Читать онлайн «Полицейские и провокаторы». Страница 6

Тайную канцелярию в марте 1718 года царь распорядился перевести из Москвы в Петербург и поручил ей расследование главным образом политических дел. Петр I постоянно контролировал работу Тайной канцелярии, все дела поступали в нее непременно через царя, но ни одного указа, регламентировавшего ее деятельность, Петр не издал. Он рассматривал Тайную канцелярию такой же временной следственной комиссией, как и другие майорские канцелярии, но несоизмеримо более важной.

Обстоятельства складывались так, что Тайная канцелярия постепенно превратилась в учреждение постоянное, аналогичное Преображенскому приказу, продолжавшему оставаться в Москве, так как Петр I считал старую столицу центром крамолы. Но и молодая столица не могла существовать без учреждения, аналогичного Преображенскому приказу. Поэтому царь распорядился передавать Тайной канцелярии дела о политических преступлениях, совершавшихся в Петербурге и вблизи него. В Преображенский же приказ с остальной необъятной территории России продолжало поступать все, что касалось «слова и дела государева».

Петр I понимал, что существование двух независимых ведомств, выполнявших одинаковые функции, есть «конфузия положенному регламенту». В дальнейшем он предполагал Преображенский приказ перевести в Петербург, а Тайную канцелярию упразднить. В декабре 1723 года появился именной указ о ликвидации всех майорских канцелярий, месяцем позже Петр I распорядился Тайной канцелярии вновь «колодников и дел присылаемых ни откуда не принимать»,— царь окончательно решил ее упразднить. Но лишь два года спустя указом Екатерины 1 от 28 мая 1726 года Тайная канцелярия была ликвидирована.

За семь лет существования Тайной канцелярии ею расследовано двести восемьдесят дел. За этот же период Преображенский приказ произвел расследования 2028 дел, в том числе за 1718 год — 91, за 1719 год — 93, за 1720 год — 136, за 1721 год — 147, за 1722 год — 229, за 1723 год — 310, за 1724 год — 488, за 1725 год — 534 деда[45]..

При ликвидации Тайной канцелярии ее дела поступили в. Преображенский приказ, и вновь он монополизировал политический сыск на всей территории империи. Вскоре после восшествия Екатерины I на престол она учредила Верховный тайный совет, поставив его над всеми центральными государственными учреждениями империи. Преображенский приказ, переименованный в Преображенскую канцелярию, также попал под его контроль.

Стареющий И. Ф. Ромодановский терял силы, ночами к нему являлись нескончаемые вереницы теней замученных им жертв. Он еще более мрачнел и уже с содроганием вспоминал свое любимое выражение, умилявшее когда-то императора: «Каждодневно в кровях умываемся»[46]. Оно более не казалось ему остроумным.

Дела в Преображенской канцелярии после смерти Петра I шли плохо. Поэтому Верховный тайный совет решил поставить фильтр на пути потока дел, шедшего со всей многострадальной России. Он распорядился присылать в Москву лишь те дела, доносы по которым удалось подтвердить на месте. Но эта мера облегчения не принесла — местные власти предпочитали не касаться всего, что можно было связать со «словом и делом государевым».

В 1726 году в помощь И. Ф. Ромодановскому Екатерина I прислала бывшего «министра» Тайной канцелярии генерал-майора А. И. Ушакова. После смерти императрицы Ушакова отстранили от дел по подозрению в попытке сопротивления восшествию на престол Петра II. Преображенская канцелярия продолжала числиться за И. Ф. Ромодановским, но фактически управлял ею сенатор С. Патонин. Разбитый болезнью Ромодановский попросил уволить его в отставку лишь три года спустя.

Преображенская канцелярия была ликвидирована 4 апреля 1729 года. Но еще за два года до этого она потеряла монополию — часть политических дел начала поступать в Сенат. Разделение сфер деятельности двух ведомств, занятых политическим сыском, производилось по территориальному принципу точно так, как это сделал Петр I с Преображенским приказом и Тайной канцелярией.

В течение последующего года политический сыск осуществляли Верховный тайный совет и Сенат. Сыскные дела распределялись по степени важности — наиболее значительные поступали в Верховный тайный совет. Очень скоро стало очевидным, что оба эти высшие правительственные учреждения империи оказались непригодными для выполнения дополнительно возложенных на них новых и не свойственных им обязанностей. Изменение сложившегося положения ускорило восшествие на престол императрицы Анны Иоанновны, племянницы Петра I.

Герцогиня Курляндская водрузилась на русском троне в результате смертельной борьбы придворных группировок между собой. Манифестом от 4 марта 1730 года она уничтожила главнейший орган государственной власти — Верховный тайный совет, пригласив-ший ее на престол, и восстановила «по прежнему» Правительствующий Сенат, передав ему дела по политическому сыску.

Уголовное законодательство Анны Иоанновны за десять лет ее правления легко разместилось в именном указе от 10 апреля 1730 года (здесь, как и во всей данной главе, речь идет только об уголовном законодательстве, касающемся непосредственно политических преступлений):

«Понеже по указам предков Наших, и по Уложению всяких чинов людям, ежели кто за кем подлинно уведает великое дело, которые состоят в первых двух пунктах, то есть. 1. О каком злом умысле против Персоны Нашей, или измене. 2. О возмущении или бунте, тем доносить не точию запрещено, но ежели подлинно кто докажет, тем за правый донос милость и награждение обещана, а которые станут за собою сказывать такое великое дело, затеяв ложно, таким чинено жестокое наказание, и иным и смертная казнь»[47] .

Этим указом Анна Иоанновна напомнила своим новым подданным, что Соборное Уложение 1649 года никто не отменял и его вторая глава остается в силе. Но уже 1 июля 1730 года в Сенат поступил именной указ императрицы, который гласил: «Вам известно, какое попечение имел Император Петр Великий еще в 1714 г., чтобы исправить Уложение, но, отвлеченный другими делами, он не имел возможности довести это исправление до благополучного окончания. И хотя Императрица Екатерина I и Император Петр II также старались разрешись этот вопрос, однакож и поныне ничего не сделано» [48]. Далее Анна Иоанновна повелевала Сенату созвать Земский собор для пересмотра Уложения 1649 года, а до начала его работы создать особую комиссию. Эта комиссия сразу же приступила к пересмотру Соборного Улбжения и бесплодно прозанималась им до кончины императрицы, выборные же депутаты на Земский собор до Москвы так и не добрались.

Через год после восшествия на престол Анна Иоанновна занялась реорганизацией политического сыска. В результате появилось новое центральное учреждение империи — Канцелярия тайных розыскных дел, получившая исключительную монополию в производстве политического сыска на всей территории России. Анна Иоанновна подчинила Канцелярию себе, без права вмешательства любого высшего учреждения империи в ее деятельность. Таким образом, Канцелярия тайных розыскных дел получала те же права, какими пользовался Преображенский приказ. Возглавил Канцелярию А. И. Ушаков. Он не отчитывался перед Сенатом и имел регулярные доклады самой императрице. Канцелярия тайных розыскных дел имела статус выше, чем у любой Коллегии империи [49].

Став полной преемницей Преображенского приказа, Канцелярия тайных розыскных дел заняла его помещения и получила архивы всех своих предшественников. Штат Канцелярии укомплектовали из лиц, ранее служивших в Преображенском приказе и получивших то же содержание. Но в отличие от многофункционального Преображенского приказа Канцелярия тайных розыскных дел имела четкую специализацию — кроме рассмотрения дел о политических преступлениях, в ее обязанности ничего другого не входило.

Следом за императрицей в 1732 году из Москвы в новую столицу переехала Канцелярия тайных розыскных дел. По распоряжению Анны Иоанновны в Москве осталась «от оной канцелярии контора» во главе с генерал-адъютантом С. А. Салтыковым. В Московской конторе числилось чуть меньше половины от общего состава служивших в Канцелярии. В 1733 году штат Канцелярии включал двадцать одного канцеляриста и двух секретарей[50]. Московская контора по заданию Канцелярии тайных розыскных дел регулярно производила политический сыск на всей территории империи и систематически отчитывалась перед ней во всех своих действиях. С каждым годом штат Канцелярии и Конторы увеличивался и к концу их существования в несколько раз превосходил численность Преображенского приказа. Императрица понимала шаткость своего положения на русском троне и поэтому не жалела средств на политический сыск.

Разрастаясь и процветая, Канцелярия тайных розыскных дел благополучно пережила свою учредительницу Анну Иоанновну и сменивших ее на русском троне Анну Леопольдовну с малолетним Иоанном Антоновичем, внучатым племянником Анны Иоанновны, и Елизавету Петровну, дочь создателя Преображенского приказа.