Читать онлайн «Германо-польская война». Страница 28

"Странная война" - это последняя попытка уйти от действительной войны тех, кто открыл ей дорогу. Она выражала политический курс наиболее реакционных кругов французской и английской буржуазии, рассчитанный на то, чтобы под видом защиты своих государств от внешней агрессии нанести удар трудящимся, и прежде всего рабочему классу. Здесь было налицо прямое продолжение мюнхенских тенденций, но начало этой политики идет не от Мюнхена. "Странная война" - завершающий этап длинного пути к мировой катастрофе, проложенного от Версаля через Мюнхен до предательства западными союзниками Польши. Это был вместе с тем огромный самообман. Творцы "странной войны" убеждали себя, будто Гитлер не настолько безрассуден, чтобы вступить в кровопролитие на Западе и помешать французской буржуазии использовать его собственные методы для разгрома левых сил Франции. Гитлер понимает, думали апологеты "странной войны", что объявить войну - еще не значит воевать. Они полагали, что фюрер помнит Сомму, Верден и данные еще в "Майн кампф" обещания сокрушить большевизм. Им казалось, что они установили молчаливое взаимопонимание с далеким Берхтесгаденом - резиденцией германского фюрера и что дух согласия витает теперь над укреплениями Восточного фронта, над войсками, стоящими по обе стороны мутного Рейна за линиями Зигфрида и Мажино, что Гитлер, конечно, предпочтет Восток, где лежит путь к решению всех его проблем. Разгромить Советский Союз руками Гитлера, вложить и свой вклад в "уничтожение большевизма", сделать это именно сейчас, когда война стала фактом и в ее ходе оправданы любые превратности и повороты, уничтожить коммунистическое движение, подавить рабочий класс внутри своих стран, используя законы и обычаи военного времени, - такова была главная цель французской и английской реакции, такой смысл вкладывали они в политику "странной войны".

С точки зрения политических и военных задач, которые ставило перед собой франко-английское руководство, период от сентября 1939 г. до мая 1940 г. можно разделить на два этапа.

Первый этап открылся бешеным натиском французской реакции на внутреннем фронте. "За спиной этой "странной войны", - пишет французский исследователь Вийар, - началась настоящая война... Она проявляется прежде всего внутри Франции. Правящие классы стремительно бросили свои силы в атаку против народных масс и в первую очередь против рабочего класса"{187}.

В качестве предлога и прикрытия начала борьбы против Коммунистической партии Франции был использован советско-германский договор от 23 августа 1939 г., а затем начало Освободительного похода Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию 17 сентября того же года. Коммунистическая партия объявляется вне закона, разжигается антикоммунистическая истерия. Коммунисты оказались вынужденными уйти из парламента, профсоюзов и органов местной власти. Чрезвычайным декретом от 18 ноября 1939 г. правительство уполномочило полицейские власти арестовывать коммунистов без суда и следствия. Французская буржуазия создала во Франции атмосферу безудержного разгула антикоммунизма, в угаре которой отошли на задний план проблемы борьбы с гитлеровской Германией. Общественное мнение все более подготавливалось к мысли о необходимости договориться с Гитлером и начать войну против Советского Союза. Коррупция и продажность, господствовавшие в государственном и военном аппарате, открывали страну для гитлеровского вторжения. В такой политической атмосфере подготовка к войне с Германией все больше лишалась внутреннего духа и велась в надежде, что все, к чему она направлена, не осуществится.

Самые широкие возможности открылись для деятельности фашистской "пятой колонны". Предельно активизировались основанные еще осенью 1935 г. пропагандистские и диверсионные организации, возглавляемые ставленником германских монополий и фашистской разведки О. Абецем, особенно так называемый "франко-германский комитет" в Париже. Усилиями Абеца, генерального секретаря "комитета" де Бринона и их ставленников были подкуплены многие французские политики, дипломаты, чиновники, редакторы газет, генералы и офицеры Генерального штаба{188}. Усилилась подрывная работа фашистских организаций кагуляров (церковная организация капуцинов), являвшихся прямыми агентами гит леровской Германии. Эти организации, имевшие четкую военную структуру, стремились установить во Франции фашистский режим. Они получали из Германии и Италии оружие. Контакты между французскими фашистами и Третьим рейхом осуществлялись через крупные монополии, особенно через агентуру концерна "ИГ Фарбениндустри", который использовался нацистами как огромный шпионский центр против Франции. "Пятая колонна" имела широкую сеть агентов в государственном аппарате Франции. Через нее гитлеровское руководство знало о всех политических, хозяйственных и военных мероприятиях французского правительства и верховного командования{189}.

Постепенно шел процесс подтачивания боевой мощи французской армии. Она лишалась того огня, той твердой убежденности, без которых немыслимо побеждать. Солдаты чувствовали, что их штыки хотят повернуть в другую сторону; генералы, склонившиеся в штабах над картами Германии, все больше думали о Москве и о тех врагах, которые засели на заводах Лилля, Парижа и других пролетарских центров. И оказалось вполне логичным, что, когда реакция начала новый тур своего антикоммунистического похода, все, связанное с подготовкой войны против фашистской Германии, было совершенно открыто отодвинуто на второй план.

Начало второго этапа "странной войны" было связано с событиями советско-финляндского конфликта.

Как только в конце ноября 1939 г. открылись военные действия в Финляндии, французские и английские правящие круги решили, что наступил самый благоприятный момент. Исступленная антисоветская и антикоммунистическая кампания достигла апогея. "Неописуемая буря охватила буржуазию, - пишет де Кериллис, автор книги "Французы, вот правда", изданной в Нью-Йорке в 1942 г. - Дух крестового похода с яростью охватил их круги... Существовал единый клич: война России! Люди, миролюбиво настроенные, превратились в наиболее воинствующих людей. Те, кто не хотел "умирать за Данциг", хотели "умереть за Хельсинки"... Те, кто защищал идею о том, что нужно оставаться неподвижно за линией Мажино, молили уже, чтобы послать армию, которая дралась бы за Северный полюс... Это был момент, когда антикоммунистический бред достиг своей крайней степени и принял формы эпилепсии"{190}. Буржуазная пресса была до предела насыщена вздорными статьями, авторы которых пытались доказать угрозу со стороны Советского государства "западному миру", уверить, что Красная Армия бессильна. "Для того чтобы провести мнение о необходимости принять войну против СССР, нужно было... убедить общественное мнение в слабости противника, которого предстоит разгромить"{191}. Сопротивление белофиннов стали называть "Фермопилами цивилизации"{192}, а Маннергейма - "смелым и достойным начальником"{193}. Под видом помощи Финляндии начал складываться антисоветский фронт. Он включал широкую посылку в Финляндию оружия, денег, подготовку экспедиционного корпуса и оказание широкой моральной поддержки белофиннам. За короткий срок Маннергейм получил от Франции, Англии, Италии, Швеции более 350 самолетов, 1500 орудий, 6 тыс. пулеметов, 1 тыс. ружей, 650 тыс. ручных гранат, 160 млн патронов и другое вооружение{194}.

Английское правительство начало готовить экспедиционные войска для отправки в Финляндию{195}. На основе складывающегося антисоветского империалистического фронта наметилась общность интересов и намерений Англии и Франции с фашистскими Германией и Италией. Гитлер и его штабы, заинтересованные не только в ослаблении Советского Союза, но и в том, чтобы граница Финляндии проходила возможно ближе к Ленинграду и Мурманску, ясно давали понять о своей солидарности с Финляндией и, подобно французским руководителям, не скрывали свое удовлетворение теми трудностями, которые встретила Красная Армия при прорыве линии Маннергейма. Через шведских корреспондентов в Берлине Гитлер сообщил, что Германия не будет возражать против перевозок через Швецию военных материалов и добровольцев. Фашистская Италия открыто поставляла Финляндии оружие и бомбардировщики, причем последние получили право перелетать через Францию{196}. Газета "Эвр" писала 3 января 1940 г.: "Иностранная помощь, оказываемая Финляндии, сорганизовалась. Послы Англии и Италии покинули Москву на неопределенное время"{197}.

Так на общей антисоветской основе теперь уже почти открыто складывался контакт западных демократий и фашистских государств, формально находившихся в состоянии либо войны, либо отчужденности друг с другом. Казалось, международная реакция была близка к своей цели - организации "всеобщего похода против большевизма". 20 декабря 1939 г. в Финляндию вылетел полковник французского Генерального штаба Ганеваль для координации совместных действий против Красной Армии{198}.