Читать онлайн «Россия. Полная история для семейного чтения». Страница 59

В 1800 г. под власть русского царя передалась Грузия. Однако этим возмутился персидский шах, развязал войну. Наши войска, направленные в Закавказье, защитили грузин, отбрасывали врагов. Но они оказались фактически отрезанными от родины массивом Кавказа! Некоторые из здешних народов становились для русских искренними друзьями и союзниками: осетины, часть кабардинцев, абхазов. Других турки и персы успешно использовали. Александр I в своем рескрипте отмечал: «К большому моему неудовольствию, вижу я, что весьма усиливаются на линии хищничества горских народов и противу прежних времен несравненно их более случается». А здешний начальник, генерал Кнорринг, докладывал государю: «Со времени служения моего инспектором Кавказской линии всего наиболее озабочен я был хищными граблениями, злодейскими разбоями и похищениями людей…»

Донесения сохранили скупые строки о трагедиях того времени. В селе Богоявленском вырезано более 30 жителей… из станицы Воровсколесской угнано в горы 200 человек… уничтожено село Каменнобродское, 100 человек чеченцы зарезали в церкви, 350 угнали в рабство. А на Кубани бесчинствовали черкесы. Переселившиеся сюда черноморские казаки жили чрезвычайно бедно, но все равно каждую зиму горцы по льду переходили Кубань, грабили последнее, убивали, уводили в плен. Спасала только взаимовыручка. По первому же сигналу опасности, выстрелу, крику все боеспособные казаки бросали дела, хватали оружие и мчались туда, где худо. В январе 1810 г. на Ольгинском кордоне полторы сотни казаков во главе с полковником Тиховским приняли на себя удар 8 тыс. черкесов. Дрались 4 часа. Когда кончились патроны, ринулись в рукопашную. Пробились есаул Гаджанов и 17 казаков, все раненые, большинство вскоре умерли. Опоздавшая подмога насчитала на месте боя 500 трупов неприятелей.

А самой эффективной формой защиты оказывались ответные походы. Горцы уважали силу и должны были запомнить — за каждый набег последует расплата. Особенно тяжко пришлось в 1812 г. Войска уходили защищать Отечество от Наполеона. Активизировались персы, чеченцы, черкесы. О боях на Кавказе не писали в это время газеты, их не обсуждали в светских салонах. Но они были не менее жестокими, раны были не менее болезненными, а погибших оплакивали не менее горько. Лишь напряжением всех сил царским гарнизонам и казакам удалось отбиться.

Но после разгрома французов на Кавказ двинулись дополнительные контингенты, а главнокомандующим стал Алексей Петрович Ермолов — ученик Суворова, начальник штаба у Кутузова. Он оценил: полумерами в здешних краях ничего не добьешься, Кавказ надо покорить. Ермолов писал: «Кавказ — это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Надо или штурмовать ее, или овладеть траншеями. Штурм будет стоить дорого. Так поведем же осаду». Алексей Петрович установил: каждый рубеж надо закреплять опорными пунктами и прокладкой дорог. Начали возводиться крепости Грозная, Внезапная, Бурная. Между ними прорубались просеки, ставились форпосты. Это не обходилось без боев. Однако потери были небольшими — войск на Кавказе действовало немного, но это были отборные, профессиональные бойцы.

Предшественники Ермолова пытались завязывать дружбу с горскими князьями, уговаривали их приносить присягу в обмен на офицерские и генеральские чины, высокое жалованье. Хотя при удобном случае те же самые князья грабили и резали русских, ну а потом снова присягали, и им возвращали прежние чины. Ермолов такую практику пресек. Тех, кто изменил присяге, велел «возвышать» иным способом — вешать. Селения, откуда шли нападения, навлекали на себя карательные рейды. Но и для дружбы двери оставались открытыми. Ермолов формировал отряды чеченской, дагестанской, кабардинской милиции. Объявляешь себя верным царю — присоединяйся, воюй вместе с русскими. К середине 1820-х гг. обстановка вроде бы стабилизировалась.

Но к разжиганию войны, кроме Турции, подключились Англия и Франция. К горцам в больших количествах переправлялись деньги, оружие. Появился имам Кази-Мухаммед, звавший всех на «газават». А российская «передовая общественность» уже в те времена принимала сторону врагов своего народа. Столичные дамы и господа читали в английских и французских газетах о «зверствах русских на Кавказе». Не их родных убивали, не их детей угоняли в рабство. Они поднимали возмущенный вой, влияли и на царя. В 1827 г. Ермолова отстранили от командования, отправили в отставку. Новая администрация получила инструкции действовать «просвещением».

Но это перечеркнуло все достижения. Снова посыпались жуткие донесения о сожженных хуторах и станицах. Чеченцы во главе с Кази-Мухаммедом разорили даже Кизляр, угнав население в горы. Тут уж спохватились. В 1832 г. имама обложили в ауле Гимры, Кази-Мухаммед и все его мюриды погибли. Спасся только из них один — прикинувшийся мертвым Шамиль. Он стал новым предводителем, талантливым организатором. Теперь-то заполыхало повсюду — на Кубани, в Кабарде, Чечне, Дагестане. Россия слала подкрепления, развернула Кавказский корпус в армию. Но это вело к большим потерям. В густые колонны пули летели без промаха. И не хватало того, чем выигрывал Ермолов, — планомерности и систематичности.

Разрозненные операции становились бесполезными. Крайне пагубную роль играли и «политические соображения». 17 июня 1837 г. Шамиля блокировали в ауле Тилитль. Он сдался. Принес присягу царю, отправил в Россию сына. После чего имама отпустили на все четыре стороны! Сын Шамиля, кстати, встретил в Петербурге отличный прием, был определен в офицерское училище. Но его отец собрал отряды, нападения возобновились. Между прочим, имам отнюдь не был бескорыстным «борцом за свободу», от всех горцев ему шла пятая часть добычи, он стал одним из богатейших людей своего времени. Турецкий султан произвел его в «генералиссимусы Кавказа», при нем действовали английские инструкторы.

Русское командование строило крепости по берегу Черного моря, пресекая контрабанду оружия. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Укрепления на месте нынешних черноморских курортов простреливались с гор, были отрезаны от своих. Снабжались только морем. А побережье в то время было болотистым, свирепствовала малярия. В 1840 г. массы черкесов хлынули на приморские посты. Погибли гарнизоны фортов Лазаревского, Головинского, Вельяминовского, Николаевского. В Михайловском укреплении, когда пали почти все 500 защитников, рядовой Архип Осипов взорвал пороховой погреб. Он стал первым русским солдатом, навечно зачисленным в списки части. А Шамиль, найдя общий язык с дагестанским лидером Хаджи-Муратом, перешел в наступление на восточном фланге Кавказа. В Дагестане русские гарнизоны уничтожались или с трудом выбирались из осады.

Кившенко А. Д. «Военный совет в Филях» (горячий и решительный Ермолов стоит за столом в правой части картины), 1880

Но постепенно выдвигались новые блестящие начальники. На Кубани — генералы Григорий Христофорович Засс, Феликс Антонович Круковский, «батька» Черноморского войска Николай Степанович Заводовский. «Легендой Терека» стал Николай Иванович Слепцов. Казаки в нем души не чаяли. Когда Слепцов проносился перед ними с призывом: «На конь, за мной, Сунжа», — за ним мчались в огонь и в воду. Особенно же прославился «донской богатырь» Яков Петрович Бакланов. Он реорганизовал своих казаков, специально тренировал для условий здешней войны. Учил снайперской стрельбе, искусству разведки, применил ракетные батареи. Придумал даже особое знамя, черное, с черепом и костями и надписью «Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь». Оно наводило ужас на врагов. Бакланова никто не мог застать врасплох, наоборот, он сам нежданно сваливался на голову мюридов, разорял мятежные аулы.

В середине 1840-х гг. новый главнокомандующий М. С. Воронцов вернулся к ермоловскому плану «осады». С Кавказа были выведены два «лишних» корпуса. Оставленные войска повели сплошную вырубку лесов, прокладку дорог. Опираясь на строящиеся базы, наносили следующие удары. Шамиля все дальше загоняли в горы. В 1852 г., когда рубилась просека на р. Мичик, он решил дать большое сражение. На экспедицию Барятинского между Гонсалем и Мичиком обрушились огромные массы кавалерии. Но именно это устраивало русских! К эпицентру битвы стремительно подоспел Бакланов. С ходу развернул ракетную батарею, сам наводил установки, и 18 ракет врезались в скопища врагов. А затем казаки и драгуны во главе с Баклановым ринулись в атаку, опрокинули войско Шамиля, гнали и рубили. Победа была полной.

Крымская война подарила враждебным племенам отсрочку. Лучшие русские войска перебрасывались в Крым или в Закавказье. А англичане и французы с турками строили далеко идущие планы: после победы над русскими создать на Кавказе «халифат» Шамиля. Помощь мюридам хлынула широким потоком, они резко активизировались. В ноябре 1856 г. банда Каплана Эсизова прорвалась на Ставрополье, вырезала все взрослое население сел Константиновское и Кугульты, а детей увела в рабство. И все-таки уже наметился перелом. Шамиль терпел поражения. Горцам надоели бесконечная война и жестокая диктатура имама. А русское командование умело дополняло военные меры дипломатическими. Привлекало горцев на свою сторону, противопоставляя внедренному Шамилем шариатскому праву обычное право дагестанцев и чеченцев.