Читать онлайн «Иллюминаты. Ловушка и заговор». Страница 14

Мы уже говорили об образце, которым вдохновляется основатель иллюминатов. Он регулирует внутренние процессы (обязанности, доносы и т. п.) в соответствии с политикой ордена. В то же время он заимствует некоторые самые общие вещи в иных тайных обществах, адаптируя их для своих целей. Среди таких элементов — тайное использование шифра, подходящего для записи некоторых терминов.

Когда нужно выразить какие-то тайные намерения, используется внутренний шифр, бессмысленный и полностью детский, не имеющий ничего общего с настоящей криптографией. Не кажется убедительным объяснением, что использование шифра сводилось к карнавалу и игре членов общества в таинственность, или, возможно, к — если их принимали за дураков — внушению им идеи об их важности, об их праве быть посвященными в важнейшие таинства. Смысл использования псевдонимов или «имен пера», которые предлагались публике (для публики «Азорин», в личных беседах — «Мартинес Руиз») заключался в том, чтобы оградить членов общества от назойливости посторонних, равно как и от их лести и критики. Для общества, якобы тайного, объяснение шифра должно быть приблизительно таким же, как и в религиозных орденах. Фон Книгге, вероятно, назывался Филоном, потому что его вступление в орден равнозначно смерти и воскресению, и, вновь рожденный, он получит другое имя, Филон, которое, если делать все по правилам, непременно должно нести в себе глубокую символику… То же самое относится и к шифровке названий месяцев (как это практиковалось во времена Французской революции)[72]: речь идет о новом времени. И так — во всем.

Пример шифра такого рода — нижеследующее письмо А. Вейсгаупта, которое нам помогут расшифровать ключи, представленные в Приложении I. Это лишь одно из подобных писем, и мы выбрали именно его только потому, что оно короткое. Письмо гласит:

Спартак ареопагит афинянам Д. Н.

(Вейсгаупт ареопагу Мюнхена)

Неожиданно в моем распоряжении оказалось 14 свободных дней, и за эти «каникулы» я хочу привести в порядок Статуты иллюминатов, их собрания и все с этим связанное. Для этого вышлите мне с первым же гонцом вышеуказанные Статуты, вместе со статутом минервалей, а также скажите мне, какой глубины достигают достоверные сведения Тамерлана и Брута об иллюминатах.

Я уже выслал Конфуцию речи Раймунда Луллия и Сципиона, чтобы он их скопировал. Пусть потом передадут их Агриппе. В целом они заслуживают похвалы, и я не могу описать, насколько они вдохновили наших товарищей. Лулий в совершенстве владеет языком мистики, словно бы для того, чтобы иереи ему завидовали.

Надо бы вызвать на собрание 1 числа месяца Адарпахашр Алкивиада и Солона, если здоровье первого позволит. Тогда, может быть, можно будет принять Перикла, в то же время предоставляя ему возможность поучиться у Солона и Алкивиада. Если бы Алкивиад был более активен, он мог бы достичь чего-то в отношении Фр. М. Фиванского. Например, он мог бы склонить Б. Штроммера сделаться М. После этого он мог бы привести его в Афины.

Итак, я настолько доволен, что не могу этого описать.

В этом письме Спартак — это Адам Вейсгаупт; ареопагит означает принадлежность к организации внутри иллюминатов; афинянам — значит «мюнхенцам»; минервали — это нижняя ступень внутри ордена; Тамерлан и Брут включены в список под номерами 786 и 812, первый — иллюминат, второй — минерваль; Раймунд Луллий и Сципион — ареопагиты, принадлежат к высшей организации ордена; Агриппа — минерваль; Алкивиад и Солон — ареопагиты. 1 число месяца Адарпахашт — это 1 мая, годовщина основания ордена иллюминатов[73]; Перикл — минерваль; аббревиатура М означает «минервали»; Элизиум — это Ингольштадт, а дата письма, 7 число месяца Паравардин — 27 марта.

Крайняя простота шифра, которым пользовались люди, претендовавшие на настоящую криптографию и универсальное знание, не должна нас обманывать. Их стратегия, образец для других организаций — поглотителей сознания и рабов своих амбиций, была бы идеально иезуитской, если бы мы обратили внимание на черную легенду

Общества Иисуса, которую они справедливо могли бы отнести к себе самим: то самое «на нас лают, значит, мы движемся вперед».

Статуты иллюминатов, их права и свободы, общие указания и инструкции, касающиеся отдельных членов ордена, клятвы и обязательства и т. п. составляют внушительный объем документов. Возможно, мы никогда не сможем к ней подступиться в полной мере, если все останется так как есть. Однако любой человек может ознакомиться с этими документами в 24 номерах Revue International des Sociétés Secrèts-Partie Occultiste за 1929 и 1930 годы. A мы можем предложить небольшие заметки и тексты, заимствованные их этих документов.

Уже в Приложении III можно определить некоторые практики, которые являются иллюстрацией, если еще остались сомнения, полнейшей бессовестности, лицемерия действий и умственной ограниченности, ведь «только искренность является добродетелью и только тогда, когда она выражается на высших ступенях иерархии»… К сожалению, другие руководители других организаций (говорят, что сюда входят и церковные, но мы их включать не будем) проповедуют и практикуют за закрытыми дверями именно такие принципы. Проблема заключается в этом двойном «только», ведь ясно, что искренность вышестоящего лица обязательна для прямого руководства.

Но тактика иллюминатов распространяется все шире, и дело доходит до денежных подкупов на уровне сферы производства, проникновения в интересующие организации, вымогательства и грабежа — при необходимости. Сам (см. Приложение) барон фон Цвак, один из посвященных в тайны ордена, анализируя деятельность последнего, пишет: «По рекомендации Братьев, Пилад был назначен казначеем церковного Совета, посредством чего Орден располагает доходами Церкви».

Внедрение своих людей и разграбление церковной казны. Не будут забыты и столь же или даже более богатые святые отцы: «В том числе сейчас, когда иезуиты хотели бы разрушить церковный совет: посредством установлений Ордена, наших беспрестанных усилий, уже устав от различных способов борьбы, мы добились не только того, что вышеуказанный церковный совет укрепил свои позиции, но и того, что все доходы, находившиеся раньше в руках баварских иезуитов, такие как Миссия, казна пожертвований, дом Упражнений и Фонд новообращенных были переданы вышеупомянутому совету, а также Фонду немецких школ и университетов, которые уже взяли на себя ответственность за использование этих доходов и текущих счетов. Руководство Иллюминатов уже провело шесть собраний по этому вопросу, и некоторые проводили ноги без сна. Среди них… «…».

Искушение — для посторонних; контроль, порядок, железный кулак — для своих; донос — самая низкая форма братского порицания, которая для иллюминатов вовсе не была выходящей из ряда вон: «каждый адепт должен вести дневник, где он будет записывать мельчайшие детали, касающиеся тех, с кем он поддерживает отношения». Из-за сети доносчиков и притворного «смирения» иллюминаты все держали в себе: «каждый иллюминат должен вести себя так, как будто находится на последнем уровне посвящения». Напоминает совет иезуитов…

Цель оправдывает средства. Вскоре в практику войдет профессия «альфонса», как жители Вены изящно называли скандалистов, сводников, жуликов, сплетников и сутенеров. Иллюминаты планировали максимально использовать половые различия, или по крайней мере (хотя мы не думаем, что они действительно реализовали бы это на практике) так появляется предложение, ввиду создавшихся условий, создать женский орден (см. Приложение). Как говорит Робинсон, «чувственным удовольствиям вновь стали придавать такое значение, какое они имели в эпикурейской философии»[74]. Перед нами весьма показательный проект, полностью раскрывающий секретные механизмы сект такого типа. Их главная цель — манипулирование и эксплуатация сознания, и они используют секс как абсолютное оружие.

Не будем забывать, что Вейсгаупт не возражал против преступлений… если это приносило пользу иллюминатам: «то, что приносит нам вред, единственно грешно, но если выгода больше, чем ущерб, то приносящее ее становится добродетелью». Снова работает базовый принцип предпринимательской этики: цель оправдывает средства. Вейсгаупт прекрасно выучил максиму, приписываемую иезуитам. Подходит для оправдания любого действия. Достаточно, чтобы открыть бордель.

Речь идет об обществе — женском — полностью отдельном от мужчин. То же самое происходит в Опусе (не можем не отметить), где женщины не пересекаются с мужчинами, за исключением общения с духовником. Подобное мы видим в Баварии, хоть и негласно, поскольку иллюминаты, на наш взгляд, не имели времени, чтобы строить дома терпимости. Что касается «Дела», ситуация была несколько иной, поскольку никто не сомневается в не знающем исключений религиозном целомудрии его членов. Оба женских ордена равно герметичны, однако их степени посвящения несовместимы, поскольку общество Вейсгаупта было разделено на два герметических класса, каждый из которых ничего не знал о существовании другого: класс добродетельных сестер и класс распутниц, которые, по слухам, должны были удовлетворять сексуальные потребности иллюминатов, когда они этого просили.