Читать онлайн «Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2». Страница 13

§ 7. Общественная мысль и наука Индии XVI–XVIII вв.

В этот период активно продолжали свою деятельность общины последователей бхакти и суфизма. Среди проповедников бхакти на севере Индии наиболее крупными фигурами были Даду Даял (1544–1603), происходивший из семьи чесальщиков хлопка, и торговец Малукдас (умер в 1684 г.). Даду, будучи по рождению мусульманином, как говорится в его жизнеописании, «игнорировал веру мусульман и обычаи индусов, не имел ничего общего с шестью системами (индийской философии), отрицал поклонение богу в храмах, паломничества к святым местам и посты», подвергался преследованиям как со стороны мулл, так и со стороны брахманов. Даду странствовал по Раджпутане и Гуджарату, проповедуя равенство людей перед богом. Малукдас выступал в своих стихах то суфием, то бхактом: для него Рама, Хари, Аллах были только именами единого бога. Он обличал суеверие и пороки священнослужителей, проповедовал «истинный путь» к богу, заключавшийся в милосердии, помощи ближнему.

Среди последователей кришнаитского бхакти славилась община, основанная Валлабхой, брахманом из Телинганы (1478–1530) близ Матхуры, в Гокуле, там, где, согласно индусской мифологии, прошли детство и юность Кришны. Здесь, на этой священной земле, Валлабха основал храмовый комплекс и явился не только проповедником бхакти, но и философом. Путь бхакти, предложенный Валлабхой своим последователям, назывался пушти (букв. «поддержка») и был изначально рассчитан на «несчастных и беспомощных».

Ученик Валлабхи, один из величайших поэтов того времени Сурдас, говорил: «Господь ничьей касты не ведает. Ему безразлично, нищий ты или раджа». В храм, основанный Валлабхой, был открыт доступ всем, без различия каст, полов, состояний. Сам обряд почитания Кришны в этом храме был крайне прост и включал в себя лишь исполнение гимнов (киртан) на обыкновенном, понятном народу языке, а также подношение статуе бога цветов. Среди членов общины были люди самых разных каст и имущественных состояний, женщины пользовались такими же правами, как и мужчины; не было строгого требования аскетизма, ухода от мира, и многие последователи Валлабхи продолжали семейную жизнь и обычные занятия, хотя были и такие, кто целиком посвятил себя Богу.

Прежнюю популярность сохраняли и суфийские ордена. Одни следовали заветам прославленных шейхов времен Делийского султаната, жили в бедности, отказывались от царских милостей, сосредоточивая внимание лишь на служении богу и помощи бедным. Другие предпочитали роскошную жизнь под покровительством двора, участие в политических интригах.

Наконец, именно XVI–XVIII вв. стали периодом становления в Индии новой религии – сикхизма. От ортодоксального индуизма и даже многочисленных общин бхакти сикхизм отличался проповедью строгого единобожия и крайне негативным отношением к аскетизму, «уходу от мира». Социальные и духовные идеалы сикхов выражает триединая формула: «молиться, трудиться, делиться». «Молиться» означало постоянно помнить о боге – едином, лишенном зримого облика Абсолюте, мысленно повторять его имя, читать и петь гимны, написанные гуру. Сикхизм отрицает храмовый культ и изображения бога, в молитвенных домах – гурудварах – сикхи собираются для совместного исполнения гимнов из своей священной книги «Ади Грантх» («Изначальная книга»). Ее текст сложился к 1661 г.: он представляет собой антологию, включающую, помимо произведений гуру Нанака и его наследников Амардаса, Рамдаса и Арджуна, стихотворения и гимны Кабира, Даду и других поэтов бхакти.

«Трудиться» для сикхов и по сей день означает единственно достойный человека образ жизни, причем сикхизм не признавал кастовых различий, «чистого» и «нечистого» труда, а вот просить милостыню, жить на чужой счет для сикха и в наше время – тягчайший грех. «Делиться» каждый член сикхской общины должен с бедными, больными, сиротами и вдовами, отдавая на помощь им либо часть дохода (обычно десятину), либо бесплатно работая на общественное благо.

Важнейшей проблемой, находившейся в центре внимания мыслителей XVI–XVIII вв., оставались взаимоотношения индусов и мусульман. Процесс индо-мусульманского взаимодействия в позднее Средневековье стал одним из главных факторов развития общественной мысли и культуры. Этот процесс в XVI–XVIII вв. развивался как бы с двух сторон: снизу и сверху. Снизу, т. е. в среде простонародья, идеи индо-мусульманского единства проповедовали идеологи суфизма и бхакти. Так, в Кашмире был весьма популярен суфийский орден, носивший чисто индусское название риши (мудрец). Его глава, шейх Нур уд-дин (XVI в.), говорил:

«Неверный – тот, кто лжив речами и нечист сердцем», – говорил Даду, а его сын и духовный наследник Гарибдас в небольшой поэме перечислил все имена и эпитеты бога, принятые у индусов и мусульман, как равно истинные и сделал следующий вывод:

Эти идеи, распространявшиеся снизу, не могли не оказывать влияние на тех, кто находился на верху социальной лестницы, в частности, на окружение падишаха Акбара: в жизнеописаниях многих бхактов XVI – начала XVII в. включены сведения об их встречах и беседах с Акбаром. Трудно сказать, насколько эти сведения точны, но важно, что традиция отразила воздействие идей суфизма и бхакти, особенно в отношении индо-мусульманского взаимодействия, на Акбара и его религиозную политику.

В разработке религиозной реформы Акбара важнейшую роль играли его сподвижники, получившие среди современников общее наименование «просвещенные философы». К этому кругу принадлежали главный министр и друг падишаха, блистательный ученый и писатель Абу-л Фазл Аллами, его отец Шейх Мубарак и брат Файзи, другие мыслители, поэты, государственные деятели. Они самым решительным образом выступили против религиозной розни и фанатизма. «Лишь та вера истинна, которую одобряет разум», – эти слова Акбара стали главным принципом «просвещенных философов», которые строили свои выводы на трех основных постулатах. Во-первых, они подвергали научному исследованию догматы индуизма, ислама, других религий и обнаруживали, что различные вероучения имеют много общего, прежде всего с точки зрения этики, морали и т. д. Во-вторых, рационалистический подход к различным религиям выявлял, что ни одна из них не свободна от неразумных обычаев и устаревших догм. Так в своеобразной энциклопедии религий, написанной в середине XVII в., доводы одного из «просвещенных философов» выглядят так: «Вероучитель дает людям указания, которые для низов непонятны, а для образованных – противоречат разуму, поэтому он распространяет религию с помощью меча. Во всех священных книгах есть много противоречий». Отсюда следовал третий постулат, звучавший в устах Абу-л Фазла следующим образом: «Из-за апатии власть имущих каждая секта фанатически предана своей вере, каждый считает свою религию единственно правильной, и преследование тех, кто чтит бога на собственный лад, пролитие их крови и унижение их достоинства стали символами благочестия. Но если чуждая доктрина хороша, то за что же проливать кровь ее последователей? А если, наоборот, дурна, то люди, ставшие жертвой обмана, заслуживают сострадания, а не вражды и истребления». Такие и подобные речи часто звучали в «Доме молитв», построенном в 1575 г. и превращенном в своеобразный дискуссионный клуб, где в присутствии самого Акбара ученые, священнослужители, поэты различных стран и вероучений обсуждали проблемы бытия и религии. При этом Акбар и его единомышленники посягали и на незыблемую в любом средневековом обществе власть традиций. «Не нуждается в доказательствах то, что следовать законам разума похвально, а рабски подражать другим – дурно, – говорил сам Акбар. – Если бы подражание было достоинством, то все пророки следовали бы своим предшественникам (т. е. ни один не смог бы основать новую религию)… Многие глупцы, поклонники традиций, принимают обычаи древних за указания разума и тем самым обрекают себя на вечный позор». В 1582 г. от имени Акбара Абу-л Фазл написал и отправил с миссионерами-иезуитами «Письмо мудрецам Запада» – один из интереснейших документов в истории культуры Индии. Исходя из необходимости противостоять «слепому подражанию традиции» и «вере, лишенной духа исследования – лучшего из сокровищ разума», автор письма призывал к «общению мудрецов различных религий» и просил прислать в Индию священные книги христианства с переводом и комментариями, что должно служить «строительству зданий согласия и державы просвещения».