Читать онлайн «Россия. Полная история для семейного чтения». Страница 41

Русская армия встала в 4 км от Чигирина. Атаковать через Тясьмин укрепленный турецкий лагерь было безумием. Но с крепостью можно было теперь сообщаться через реку, посылать подкрепления, измотать врага и заставить его снять осаду. Увы, как раз в это время при обстреле погиб комендант Чигирина и душа его обороны Иван Ржевский. А заменил его полковник Патрик Гордон. Он не имел такого авторитета, как Ржевский, не имел такого опыта, да еще и растерялся. Выпустил из рук руководство гарнизонными частями, прекратил вылазки — в результате отдал инициативу осаждающим. Подкрепления он получил большие, свыше 15 тыс. бойцов, но не сумел распорядиться ими, и скученные в крепости ратники только несли лишние потери от бомбардировок.

11 августа, взорвав очередные мины, турки через проломы ворвались в Чигирин. С контратакой Гордон промедлил. Вслед за авангардами в город стали вливаться крупные силы. Закипел уличный бой, занялись пожары и перекинулись на деревянные стены крепости. Ромодановский рассудил, что в таких условиях продолжать оборону не имеет смысла. Послал приказ оставить Чигирин. Царские инструкции дозволяли такое решение, если к нему вынудят обстоятельства. Воевода выслал несколько полков прикрыть отход, удерживать мельничную плотину через Тясьмин, и ночью гарнизон покинул крепость. Ушел непобежденным — строем, с оружием, знаменами и артиллерией. Вдобавок был подожжен пороховой погреб, и у турок, грабивших город, от страшного взрыва погибло 4 тыс. человек.

К сражению с османской армией Ромодановский абсолютно не стремился. Русские планы оставались оборонительными. Если Чигирин пал, следовало отойти и прикрыть Левобережье. Но Мустафу-пашу «победа» совсем не удовлетворила. Ценой огромных потерь он приобрел груду развалин! Он поднял свои полчища, чтобы прижать русское войско к Днепру, уничтожить — и тогда беззащитная Украина достанется туркам. Но Григорий Григорьевич при отступлении построил полки единым каре, окружил их телегами. Двигались медленно, отбивая огнем неприятельские атаки, пока не заняли своих старых предмостных укреплений возле реки.

Но и войска великого визиря подкатились следом. Переправляться под их ударами было бы самоубийством. Требовалось отбросить врага. Несколько дней продолжались стычки, а 19 августа Ромодановский приказал армии атаковать по всему фронту. Закипела жаркая рубка, длившаяся целый день. Сражение прервали сумерки, назавтра воевода готовился возобновить его. Но утром обнаружилось, что турки под покровом ночи… ушли. Впоследствии выяснилось, что русские потеряли в этой кампании 6–7 тыс. убитыми и 20 тыс. ранеными. У Мустафы же при осаде Чигирина и в полевых боях погибло 60 тыс., треть армии! Попал в плен его помощник Осман-паша, был ранен Каплан-паша, убиты Эскижер-паша и француз Делафер-паша (видимо, «родственник» книжного Атоса, графа де Ла Фер).

Потерпев такой чудовищный урон, турки покатились прочь к своим границам, бросили даже руины Чигирина! Правда, татарская орда попыталась исподтишка налететь на Киев — там у воеводы Михаила Голицына было всего 106 солдат. Но Ромодановский вовремя отправил к нему 6 тыс. драгун, и крымцы, пронюхав об этом, повернули от Киева подальше. А Турция после двух разгромов передумала лезть на русских. Начались переговоры, завершившиеся в 1681 г. Бахчисарайским миром. Османская империя признавала владением России не только Левобережную Украину, но и часть Правобережной с Киевом и рядом других городов.

Григорий Григорьевич Ромодановский пережил этот мир ненадолго. После смерти Федора Алексеевича, 15 мая 1682 г., партия царевны Софьи спровоцировала стрелецкий бунт. Подстрекатели натравливали толпу на сторонников царевича Петра — а Ромодановский являлся одним из них. Выиграв десятки боев и крупных сражений, он ни разу не был ранен! А погиб в центре Москвы на копьях пьяных стрельцов…

П. Деларош. Посмертный романтизированный портрет Петра I, 1838

С оценками исторической личности Петра I сложилась парадоксальная ситуация. До революции в нашей стране его было принято идеализировать. Ему приписывали все возможные достижения. «Прорубание» окна в Европу из многовековой изоляции, темноты и отсталости, создание регулярной армии, отечественной промышленности, развитие торговли. Но затем стал рисоваться противоположный образ. Разрушитель национальных традиций, пьяница, развратник, мучитель собственной жены и убийца сына, психопат и тиран, палач стрельцов, губитель казачьих «вольностей». Наконец, враг церкви, нанесший ей катастрофический удар, чуть ли не «антихрист».

Что ж, давайте разберемся, кто был автором обеих версий? В истоке первой оказываются иностранцы. Чужеземные профессора, ехавшие в Россию при последующих царях и царицах. Истории нашей страны они совершенно не знали, но получали заказ восхвалить Петра, хорошую оплату, вот и старались по-своему, связывали с его именем любые заслуги, которые могли вообразить, собирали слухи. Но и вторую версию породили иностранцы! Начал Карл XII в рамках информационной войны. Рассылал манифесты, где изображал Петра «тираном», а себя — освободителем. Добавил грязи изменник Мазепа, силясь взбунтовать против царя Украину. А когда Россия разгромила шведов, вырвалась на Балтику, стала оказывать заметное влияние на европейскую политику, переполошился весь Запад. Начал создаваться «образ врага», пропаганду Карла и Мазепы охотно подхватили, пополняли, развивали.

Если же оторваться от чужеземных оценок, то любопытно посмотреть, кто считал Петра достойным, великим властителем? Екатерина II, Румянцев, Суворов, Ушаков, Пушкин, св. Филарет Московский, св. Иоанн Восторгов, Сталин, Алексей Толстой, Шолохов и др. А св. Иоанн Кронштадтский причислял Петра к «благочестивым и православным Всероссийским Самодержцам». Петр стал героем народных сказок и выступает в них мудрым, справедливым царем… А кто оказался сторонниками противоположных взглядов? Раскольники, либералы, западные русофобы, украинские и прибалтийские сепаратисты, казачьи «самостийники», перестроечные «разоблачители». Причем интересно отметить, что униаты, католики, протестанты ничтоже сумняшеся взяли на вооружение даже раскольничьи обвинения в «порче» православия.

Но, пожалуй, нужно отделить правду от домыслов. Преодоление вековой отсталости, конечно же, относится к области легенд. В XVII в. Россия находилась на высочайшем культурном подъеме. По общему тиражу издаваемых книг занимала первое место в Европе. Ранее уже упоминалось, что промышленная революция началась в правление Михаила Федоровича и патриарха Филарета. Она успешно продолжилась в царствование Алексея Михайловича. Уже действовало множество заводов, мануфактур, мастерских. Россия поставляла на экспорт не только лен и воск, но и пушки — до 800 орудий в год. В прошлых главах рассказывалось, что полки «иноземного строя» тоже создавались задолго до Петра, при Филарете. А при Алексее Михайловиче в армии насчитывалось 75 солдатских, драгунских, рейтарских полков.

Никакой национальной изоляции в помине не было. Россия поддерживала прочные связи и с европейскими, и с азиатскими странами, от Англии до Китая. Торговала, обменивалась дипломатическими миссиями. Другой вопрос, что самый удобный путь для европейской торговли, по Балтике, со времен Смуты перекрыли шведы, отобрав у русских Карелию, течение Невы и области, прилегающие к Финскому заливу.

Но и национальные традиции ломал отнюдь не Петр! В 1674 г. умер Алексей Михайлович, и на трон взошел его старший сын Федор, целиком попавший под влияние легкомысленных друзей и иезуитского агента Симеона Полоцкого. Именно Федор Алексеевич издал указ, требующий брить бороды. Для государственных служащих официально вводилось польское платье. В высшем свете распространялось западное вольнодумство, изобразительное искусство, вечеринки с танцами. Так что обрезание Петром боярских бород, длинных рукавов и длиннополых кафтанов — всего лишь выдумка. На портретах конца XVII в. все вельможи предстают бритыми.

А в 1682 г. Федор преставился. Спровоцировав стрелецкий бунт, власть перехватила сестра царя, Софья Алексеевна. Вот тут-то зарубежные нововведения хлынули широким потоком. Сама Софья устроила свой двор вполне по-европейски. Держала даже не одного, а двух фаворитов, Голицына и Шакловитого. Голицын, ставший всемогущим канцлером, благоговел перед Западом. А родные обычаи презирал. В 1683 г. готовилась к переизданию не какая-нибудь книга, а Псалтырь! Голицын поручил своему подчиненному, Фирсову, написать предисловие. Священную для каждого православного человека книгу предваряли слова: «Наш российский народ грубый и неученый». Среди русских на самом высоком уровне внедрялась мода на самооплевывание!

Московская аристократия подхватила новые веяния. Строились дома и дворцы в европейском стиле. Потолки расписывали астрологическими картами, стены — голыми Дианами и Венерами. Канцлер требовал от знати, чтобы она непременно нанимала для детей иностранных учителей. Начал отправлять их учиться за границу. Впрочем, модами и нравами реформы Софьи и Голицына не ограничивались. Они заключали чрезвычайно невыгодные для России договоры с Польшей, Швецией — абы угодить зарубежным партнерам. Вступили в «Священную лигу», союз Австрии, Венеции и Польши против Турции под патронажем римского папы. Запустили в Россию иезуитов, разрешили строить католические церкви.