Читать онлайн «Крестьянский бунт в эпоху Сталина: Коллективизация и культура крестьянского сопротивления». Страница 60

В украинских деревнях Ново-Лазаревка и Ново-Скелеватка Казанковского района Криворожского округа причиной бунтов, вспыхнувших в конце ноября 1929 г., стали зверства районных властей. Так, в Ново-Лазаревке власти арестовали 10 чел., выступавших против заготовок зерна, заперли их в заброшенном доме и заколотили двери и окна, чтобы никто не мог передать им еду или питье. Когда мать одного из арестованных заявила, что покончит жизнь самоубийством, если у нее заберут последние запасы хлеба, секретарь райкома партии ответил: «Иди вешайся! Дать ей веревку, пусть повесится… От этого революция не пострадает». Затем он приказал зажечь свет во всех домах на всю ночь, и три ночи никто в деревне не мог спать. Те же партработники в Ново-Скелеватке посадили под арест местных членов комиссии по заготовкам, которые отказались применять силу против своих соседей. После этого они заставили всех жителей провести ночь на морозе, избив их и отобрав у них последнее зерно. Некоторых крестьян вынудили голыми танцевать в подвале под аккомпанемент аккордеона, а те, кто не отдал свои запасы, должны были носить на груди таблички с позорящими их надписями. Тем самым партработники, похоже, применяли заимствованные у крестьян методы самосуда. Бунты, поднявшиеся в ответ на эти действия, были подавлены ОГПУ и отрядами милиции{734}.

Случаи в Ново-Лазаревке и Ново-Скелеватке вызвали серию выступлений в близлежащих селах, когда слухи о жестокости членов комиссии распространились среди местного населения. Жители целого ряда деревень изгоняли партработников. В Ново-Осиновке крестьяне напали на сборщиков зерна, вынудив тех укрыться в здании сельсовета, где они до вечера сидели взаперти, в то время как толпа снаружи все увеличивалась и достигла 500 чел. В деревне Глушково членам комиссии пришлось спасаться бегством. Спустя несколько дней в район прибыли отряды ОГПУ для проведения массовых арестов. В обеих деревнях толпы крестьян, вооруженные камнями и кольями, атаковали конвоиров, пытаясь освободить своих соседей. В Глушкове крестьянам удалось разоружить и посадить под арест четырех милиционеров. Когда через несколько часов ОГПУ прислало подкрепление, ему противостояла уже толпа в 1 000 чел., вооруженных вилами, кольями, косами и камнями, которая направлялась к деревне, где держали арестованных крестьян. Однако там их встретили отряды ОГПУ и милиции, разогнавшие мятежников несколькими предупредительными выстрелами{735}.

Восстания против «чрезвычайных мер» были связаны с угрозой, которую хлебозаготовки несли для жизни крестьян. Принудительное изъятие зерна служило причиной большинства бунтов в период, предшествующий 1930 г., что было особенно заметно в хлебородных регионах, но имелись и другие поводы. Так, в Центрально-Черноземной области из 94 массовых выступлений, зафиксированных в 1929 г., 28 произошли из-за заготовок, 51 — из-за закрытия церквей, 8 — из-за реформы землеустройства и 4 — по причине недовольства коллективизацией{736}. Весной 1929 г. волна протестов против коллективизации и закрытия церквей прокатилась по Средней Волге. В деревне Делезерка Челновершинского района Бугурусланского округа в ответ на решение о закрытии церкви и организации колхоза около 100 чел., предположительно возглавляемых кулаками и священником, учинили беспорядки, напав на местных членов партии и разгромив здание сельсовета. Несмотря на поднявшуюся панику среди партработников, которые попытались призвать на помощь вооруженные отряды, мятеж закончился с приездом районных представителей власти{737}. В селе Лебяжье Мелекесского района Ульяновского округа крестьяне, предположительно также под руководством кулаков и членов церковного совета, помешали проведению собрания по вопросам коллективизации. Бунтующая толпа, быстро набравшая несколько тысяч участников, выкрикивала: «Бить надо коммунистов!.. Мало народа, бей в набат!» В том же округе, в мусульманской деревне Енганаево Чердаклинского района, власти решили провести реформу землеустройства в качестве подготовительной меры к организации колхоза. Согласно их планам, несколько сотен зажиточных крестьян подлежали выселению на отдаленные территории. Однако 9 апреля 1929 г., в день открытия в сельсовете пленума по обсуждению реформы, раздался бой набата, который собрал толпу в 500 чел., скандирующих: «Не дадим выселять зажиточных и мулл! Не позволим разъединить нас, бедноту, с богатыми!» Они поколотили нескольких партработников, а на следующий день бунт, насчитывавший уже 1 500 участников, продолжился. Крестьяне пытались воспрепятствовать аресту мулл. На подавление восстания было направлено подразделение из 100 солдат, которые арестовали 13 человек{738}.

В этот же период восстания охватили несколько татарских поселений, жители которых протестовали против гонений на религию. 21 апреля 1929 г. в деревне Ср. Тигона Спасского округа Татарской республики была закрыта церковь, а 27 апреля группа из 200 крестьян, размахивая белым флагом, сломала замок на ее двери. Они побили местных активистов и бросили в грязь портреты деятелей коммунизма, в том числе Ленина. В конце концов милиции удалось навести порядок. В мае подобное восстание произошло в Рязанской области, в селе Еголдаево: когда бригада рабочих прибыла на место, чтобы закрыть церковь, они были остановлены толпой в 500 чел., большую часть из которых составляли женщины, угрожавшие рабочим ножами и кольями и забрасывавшие их камнями{739}.

В некоторых местах бунты были вызваны избирательными и налоговыми кампаниями 1928 и 1929 гг.{740} В сибирской деревне Мамантово Барнаульского округа попытки властей распродать имущество кулаков за неуплату налогов спровоцировали бунт, участники которого вооружились вилами. Похожий случай произошел в другой сибирской деревушке, Корчино, где в результате массовых беспорядков был убит офицер милиции и ранен председатель сельсовета{741}. Хотя лихорадка охватила всю страну, наибольший размах она приняла на Северном Кавказе, на Урале, в Сибири и в Ленинградской области, где, согласно подсчетам одного российского исследователя, до 1930 г. происходило больше половины всех массовых выступлений{742}.

Пик восстаний пришелся на первую половину 1930 г., а наиболее опасным стал март месяц. В этот период правительство прибегло к самым жестким репрессивным мерам против крестьянства, которое в ответ подняло всеобщий бунт. Восстания против колхозов были самыми распространенными — они в 1930 г. составляли большинство случаев{743}. Их целью было либо не допустить организации колхоза, либо распустить уже существующий. Они также могли быть обусловлены конкретными аспектами коллективизации, как, например, обобществлением скота или запасов зерна либо проведением земельной реформы, которая часто предваряла создание колхоза. Однако кампания по коллективизации была взаимосвязана с остальными репрессивными мерами, применявшимися в отношении деревни. Поэтому антиколхозные бунты всегда сочетались с протестами против раскулачивания и закрытия церквей. Масштабы и серьезность крестьянских выступлений вкупе с единством, которое могло проявляться в пределах одной деревни, а иногда — охватывать несколько, в начале марта повергли в растерянность партийное руководство. Несмотря на то что большинство бунтов были небольшими и локальными, многие из выступлений против коллективизации принимали угрожающие масштабы, перерастая в выступления против государства.

По количеству бунтов лидировала Украина: так, только в марте 1930 г. там было зафиксировано 2 945 выступлений, большинство из них весьма крупные: общее число их участников приближалось к миллиону{744}. Уже за первый квартал 1929 г. на Украине ОГПУ зафиксировало 144 случая массовых выступлений. По мере ужесточения хлебозаготовок их число возросло до 116 в августе того же года, 195 в сентябре и 336 в октябре. Пик мятежей пришелся на первую половину 1930 г. К 10 марта восстания охватывали 18 округов (больше 110 районов) страны. Восстание в Тульчинском округе, охватившее 189 селений, официальные источники назвали полной анархией. По всему округу крестьяне блокировали или разрушали здания сельсоветов. В Джулинском районе вооруженная группа местных жителей захватила власть, объявив себя диктаторами района и передав управление общинами старейшинам деревни. После того как мятежники согласились на проведение переговоров с представителями ОГПУ, они были арестованы, что вызвало новую сходку, на сей раз в райцентре — Соболевке, где толпа из 600–700 чел. потребовала освободить арестованных. Однако их попытки провалились. Представители властей открыли по собравшимся огонь, 20 чел. были арестованы. В деревне Горячевка Мястковского района толпа, требовавшая освобождения кулаков и возврата имущества, заставила отступить конный отряд ОГПУ. В выступлении участвовало около 1 000 чел., впереди шли женщины и дети{745}.