Читать онлайн «Императоры Византии». Страница 10

Чтобы придать больше законности процедуре передачи власти (7 февраля 457 г.) в руки человека достаточно низкого звания, был найден весьма оригинальный выход: диадему на нового василевса возложил с присущей случаю пышностью константинопольский патриарх Анатолий. Лев стал первым императором, которого глава церкви венчал на царство. Этот обряд стал затем обязательным не только в Константинополе, но и во всем христианском мире.

Взойдя на трон, Лев I не пожелал терпеть главенство своего вчерашнего покровителя и постепенно стал оттеснять от власти Аспара и его родственников. В 464 г. магистром армий Востока (т. е. малоазиатских провинций, Сирии и Египта) стал давно состоявший на службе у римлян вождь горного племени исавров Трасикодисса[17], Василиск же, брат императрицы — магистром Фракии. Спустя четыре года Лев I выдал свою дочь Ариадну, ранее обещанную сыну Аспара Ардавурию Младшему, за упомянутого Трасикодиссу (который стал зваться Зинон), даровав ему впридачу титул начальника императорской гвардии. Терявший влияние Аспар со временем вступил на путь оппозиции императору, отнимавшему у варваров-германцев их важные посты и звания. Из этого противостояния победителем вышел василевс: вконец рассорившийся с ним Аспар и сыновья последнего Ардавурий и Патрикий были казнены в конце 471 г., несмотря на то, что Ардавурий в 469 г. был объявлен кесарем. Возмущенные готы подняли мятеж и под руководством Теодориха, сына Триара, осадили Константинополь. Однако быстро подошедшие с войсками к столице Василиск и Зинон отбили нападение. По- видимому, как и в 400 г., последовала мощная «чистка» высшего офицерства и чиновников. В результате принятых мер опасность захвата власти стоящими на службе империи влиятельными германцами (то, от чего так страдал и впоследствии погиб Рим) Львом I была значительно уменьшена.

Возможно, что именно после кровавой истории с Аспаром и его сыновьями кличка Макелла — «мясник, убийца» — стала окончательной спутницей этого императора, официальная титулатура которого была, как всегда, пышной: «Благочестивый Христолюбивый Богонареченный Триумфатор и Август Лев» или «Самодержец Цезарь Лев Благочестивый Победитель Триумфатор, Всегда Чтимый Август» [33, с. 79–82].

Второй отличительной чертой Льва, кроме жестокости, была ненасытная алчность. Император широко использовал старый прием — с помощью доносчиков против состоятельных лиц выдвигались обвинения об участии их в заговорах против государства, людей казнили или ссылали, а имуществом осужденных обогащался фиск (императорская казна).

Лев не мог похвастать глубоким образованием, но к ученым людям относился с уважением. Приказав выдать денежную награду философу Евлогию, василевс, в ответ на упреки какого-то евнуха, что-де следовало бы это золото издержать на солдат, воскликнул: «Дай Бог, чтобы в мое время жалованье воинов было даваемо ученым!» (Малх, [17, с. 234]).

В 467 г. восточному двору удалось оказать давление на Рицимера, и римским императором стал константинопольский полководец грек Прокопий Анфимий (Антемий). Немедленно воспользовавшийся этим обстоятельством Лев I организовал последнюю в истории крупную экспедицию армии и флота обеих империй — против королевства вандалов.

Из Далмации на Сардинию отплыла западноримская эскадра адмирала Марцеллиана, византийцы послали по суше многочисленную армию во главе с Ираклием, сыном консула Флора, и затем отправили огромный (более 1100 кораблей) флот под началом Василиска. Известный своим корыстолюбием и упрямством шурин императора был назначен на этот пост по настоятельной рекомендации Аспара. Расчетливый германец в любом случае надеялся на политический выигрыш: при неудачном исходе войны положение императора становилось бы менее прочным, а в случае победы над вандалами возрастал авторитет не только Льва I, но и Василиска, человека неумного и безмерно желавшего царствовать, на чем можно было бы сыграть.

Вначале дела пошли неплохо — Марцеллиан овладел Сардинией, а Ираклий, выйдя из Египта, нанес в районе Триполи крупное поражение силам Гизериха и двинулся на Карфаген, столицу державы вандалов. Туда же подоспел и Василиск, одержавший ряд побед на море. Но здесь фортуна изменила римлянам: Василиск, блокировав Карфаген с моря, не стал его штурмовать, а согласился на предложенное Гизерихом пятисуточное перемирие. Тот же, не теряя времени, распорядился начинить множество своих кораблей горючими материалами, и в одну из темных ночей этого перемирия союзный римский флот, не ожидавший нападения, был атакован брандерами и почти полностью сожжен. Вот как описал это побоище Прокопий Кесарийский: «…зажженные суда, приближаясь, сообщали им [кораблям римлян. — С.Д.] пламя и гибли вместе с ними. Огонь распространялся; римский флот был в ужасном смятении; крики людей вторили гулу ветра и треску пламени. Воины и матросы, все вместе, воодушевляли друг друга, отталкивая от себя баграми зажигательные суда неприятеля и свои корабли, которые погибали среди ужасного неустройства. Тут наступили и вандалы, которые пускали стрелы, топили и грабили римлян, бегущих с оружием в руках. В этом бедствии явили отличную твердость духа многие римляне» [70, с. 62]. Затем вандалы расправились с войском Ираклия и столь удачно начавшийся для союзников поход, в котором принимало участие до 100 000 человек, завершился полным их разгромом. Рассчитывая на слабое сопротивление византийцев после понесенного ими урона, активизировали свои набеги на Фракию гунны. Однако империя сумела быстро оправиться, и к началу 70-х гг. гунны оказались разбиты и изгнаны с Балкан.

В 472 г. был убит Прокопий Анфимий, годом позже от чумы в Риме умерли Рицимер и император Аниций Олибрий. Власть захватил Глицерий, вскоре свергнутый далматинцем Непотом. Западноримская империя доживала, по сути дела, последние месяцы. Именно на это тревожное время и пришлась смерть Льва I — император скончался 18 января 474 г., оставив наследником власти своего малолетнего внука Льва II.

Историк конца V в. Малх Филадельфиец охарактеризовал Льва I следующим образом: «Римский царь Лев Макелла был счастливейшим из бывших до него царей. Он был грозен как подвластным, так и самим варварам, до которых дошел слух о нем; такова слава, которую он оставил в массе людей. Но я не думаю, чтоб это было счастье — похищать имения у подвластных, вечно содержать доносчиков по этому предмету, в случае недостатка других доносчиков быть самому обвинителем, собирать золото со всех концов земли и копить его у себя, лишая города прежнего их благосостояния они уже неспособны вносить те налоги, которые прежде платили» [17, с. 233 234].

Лев II, сын Зинона и Ариадны, родился в столице в 467 или 468 г. 18 ноября 473 г. дед объявил его своим соправителем. Вскоре после кончины Льва Макеллы, 9 февраля 474 г., во время торжеств на ипподроме семилетний император «передал» венец своему отцу, а спустя еще девять месяцев заболел и умер. Людская молва упорно называла Зинона отравителем сына.

Зинону Исаврянину досталось одно из самых беспокойных и наполненных различными, как внутренними, так и внешними, неприятностями царствований V столетия. Губительный кризис, во власти которого оказались обе империи, привел к пропасти Запад: через два года после воцарения Зинона, 23 августа 476 г., был низложен последний западноримский император Ромул Августул. Совершивший это Одоакр, предводитель германских наемников, по смерти Ромула в 480 г. отослал императорские регалии — корону и пурпурную мантию — на раздираемый внутренними смутами Восток, сопроводив это печальное свидетельство былого величия Рима словами: «Как солнце одно на небе, так и на земле должен быть лишь один император». Зинону ничего не оставалось делать, как дать узурпатору титул патриция римлян — способ, к которому не раз прибегали впоследствии константинопольские монархи для придания видимой легитимности власти тех, кто поторопился взять ее в свои руки. Болезнь одряхления, убившая Рим Первый, коснулась и Второго: непомерные налоги, произвол государственного аппарата, со своими обязанностями справлявшегося плохо, продажность армии и полководцев приводили страну к постоянным мятежам и гражданским войнам. Преемникам Зинона пришлось бороться с распадом крутыми мерами, а сам Зинон удержался у власти в силу просто невероятного везения. Трудно поверить, но, по утверждению историков (в частности, Малха и Евагрия Схоластика), этот император был мало достоин занимать престол. «Зинон не имел от природы той жестокости, которая была у Льва. Гнев его не был неумолим и не оставался в нем навсегда… Он был честолюбив, действовал только из-за славы, чтобы дивились ему, больше напоказ, чем для пользы. Он не был опытен в делах, не имел тех познаний, при которых можно управлять царством. К корысти [Зинон] не так был падок, как Лев, не выдумывал на богачей небывалых преступлений, однако же и он не был выше этой страсти» (Малх, [17, с. 233]).