Читать онлайн «Империя Кремля». Страница 18

Мазепа знал, что он принимает судьбоносное решение. Либо подчиниться курсу Петра I на интенсивную русификацию Украины, сводя на нет статус гетманства и внутренней автономии Украины, либо в вооруженной борьбе отстоять независимость Украины, — такова была дилемма, стоявшая перед Мазепой. Когда представился удобный случай, во время Северной войны между Петром I и шведским королем Карлом XII, Мазепа объявил Переяславский акт аннулированным и вступил в войну на стороне Швеции. Природа наделила этого великого украинского патриота необыкновенным личным мужеством, но история обошлась нещадно с его военной программой. В сражении под Полтавой казацкие войска гетмана и шведские войска короля были разбиты армией Петра. В ответ на его «измену» Петр I уничтожил ту силу, которой Россия была обязана присоединением Украины, — Запорожскую казацкую Сечь (1709). Впоследствии был ликвидирован и сам институт выборных гетманов. Управление Украиной приняло чисто колониальный характер.

В конце XVIII века Украину разделили на ряд наместничеств во главе с царскими наместниками, а потом наместничества разбили на обычные губернии, как и в самой России. Разумеется, со временем правительство создало себе из самих украинцев опорный класс по управлению украинскими землями, в частности, казацкие верхи — старшины — были возведены в дворянское сословие, а у самого Петра I было много украинских сотрудников в его реформаторской деятельности.

С уходом с исторической сцены польского государства, разделенного при Екатерине II между Россией, Пруссией и Австрией, положение Украины не изменилось. Политика ополяченья на Западной Украине заменилась политикой онемеченья, а на Восточной Украине еще больше усилилась политика русификации. Обе державы ставили своей целью окончательную деукраинизацию Украины, чтобы легче было ею управлять. И все-таки была разница между австрийской и русской деукраинизацией: австрийцы признавали факт существования украинской культуры и украинского языка, а вот свой славянский и единоверный «старший брат» не признавал ни того, ни другого.

Если быть исторически точным, то «старший брат», собственно, был не старшим, а младшим братом, «беженцем», который, спасаясь от азиатских орд, бежал из Киевской Руси и создал на севере между Окой и Волгой, ставшее со временем сильным, великое Московское княжество. Известный русский общественный деятель и публицист Петров-Скиталец писал:

«С исторической точки зрения старшим братом восточных славян бесспорно являются украинцы и матерью славянских городов безусловно является Киев. И если вспомнить отношение к Украине со стороны правящих кругов дореволюционной России: пренебрежительное и обидно покровительственное, отрицающее украинцев как нацию, присваивающее себе страну «Малороссию», то становится понятным и оправданным стремление украинцев к защите своих исторических прав, как одного из великих славянских народов» (Е. Петров-Скиталец. «Национальная проблема СССР», Оттава, 1965, стр. 28).

Вся последующая история Украины характеризуется национальными восстаниями, волнениями и национально-духовными исканиями украинцев как в России, так и в Австрии. Как это обычно у всех униженных народов, духовно-политические деятели нового украинского движения апеллируют в своей национальной программе к величию своего исторического прошлого и живучести его духовных ценностей. Украинцам было чем гордиться. Древний Киев был ведь столицей первого большого славянского государства безотносительно к чисто академическому спору, кто были его организаторы — русские или украинцы, варяги или сами славяне. Древний Киев был также местом крещения Руси, принятия христианства, тысячелетие которого исполнилось в 1988 году.

В истории развития украинской национальной мысли и национальной культуры два центра разделенной Украины сыграли выдающуюся роль: столица независимой Украины — Киев и столица находившейся под Польшей Правобережной Украины Львов. Пока Левобережная Украина была свободна, главенствовал Киев, но после того, как царизм начал политику деукраинизации, роль Львова постепенно становится ведущей, до такой степени, что многие русские историки и политики считали, что Галиция во главе со Львовом собственно и является рассадником украинского сепаратизма. В первой половине XVII века Киев становится очагом всеобщего возрождения украинской культуры, науки и просвещения. В апогее славы этого возрождения стоял Митрополит Киевский и Галицкий Петр Могила.

Он создал знаменитую Киевско-Могилянскую академию (1632 г.), превратил Киев в научный и духовно-религиозный центр всей Восточной Европы. Из этой академии вышел и великий украинский философ и поэт Гр. Сковорода. Как это было тогда принято и в Западной Европе, преподавали в академии на латинском языке. Перечисление научных дисциплин академии показывает широту и объем ее программы: математика, физика, астрономия, геометрия, архитектура, география, история, экономия, медицина, логика, философия, литература, древние и новые западные языки, славянские языки и другие предметы. В России еще не было подобного культурного и научно-академического центра. Поэтому Москва тоже посылала своих юношей учиться в Киев. Через шесть лет после кончины Петра Могилы Украина была включена в состав России, но академия просуществовала более 160 лет — ее закрыли только в 1817 г., настолько велико было ее значение. Как раз новая волна политики русификации потребовала, чтобы был уничтожен главный научный центр украинской культуры, как ранее были уничтожены так называемые «братские школы» на украинском языке. Первый правительственный указ о запрещении украинского языка был издан в 1721 г., а последний в 1879 г. Язык украинцев и название Украина стали табу.

Когда советские историки пишут об этих периодах истории Украины, они бывают явно не в ладу с фактами истории. Судите сами, что пишет официальная БСЭ:

«Воссоединение Украины с Россией имело прогрессивное значение для развития украинской культуры и просвещения», и тут же, вынужденная стыдливо признать, добавляет: «украинцы не имели возможности обучаться на родном языке» (БСЭ, т. 26, М., 1977, стр. 562).

Какая же это украинская культура без украинского языка?

Советские историки в трогательном единодушии с крайне реакционными идеологами царизма, такими, как Магницкий, Уваров, Катков, Победоносцев, Иловайский считают, что присоединение Украины к России было не только актом прогресса, но и величайшим благом для самого украинского народа. Однако объективное исследование доказывает, что «прогресс» и «благо» выразились в судьбе украинского народа двумя фактами эпохального значения. Во-первых, Украина потеряла самое дорогое, что есть в жизни каждого народа, — национальную независимость. Во-вторых, Россия распространила на Украину свой политический строй и социально-экономическую систему — царский абсолютизм и русское крепостное право. Свободное украинское общество, которое, согласно богато документированным исследованиям академика Грушевского, не знало ни феодалов-крепостников, ни буржуазных хищников и никак не укладывалось в плоскую схему марксистов о классовой борьбе, было задушено солдафонским сапогом «старшего брата»-колонизатора. Цари одаривали своих столичных вельмож и «малороссийских» вассалов богатыми украинскими землями, отдавая сотни тысяч свободных украинцев в крепостное рабство. Особенно отличилась в этом Екатерина II. И этот триумф абсолютизма и феодальной реакции в доселе вольной стране советские монархо-марксисты называют «историческим прогрессом», тогда как даже историк Ключевский осуждал распространение крепостного права на Украину (т. 5, стр. 142). Сами украинцы, конечно, были другого мнения. Украинские мыслители в один голос негодуют против новых порядков на их родине. Историки добросовестно описывают, в каких жутких условиях эти порядки создавались. Писатели скорбят о гибели родной страны и поют гимн ее будущей свободе. Девятнадцатый век особенно выделяется поразительным ростом украинской «ностальгической» литературы во всех ее жанрах, но с одним постоянным лейтмотивом: скорбь и страдания народа, надежда и вера в возрождение вольной Украины. Все представители украинской национально-политической, научно-исторической и культурно-художественной литературы, которые воспевают независимость Украины от России, числятся в советской историографии в «реакционерах» и «буржуазных националистах». Этой своей оценкой советские историки только повторяют то, что говорится во всех монархических учебниках истории дореволюционной России. Разница только та, что царские историки прямо и честно защищают интересы державной нации, а советским историкам для защиты тех же интересов приходится лицемерить, лгать и грубо до примитивности фальсифицировать общеизвестные исторические факты и события. Теоретически крайне убогая, исторически антинаучная схема советских идеологов по истории и культуре Украины следующая: в древние и средние века украинцы в сущности не составляли отдельного народа, являясь лишь ответвлением русского народа. Их национальное самоназвание «Украина» указывает не на их этническое происхождение, а на их географическое положение на «окраине» России, отсюда выводят и название «украинцев», которых в старой России называли «малороссами».