирпича, а каменные скульптуры появляются редко. Архитектурные памятники византийского типа расположены южнее древнейших строений «рашской школы» и имеют характерные черты «сербско-византийского стиля» (Богородица Левишская в Призрене, Старо-Нагоричино, Грачаница и др.).

Чем больше поколений сербской династии сменяли друг друга на престоле, тем очевиднее становилось несоответствие между идеалами родственной любви и христианского милосердия и тем, что в действительности происходило между братьями, отцами и сыновьями. Уже Стефан Неманя воевал со своими братьями; Стефан Неманич и Вукан Неманич тоже воевали между собой, сыновья Стефана свергали друг друга с престола — Драгутин и Милутин в споре о том, чьи потомки взойдут на престол, вели друг с другом многолетнюю войну.

Не способствовали стабильности династии и четыре брака Милутина. Некоторые из них пришлось провозгласить недействительными с соответствующими последствиями для потомства. Милутин вместе со своей тещей, византийской императрицей Ириной Палеолог, плел интриги, чтобы престол после него достался кому-нибудь из ее сыновей — братьев его супруги Симониды. Два сына Ирины Палеолог даже приезжали в Сербию, но страна им не понравилась. Планы сербского короля послужили причиной его конфликта с сыном Стефаном Урошем III (впоследствии Стефаном Дечанским), который с 1308 г. вместо королевы Елены правил Зетой и прилегающими к ней областями.

Стефан Урош III поднял восстание, которое было подавлено, а молодой Стефан по приказу отца был ослеплен и отправлен в ссылку в Константинополь. Там он вместе с женой и детьми прожил в одном из столичных монастырей под надзором и защитой императора Андроника II Палеолога семь лет (1314–1321). Там же провел свои детские годы и юный Душан, хорошо познавший Византию и столичный образ жизни. Святогорские монахи и тогдашний сербский архиепископ уговорили Милутина в конце его жизни позволить сыну вернуться в Сербию, и Милутин дал во владение Стефану Урошу III жупу Будимле (современный город Беране с его окрестностями).

Тем временем Милутин провозгласил своим наследником Константина — сына от одного из своих браков, о котором мало что известно. В 1316 г. умер Драгутин, и его наследником с согласия венгерского короля стал сын Владислав II. Милутин почти сразу заключил Владислава II в темницу, спровоцировав тем самым конфликт с венгерским королем, считавшим земли Драгутина частью своего королевства. В 1317–1320 гг. Милутин вел с венгерским властителем войны, поддерживал его противников, но в результате потерял часть земель Драгутина. В конце своего долгого правления Милутин тяжело заболел, лишившись в конце концов дара речи. Сразу после его смерти 29 октября 1321 г. началась борьба за сербский престол.

Владислав II освободился из заточения и снова захватил власть в бывших владениях Драгутина, однако с 1325 г. его следы в источниках окончательно теряются. За наследие Милутина боролись сводные братья Константин и Стефан Урош III. Когда оказалось, что Стефан Урош не ослеп, на его сторону в массовом порядке стали переходить сербские вельможи. Вышло так, что ослепление, которое должно было сделать Стефана неспособным к управлению государством, в результате помогло ему взойти на престол. Войско Константина было разбито, сам Константин убит, а Стефан в начале 1322 г. был коронован вместе со своим сыном Душаном, ставшим «молодым королем»[11].