Читать онлайн «Полицейские и провокаторы». Страница 29

Лицемерие руководителей политического сыска, составлявших и утверждавших инструкцию, заключалось в том, что сами же они устанавливали жалованье агентам в зависимости от положения, занимаемого им в противоправительственном сообществе. Каждая ступенька в партийной иерархии, преодоленная агентом, сулила ему увеличение суммы вознаграждения, получаемого от охранников. Таких случаев с документальным подтверждением имеется много, в том числе признания как агентов, так и их хозяев.

Приведу целиком первый раздел инструкции:

«1. Общие указания

Главным и единственным основанием политического розыска является внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура, и задача ее заключается в обследовании преступных революционных сообществ и уличении для привлечения судебным порядком членов их.

Все остальные средства и силы розыскного органа являются лишь вспомогательными, к каковым относятся:

1. Жандармские унтер-офицеры и в розыскных органах полицейские надзиратели, которые как официальные лица производят выяснения и расспросы, но секретно, «под благовидным предлогом».

2. Агенты наружного наблюдения, или филеры, которые, ведя наружное наблюдение, развивают сведения внутренней агентуры и проверяют их.

3. Случайные заявители, фабриканты, инженеры, чины Министерства внутренних дел, фабричная инспекция и прочие.

4. Анонимные доносы и народная молва.

5. Материал, добытый при обысках, распространяемые прокламации, революционная и оппозиционная пресса и прочие.

Следует всегда иметь в виду, что один, даже слабый секретный сотрудник, находящийся в обследуемой среде («партийный сотрудник»), несоизмеримо даст больше материала для обнаружения государственного преступления, чем общество, в котором официально может вращаться заведующий розыском. То, что даст общество, всегда станет достоянием розыскного органа через губернатора, прокурора, полицейских чинов и других, с коими постоянно соприкасаются заведующие розыском.

Поэтому секретного сотрудника, находящегося в революционной среде или другом обследуемом обществе, никто и ничто заменить не может» [199].

Секретный сотрудник, находящийся в революционной среде, или совершает противоправительственные действия, и тогда ему есть о чем донести, или играет в нем пассивную роль, и тогда ему нечего сказать своим хозяевам, он для них бесполезен Следовательно, секретные сотрудники, находящиеся в революционной среде, были провокаторами, то есть лицами, совершавшими поступки, уголовно наказуемые. Никто из многочисленных юристов, служивших в системе Министерства внутренних дел, не пожелал заметить, что инструкция вошла в противоречие с действовавшим законодательством.

Приведу отрывок из инструкции, дающий определение секретного сотрудника:

«В состав внутренней агентуры должны входить лица, непосредственно состоящие в каких-либо революционных организациях (или прикосновенные к последним), или же лица, косвенно осведомленные о внутренней деятельности и жизни хотя бы даже отдельных членов преступных сообществ. Такие лица, входя в постоянный состав секретной агентуры, называются «агентами внутреннего наблюдения». Таково общее понятие, которое сейчас расчленяется: агенты, состоящие в революционной организации или непосредственно и тесно связанные с членами организаций, именуются «секретными сотрудниками». Лица, не состоящие в организациях, но соприкасающиеся с ними, исполняющие различные поручения и доставляющие материал по партии, в отличие от первой категории, называются «вспомогательными сотрудниками» или «осведомителями». Осведомители делятся на постоянных, доставляющих сведения систематические, и случайных, доставляющих сведения случайные, маловажные, не имеющие связи. Осведомители, доставляющие сведения хотя бы и постоянно, но за плату, за каждое отдельное свое указание, называются «штучниками». В правильно поставленном деле штучники явление ненормальное и штучники нежелательны, так как, не обладая положительными качествами сотрудников, они быстро становятся дорогим и излишним бременем для розыскного органа»[200] .

Секретные агенты делились на департаментских, заграничных и местных. Департаментская агентура доставляла сведения о деятельности целой партии. В заграничную агентуру входили провокаторы, «освещавшие» русскую революционную эмиграцию. Возвращаясь в Россию, они переходили в департаментскую агентуру и были чрезвычайно опасны для революционеров из-за обширных связей и знания большого количества явок. Местная агентура находилась на службе в Охранных отделениях и доносила о деятельности местных революционных групп [201]. Приведенное разделение, установившееся в терминологии политического сыска, следует считать условным. Например, Азефом в разные периоды руководили сотрудники Особого отдела Департамента полиции, Заграничной агентуры, Московского и Петербургского охранных отделений.

Согласно инструкции офицеры агентурных отделов Охранных отделений вербовали секретных сотрудников в кабаках, гостиницах, на постоялых дворах, среди фабричных рабочих, железнодорожников, учителей, студентов, проституток, воров. Но самым трудным и самым важным делом считалась вербовка лиц, состоявших в революционных партиях.

Инструкция по организации и ведению внутреннего наблюдения в жандармских и розыскных учреждениях давала следующие рекомендации по вербовке секретных сотрудников: «Для приобретения их необходимо постоянное общение и собеседование лица, ведающего розыском, или опытных подчиненных ему лиц, с арестованными по политическим преступлениям. Ознакомившись с такими лицами и наметив тех из них, которых можно склонить на свою сторону (слабохарактерные, недостаточно убежденные революционеры, считающие себя обиженными в организации, склонные к легкой наживе и т. п.), лицо, ведающее розыском, склоняет их путем убеждения в свою сторону и тем обращает их из революционеров в лиц, преданных Правительству. Этот сорт сотрудников нужно признать наилучшим. Помимо бесед с лицами, привлеченными уже к дознаниям, удается приобретать сотрудников из лиц, еще не арестованных, которые приглашаются для бесед лицом, ведающим розыском, в случае получения посторонним путем сведений о возможности приобретения такого рода сотрудников. (...)

При существовании у лица, ведающего агентурой, хороших отношений с офицерами Корпуса жандармов и чинами судебного ведомства, производящими дела о государственных преступлениях, возможно получать от них, для обращения в сотрудники, обвиняемых, даюших чистосердечные показания, причем необходимо принять меры к тому, чтобы показания эти не оглашались. Если таковые даны словесно и не могут иметь серьезного значения для дела, то желательно входить в соглашение с допрашивающим о незанесении таких показаний в протокол, дабы с большей безопасностью[202] создать нового сотрудника» .

Наиболее умелыми и удачливыми мастерами по приобретению секретных агентов считались инспектор столичной охранки Г. П. Судейкин и начальник Московского охранного отделения С. В. Зубатов. (Цитируемой инструкции в те времена еще не существовало.) Они за чайным столом в непринужденной обстановке вели неторопливые беседы с арестованными революционерами, предлагая им посредничество между правительством и партиями, осуждая действия правительственных чиновников и революционеров, доказывали собеседникам, что ищут компромиссов... Но, приобретая в помощь себе провокаторов, офицеры сыска подвергали себя разложению от незаконных методов работы, нечистых, аморальных приемов борьбы с противниками.

Отставной жандармский генерал В. Д. Новицкий, руководивший более четверти века Киевским жандармским управлением, писал в 1905 году на высочайшее имя:

«Секретные агенты могут быть только и исключительно* приобретаемы при производстве политических дел, при умелом воздействии производящего дознание о государственных преступлениях обходительностью, развитием нравственных в нем начал с целью получения от него правдивых и полезных сведений и указаний, достижение, главным образом, уважения со* стороны. агента к личности производящего дознания, является безусловно необходимостью и при том еще это достижение должно сопровождаться дисциплинированным отношением, идущим в ряд с уважением» [203].

Николай II читал записку Новицкого и, следовательно, знал о вербовке секретных агентов из лиц, состоявших в противоправительственных сообществах, а состоять в его рядах и одновременно помогать полиции бороться с сообществом — это и есть заниматься провокаторской деятельностью.

Все лица, служившие в политическом Сыске, превосходно знали, что более эффективного информатора, более ценного агента, чем провокатор, не существует.