Читать онлайн «Полная история масонства в одной книге». Страница 8

Однако из-за того, что названные «темные силы» работают в основном через ментальный принцип, наиболее восприимчивыми к их ментальным посылам оказываются прежде всего широкие необразованные массы, и мы можем видеть в самой жизни, с какой легкостью эти последние поддаются регламентации и стандартизации. Сами они не способны ясно мыслить, поэтому их умы пластичны и восприимчивы к мощным силам, направляемым обеими группами – духовными и материальными работниками планеты. Но так как подавляющая часть человеческих существ все еще слишком сконцентрирована на сугубо материальном, то силы, работающие на стороне материи, находят в их лице линию наименьшего сопротивления, которой недостает Учителям Великой Белой ложи. Правда, с каждым прожитым десятилетием эта опасность, к счастью, все более и более уменьшается.

Итак, само слово «франкмасон» происходит от английского freemason – «свободный каменщик», хотя оно было заимствовано другими европейскими языками уже после того, как потеряло в Англии свой первоначальный смысл. Это слово встречается в английских документах начиная с последней четверти XVI века, в которых частенько упоминаются так называемые sculptores lapidum liberorum – «каменотесы свободных камней». «Свободными» камнями ( free stones ) в отличие от обыкновенных ( rough stones ) называли в Англии более мягкие каменные породы, вроде мрамора и известняка, употреблявшиеся для более тонкой, барельефной работы. Со временем длинный термин freestone\'s mason (каменщик, работающий со «свободными» камнями) сократился до простого freemason (франкмасон), которым стали обозначать категорию квалифицированных строительных рабочих-каменщиков. А затем постепенно исчезло и это различие между квалифицированными каменщиками и неквалифицированными каменотесами, и ремесленные гильдии стали называть то масонскими, то франкмасонскими.

Появление в Англии первых ремесленных гильдий, называемых по-английски весьма различно ( crafts, mysteries,campaigns, guilds ), относится к началу XII века; это же, очевидно, касается и гильдии каменщиков, хотя первые документальные свидетельства о ней встречаются не ранее конца XIV века. В то время лондонские гильдии делились по своей значительности на три разряда: гильдии, принадлежавшие к первому разряду, посылали в городской совет по шесть представителей, а принадлежавшие ко второму (к нему относились и каменщики – freemasons ) и третьему разрядам – соответственно, по четыре и по два.

Гильдии как более масштабные объединения или братства в свою очередь распадались на цеховые подразделения ( crafts ), официально носившие названия городов, где они действовали. Самым известным и крупным цеховым подразделением был, естественно, Лондонский цех, который в 1411 году был «инкорпорирован», то есть включен в число официальных учреждений страны, а в 1472 году получил свой герб.

Сохранились два интереснейших документа (они относятся к середине XIV и началу XV вв.), раскрывающие положение английских строительных рабочих: это уставы артели, работавшей на строительстве церкви Святого Петра в Йорке, составленные в 1352, 1370 и 1409 годах руководившим ее работами церковным капитулом. Из них видно, что работы артели производились в крытом помещении, так называемой ложе ( lodge ), которая одновременно служила для холостых рабочих и спальней; за порядком работ и за поведением каменщиков следили старший мастер и надзиратели, а высший надзор оставался в руках представителя капитула – супервизора; вступая в артель, рабочие приносили присягу «над книгой» (очевидно, уставом), обязуясь подчиняться во всем капитулу и соблюдать артельный устав. К началу XV века название «ложа» перешло уже не только на мастерскую, но и на саму артель.

Тогда же, по-видимому, стали выделяться из цехов и складываться в особый организм и первые масонские ложи (братства). Этот процесс, судя по всему, был постепенным и совершался на протяжении ряда столетий. Несомненно, что еще во второй половине XV века оба типа организации совпадали, если исходить, например, из того факта, что Лондонский цех каменщиков в документах того времени так и назывался: «Святой цех и братство масонов». И только со временем между ними начинает уже выявляться заметная грань: цехи отвечают за чисто ремесленные дела, а братство, более сплоченная и дружная часть цехового коллектива, хранит традиции морального общения и взаимопомощи. Причем, с одной стороны, члены цеха могут и не являться членами братства, а с другой – для поступления в братство уже не требуется быть цеховым рабочим: принеся в ложе присягу и сделав вступительный взнос, можно было получить звание каменщика (франкмасона), ни разу в жизни не держа в руках ни мастерка, ни рабочей кирки.

Естественно, что на зачисление в ложу, в первую очередь, претендовали представители высшей знати, привлекаемые любопытством и заманчивой возможностью приобщиться к тайным знаниям масонов. Впрочем, этот процесс был обоюдосторонним: если знать притягивали к масонству его древнейшая история (о чем всегда если не явно, то обиняками намекали руководители и главы лож) и желание постичь его тайны, то и руководители лож, в свою очередь, не чинили особых помех вступлению в них представителей знати, ибо иметь в своих рядах высокопоставленное или приближенное ко двору лицо значило не только защиту и покровительство со стороны монарха, но и значительные привилегии для организации и ее руководства, а какой человек в то время (впрочем, как и в наше) поступился бы подобной перспективой?

Первым документальным свидетельством принятия в масонское братство постороннего лица служит протокол собрания Эдинбургской ложи от 3 июня 1600 года, где говорится, что единогласным решением собравшихся членом ложи избран сэр Джон Босуэлл, лорд Очинлекский. Начиная с этого времени присутствие знати в шотландских ложах становится обычным явлением: имена виконтов, графов, лордов и прочих сэров, принятых в ту или иную ложу (причем, как правило, в звании цехового мастера), встречаются в документах XVII века на каждом шагу. Со временем к знати прибавились и особы королевской крови, и масонство стали именовать «царственным искусством». И хотя в ту пору наличествовали и «чистые» ложи, то есть ложи, состоявшие сплошь из ремесленников (например, ложа Глазго), однако наравне с ними были и ложи вроде Абердинской, из 49 членов которой, если верить документальным свидетельствам, датированным 1670 годом, всего 12 были профессиональными каменщиками, а остальные – дворянами, пасторами, коммерсантами и гуманитариями.

Действительно, помимо знати среди членов масонских лож в середине XVII века все чаще и чаще встречаются имена представителей интеллектуальной части общества и ученого мира, которых, как раньше знать, привлекали таинственная история масонства и чисто научная любознательность.

Влияние на масонские ложи великосветского и интеллектуального элемента проявилось в усложнении первоначального ритуала – в появлении парадных костюмов, пышных церемоний, театральных процессий. Однако самое существенное изменение заключалось в появлении новых масонских степеней или званий. От старого учения были унаследованы только степени Ученика и Рабочего (Мастера). Со временем степень Мастера обособилась, благодаря чему возникла система трех степеней со специальным для каждой степени посвящением.

Хотя масонство по своему идеологическому характеру везде одинаково и не поддается изменению (как, например не существует японской или немецкой математики, ибо математика везде одна и та же), однако национальные, культурные и религиозные особенности общества, а также изобретательность отдельных лиц привносят своеобразие в его формы и организационное строение.

Отсюда – целый ряд систем и повиновений, отличающихся названиями, количеством степеней посвящения и обрядностью. Достоинство системы определялось преимущественно количеством градусов посвящения – чем выше градус, тем достойнее «брат». Таким образом установились вертикальная масонская иерархия, отличавшаяся не только пышными названиями степеней, но и сложностью подчинения нижестоящих «братьев» вышестоящим.

Сначала английские масоны учредили три степени посвящения: Ученик, Подмастерье и Мастер, которые являются характерными для так называемого Иоанновского, или символического, масонства [4] .

В соответствии со степенями учреждаются и ложи трех видов: ученическая, подмастерьев и мастеров. Нижестоящие братья не допускаются в ложи высших степеней посвящения, в то время как вышестоящие посещают и контролируют ложи низших степеней. Таким образом в масонстве достигаются единство воли и железная дисциплина.

Прием в общество новых членов проводился на общем собрании (называемом ложей), на котором должны были присутствовать, по крайней мере, 5 или 6 масонов. Инициирующие обряды заключались в сообщении кандидатам тайных знаков, посредством которых члены общества узнавали друг друга, где бы они ни находились, и сопровождались пиршествами, проводимыми в соответствии с установленным ритуалом. Вновь принятые в день приема дарили «братьям» перчатки, а обязанности членов сводились к оказанию материальной помощи в случае старости, безработицы и болезни.