Читать онлайн «История магии и оккультизма». Страница 68

Тритемий обучал монахов самым разнообразным ремеслам и не позволял им сидеть сложа руки. Они сами изготовляли пергамент, переписывали книги, украшая страницы позолоченными инициалами, работали в саду. Долги были полностью выплачены; начались денежные поступления, благодаря которым Тритемий мог приобретать редкие манускрипты. К 1503 году в его библиотеке насчитывалось уже две тысячи томов — невероятное богатство для того времени! Люди из других городов Германии, из Италии и Франции приезжали посмотреть на его коллекцию и на знаменитого аббата, эрудиция которого вошла в пословицу. В Шпонхайм посылали своих доверенных князья и короли; император Максимилиан советовался с Тритемием по политическим вопросам. Легенда гласит, будто еще в 1482 году Тритемия вызвали ко двору императора по срочному делу. Императрица Мария Бургундская погибла в результате несчастного случая, и Максимилиан, прежде чем избрать себе новую супругу, пожелал выслушать совет мудрого аббата. Утверждают, что Тритемий предложил императору вызвать дух покойной императрицы, дабы та сама назначила свою преемницу. Максимилиан согласился. Тритемий вызвал дух покойной, и Мария явилась во всей своей красе. Побеседовав с ней, Максимилиан забыл об осторожности и вышел из магического круга, чтобы обнять любимую жену, — но тотчас же упал наземь, как громом пораженный, а призрак сию минуту исчез. Впрочем, до того Мария успела предсказать множество будущих событий и, в том числе, назвать новую императрицу — Бьянку Сфорца, дочь Галеаццо.

В 1505 году Тритемия пригласили ко двору пфальцграфа Филиппа. Он отправился в Гейдельберг, где тяжело заболел. За время его отсутствия монахи в Шпонхайме взбунтовались: они надеялись, что обретут больше досуга и свободы, избавившись от чересчур рьяного настоятеля. Узнав об этом, горько разочарованный Тритемий решил никогда больше не возвращаться в Шпонхайм, хотя ему было жаль покидать монахов и, особенно, свою великолепную библиотеку. В Вюрцбурге ему предложили должность настоятеля монастыря Святого Иакова, которую он и принял в 1506 году. Здесь Тритемий провел остаток дней, посвятив все свое время литературной деятельности и управлению монастырем. Здесь же его и похоронили.

Большинство сочинений Тритемия — теологические трактаты, но писал он и о магии. Его весьма привлекала алхимия. В своих книгах он утверждал, что трансмутация возможна и что существуют способы получить философский камень. Этот камень, по его словам, — душа мира (spiritus mundi), явленная в зримой форме. Можно назвать его окаменевшим дыханием Бога, ибо Тритемий заявляет, что мировая душа суть дыхание, исходящее из божественного источника. В определенном смысле можно трактовать это высказывание как идею о том, что Бог пронизывает все сущее. После Тритемия такое представление распространилось весьма широко, ибо в середине XVI века Коперник открыл новый мир — мир планет, обращающихся вместе с Землей вокруг центральной звезды — Солнца. Это открытие ниспровергло христианскую догматическую иерархию мира. Оказалось, что Бог не может находиться «вверху», поскольку нет ни верха, ни низа, равно как нет ничего за пределами мира. Таким образом, для Бога нужно было подыскать новое жилище. Тогда-то и возобладала вера в то, что Бог живет везде — во всем сущем.

Тритемий отличался весьма скромным и кротким нравом и, будучи лицом духовным, не позволял себе высказываний и поступков, открыто противоречащих сложившейся традиции. Он изобретал всевозможные методы тайнописи, позволявшие выражать глубокие философские идеи под маской простых и безобидных с виду текстов. Тот факт, что Тритемий оказал влияние на Парацельса и Агриппу, — вполне достаточное свидетельство того, что к магическому знанию он относился, по меньшей мере, сочувственно. В своих трактатах Тритемий часто прибегает к иносказаниям, заявляя, например, что золотой век настанет, когда лев примирится с агнцем. В этот библейской символ хитроумный аббат облек представление о том, что философский камень явится на свет, когда божественный огонь (лев) мистическим образом соединится с божественным светом, т. е. Христом (агнцем).

Увлечение Тритемия оккультизмом наглядно видно и в совете, который он направил Агриппе, прочитав книгу последнего «Об оккультной философии»: «Мне остается дать вам лишь одно, последнее предостережение. Никогда не забывайте о нем. С простонародьем говорите только о простых вещах; все до единого тайны высшего порядка сохраняйте для своих друзей; волов кормите сеном, а попугая — сахаром. Постарайтесь понять, что я имею в виду, иначе волы растопчут вас, как это часто случается».

Книга Тритемия «Семь вторичных причин» — безусловно не для волов, но и попугай найдет в ней немного такого, о чем можно было бы поболтать на досуге. Семь вторичных причин — это семь верховных ангелов, которых Тритемий соотносит с семью планетами. Первопричина — это Бог. А вторичные причины — Его слуги, поддерживающие порядок в мире. Например, дух, или ангел, Сатурна — Орифиил, правивший миром непосредственно после его сотворения. Правление Орифиила началось 15-го марта, в первый год от сотворения мира, и продолжалось триста сорок пять лет и четыре месяца. Под его властью люди были грубы и дики, подобно зверям, как о том говорится в Книге Бытие. На смену Орифиилу пришел Анаил, дух Венеры, правивший с 345 по 705 годы от сотворения мира. Эту династию небесных духов Тритемий прослеживает до 1879-го года, в который завершается правление Гавриила. Семь ангелов властвуют над миром по очереди, и по событиям прошлого можно предсказывать состояние дел в будущем, ибо небесные установления вечны и неизменны.

Согласно современным оккультистам, в этих мнимых пустяках содержится величайшая магическая мудрость. Тритемий, — утверждают они, — писал шифром и каждое слово его имеет скрытый смысл; однако ключ к этому шифру великий аббат унес с собой в могилу. Поскольку для верного понимания труда Тритемия важно учитывать определенные сочетания слов, эта книга — написанная по-латыни — становится совершенно бессмысленной в переводе.

Генрих Корнелий Агриппа фон Неттесгейм — самый, пожалуй, значительный из оккультистов своей эпохи — в полной мере испытал на себе все превратности этого бурного времени. Агриппа менял города и страны, переносился от монаршей милости к опале и тюрьме, от уединенных штудий в тиши кабинета — на поле битвы, от богатстве — к нищете. Будучи высокообразованным и эрудированным человеком, он переписывался с великими гуманистами своего времени — Меланхтоном, Эразмом Роттердамским, кардиналом Кампегием. Аббат Тритемий поощрил Агриппу к сочинению оккультных трактатов, к которому он и так был чрезвычайно склонен от природы. Под влиянием гуманистов, боровшихся против средневекового аристотелизма, Агриппа стал неоплатоником. Изучая труды Плотина, Ямвлиха и Порфирия, он с головой ушел в мир сверхъестественного и от восторга, который вызвали у него эти философы, забыл о том, что наука нуждается в критическом подходе. С жадностью впитывая все течения оккультной мысли, Агриппа, подобно Пико делла Мирандоле, мечтал примирить между собой разнообразные магические доктрины и объединить философию с каббалой. Впрочем, позднее — возможно, под влиянием Контрреформации, — Агриппа отрекся от своих магических сочинений. Столь же недоверчивый, сколь ранее легковерный, теперь он заявил, что ни в искусствах, ни в науках нет ничего надежного, и единственное в мире, на что можно положиться, — это религиозная вера. Чтобы понять, почему с Агриппой произошла такая поразительная трансформация, попытаемся проследить за этим магом в разные периоды его жизни.

В молодости Агриппа прибыл в Париж с опасным поручением от императора Максимилиана. Там он встретился с несколькими молодыми учеными благородного происхождения, и вместе они основали тайное общество. Они составили мистический план преобразования мира и поклялись друг другу во взаимной поддержке. Один из членов общества, знатный юноша из Жероны (Каталония), узнал, что крестьяне в его владениях взбунтовались, прогнали его семью и взяли власть в свои руки. Под предводительством Агриппы и с помощью военного отряда эти благородные «масоны» вышли на бой с мятежными крестьянами. Но все их усилия восстановить в правах владельца Жероны не увенчались успехом, и тайное общество распалось.

В 1509 году Агриппа приехал в город Доль, которым, как и Бургундией, владела Маргарита Австрийская, дочь Максимилиана. С помощью друга Агриппа получил разрешение читать лекции в университете и стал толковать студентам каббалистический трактат Рейхлина «Чудесное слово». Желая добиться покровительства Маргариты, он написал трактат «О благородстве и превосходстве женского пола». Заимствуя аргументы из Библии, отцов церкви и философов, Агриппа восторженно прославлял прекрасный пол. Свою работу он посвятил «божественной Маргарите, августейшей и всемилостивейшей принцессе». Но Маргарита не спешила осыпать милостями своего поклонника, тогда как враги Агриппы оказались весьма проворны: церковники заподозрили в его симпатии к еврейской каббале признаки опасной ереси. В Генте (Нидерланды), где жила Маргарита, монах-францисканец Катилине добился ее аудиенции и выступил против «нечестивого каббалиста»; с другой стороны, недоброжелатели мешали Агриппе опубликовать его похвалу женщинам. Бросив свою затею, Агриппа уехал в Англию, а затем перебрался в Кельн, где некоторое время выступал с публичными лекциями. Его неповоротливость в финансовых делах стала притчей во языцех: Агриппа допускал ошибку за ошибкой, отталкивая от себя всех потенциальных покровителей и меценатов. В 1515 году он отправился в Италию в войске Максимилиана и был посвящен в рыцари на поле боя. Кардинал Сен-Круа послал его в Пизу как своего представителя на соборе. Для Агриппы это был последний шанс примириться с церковью и задобрить папу Льва X, от которого он недавно получил довольно дружелюбное письмо. Но собор был распущен, и ассамблеи прекратились.