Читать онлайн «Цицерон и его время». Страница 26

Концепция римской революции I в. до н. э. с некоторыми модификациями вошла в труды многих западных историков, в частности в известную работу английского историка Сайма, которая так и называется «Римская революция», причем в понятие революции им включен период римской истории с 60 г. до н. э. по 14 г. н. э. (дата смерти императора Августа).

Однако изложенная концепция для нас неприемлема. Мы считаем, в частности, что не следует применять понятие революции к событиям римской истории второй половины I в. до н. э., приведшим непосредственно к установлению политического режима империи. Период революционных выступлений начинается, по нашему мнению, с движения Гракхов и достигает своей кульминации во время Союзнической войны — грандиозного восстания италийского крестьянства.

Каков был характер этого революционного движения? Начавшись в эпоху Гракхов в сравнительно замкнутой среде только римского крестьянства, движение приобрело к тому времени, когда вспыхнула Союзническая война, общеиталийские масштабы и размах. Что касается внутреннего содержания этого аграрно–крестьянского движения, то, как уже указывалось выше, оно было направлено против староримской аристократии, против крупного землевладения, а если рассмотреть движение в самой его основе, что, несомненно, и против Рима–полиса.

В результате названных выше событий некоторые вопросы аграрной революции были решены. Но нет ничего удивительного в том, что плодами и завоеваниями, достигнутыми италийским крестьянством в ходе его революционной борьбы, воспользовались не сами широкие массы, а некоторые, наиболее деятельные и «перспективные» слои господствующего класса. Такова судьба многих, на первый взгляд даже победоносных, революций, однако направленных на защиту «собственности одного вида» против «собственности другого вида». Вот почему римское революционное движение II — I вв. до н. э. знало свой термидор (переворот Суллы), свое 18 брюмера (диктатура Цезаря) и, наконец, в качестве итога — длительное утверждение единовластия (принципат Августа).

Мы подошли вплотную к тем событиям, к тому периоду истории Рима, который уже непосредственно связан с появлением на политической арене Марка Туллия Цицерона — главного героя предлагаемой работы. Его выступление, его общественная деятельность совпадают с самыми, пожалуй, напряженными и бурными годами республики, а его трагическая смерть — с ее последними днями. Жизнь Цицерона нам хорошо известна, иногда даже до самых незначительных подробностей. Это, конечно, редкий случай, но его судьба, личность, политическая карьера, наконец, его ораторская и литературная деятельность важны и интересны не только сами по себе, но как яркое — быть может, даже самое яркое — свидетельство и отражение эпохи. Правда, говоря словами поэта, он «поздно встал» и на дороге был застигнут «ночью Рима». С Капитолийской высоты он наблюдал закат Вечного Города, «закат звезды его кровавой». Но ведь благодаря этому он и удостоился великой, избранной судьбы, обрел бессмертие. Ибо тот же поэт сказал:

Блажен, кто посетил сей мир

В его минуты роковые!

Марк Туллий Цицерон родился 3 января 106 г. до н. э. в поместье своего отца вблизи города Арпина, уже прославленного в римской истории тем, что в этом же небольшом городе появился на свет знаменитый полководец Гай Марий. Прозвище рода Туллиев Cicero, что означает «горох», возникло, по одной версии, вследствие того, что кто–то из предков Цицерона имел широкий, приплюснутый нос с бороздкой на его кончике, как на горошине; по другой же версии, потому, что один из предков великого оратора был хорошим огородником и выращивал отменный горох. Как бы там ни было, но молодой Цицерон гордился своим родовым прозвищем, и когда в начале его политической карьеры друзья советовали ему переменить имя, он наотрез отказался.

Семейное окружение Цицерона было довольно специфичным, и некоторые черты характера будущего оратора и государственного деятеля возникли, по всей вероятности, не без воздействия этого окружения. Его дед — землевладелец и земледелец староримского закала, сторонник неприхотливой сельской жизни — выступал в свое время против проекта введения в их муниципии тайного голосования, за что и удостоился похвального слова в сенате, произнесенного одним из вождей оптиматов — консулом Марком Эмилием Скавром. Мать Цицерона Гельвия происходила из рода, давшего еще во II в. двух преторов. Цицерон потерял ее в Отец Цицерона принадлежал к всадническому сословию. Вследствие слабого здоровья он предпочитал мирную сельскую жизнь жизни в городе; к политической карьере, по всей вероятности, не стремился и уделял много времени литературным занятиям. Однако, придавая серьезное значение воспитанию сыновей, он отправился вместе с ними — семилетним Марком и трехлетним Квинтом — в Рим, где у него был собственный дом, расположенный на западной стороне Эсквилинского холма, в городском квартале, который именовался Карины (Carinae).

Мальчиком Цицерон прошел хорошую школу. Под руководством знаменитого оратора Красса он вместе со своим братом обучался у греческих учителей. Блестящие способности молодого Марка уже тогда обратили на себя внимание. Следуя указаниям поэта Архия, защитником которого в суде он выступал позднее, Цицерон занимался поэзией; сохранились сведения о написанных им в юношеские годы стихотворном произведении «Главк Понтийский», эпической поэме в честь Мария, а также о переводах из греческих поэтов и т. д. Он не оставлял поэтических занятий и в более зрелом возрасте, в особенности в тех случаях, если представлялась возможность воспеть собственные выдающиеся деяния. Иногда Цицерон горделиво сообщал о том, что в течение той или иной бессонной ночи он сочинил целых пятьсот стихов.

Еще в совсем юном возрасте Цицерон обнаружил особый интерес и склонность к ораторскому искусству. Он усердно посещал Форум, где слушал выступления выдающихся ораторов того времени — Красса и Антония, занимался искусством декламации под руководством знаменитого актера Росция, который ставил ему голос и учил его ораторским жестам.

Когда молодой Цицерон получил право одеть мужскую тогу (toga virilis), т.е. достиг, по римским понятиям, совершеннолетия (это произошло в 90 г.), отец поручил его попечениям знаменитого законоведа — авгура Квинта Муция Сцеволы, беседы с которым считались наилучшим введением в изучение права. В кругу слушателей почтенного авгура — ему к этому времени исполнилось 80 лет — Цицерон познакомился с тем, кто оставался всю жизнь его лучшим другом, — Титом Помпонием Аттиком. Когда же Муций Сцевола в 87 г. скончался, Цицерон стал слушателем и учеником другого знаменитого юриста, представителя того же самого рода — великого понтифика Квинта Муция Сцеволы.

Видимо, еще в 90 г. Цицерон оказался на военной службе и принял участие в Союзнической войне сначала в частях Помпея Страбона, а затем под командованием Суллы. Но в армии он пробыл недолго, около года; военная карьера его мало прельщала, и он при первой же возможности вернулся в Рим — к Форуму, к своим научным штудиям.

На сей раз он с особым увлечением занялся философией. К его римским наставникам в этой области следует отнести главу академической школы Филона Ларисского, который, бежав из Афин вследствие восстановления там демократического режима, обосновался в Риме, и стоика Диодота, который даже жил у Цицерона в доме. С последним Цицерон занимался преимущественно диалектикой, а также ораторскими упражнениями как на латинском, так и на греческом языке. К этому же времени относится знакомство Цицерона со знаменитым ритором Молоном Родосским, который дважды посещал Рим.

Сам Цицерон неоднократно говорил впоследствии, что его юность была целиком отдана занятиям, что он посвящал им «дни и ночи» напролет. Интересно отметить, что, несмотря на свое полудетское восхищение личностью Мария и даже на отдаленное родство с ним (тетка Мария была родной бабкой Цицерона), он все годы господства марианцев хотя и находился в Риме, но держался в тени, не принимал никакого участия в общественной жизни и именно в эти годы усиленно занимался изучением философии, права и риторики. Примерно к этому же времени следует отнести его первый «научный труд» — учебное пособие по риторике, называемое обычно «О подборе материала» («De inventione») и дошедшее до нашего времени. Эта работа носила чисто компилятивный характер и была построена по образцу (и на основе!) аналогичных греческих руководств и пособий. В последующие годы сам Цицерон отзывался о своем юношеском труде как о произведении незрелом и незавершенном. Первая из дошедших до нас судебных речей Цицерона относится к 81 г. Молодой, 25–летний адвокат защищал в этой речи интересы некоего Публия Квинкция, который был шурином актера Росция, бывшего в свою очередь в близких отношениях с Цицероном. Он, видимо, и рекомендовал молодого адвоката. Участие Цицерона в данном процессе и защита Квинкция имели определенное значение для его дальнейшей карьеры. Цицерон, как начинающий деятель, как человек незнатного рода и даже не коренной римлянин, т.е., говоря другими словами, homo novus, вынужден был с самого начала искать покровительства какой–либо знатной римской фамилии. Его наставник в области декламации Росций был вольноотпущенником семьи Росциев — представителей муниципальной аристократии. В свою очередь семья Росциев была довольно тесно связана с Метеллами — одним из знатнейших и влиятельнейших римских родов. Все эти связи и взаимоотношения, несомненно, учитывались Цицероном и были для него далеко не безразличны.