Читать онлайн «Римская армия эпохи Ранней Империи». Страница 78

Таким образом, изучение армии заводит нас очень далеко. Оно проходит через изучение общества и подводит к широкому анализу римской цивилизации.

Эволюция и распад

Финансовый аспект, которого мы только что коснулись, приводит нас к другой исторической реалии — развитию. Поэтому, если на протяжении периода Ранней империи и преобладают постоянные черты, все же нельзя не выделить некоторые наиболее значительные периоды.

Прежде всего, в эпоху Августа33, отмеченную впечатляющим стремлением к организации, получила свое воплощение стратегия, называемая limes (тогда как само слово limes не вошло еще в официальный словарь в том смысле, который придаем мы ему здесь); ее должна была обслуживать армия — постоянная и основанная на качественном наборе. Но это было не все, так как основатель Империи, даже если он и потерпел некоторые неудачи, сумел все же значительно увеличить владения, которые унаследовал. После него нужно дождаться времен Траяна и Марка Аврелия, чтобы стать свидетелями великих войн, при первом императоре — завоевательных против даков и парфян, а при втором — скорее оборонительных, на Востоке и на Дунае. Септимий Север порвал с августовской традицией. С одной стороны, он осуществил целый ряд реформ, в частности, официально признал воинские коллегии и позволил солдатам жить с их «супругами»; с другой — он вел последние значительные и победоносные войны эпохи Принципата, в частности, в Месопотамии. По завершении двухвековой истории можно было сделать вывод, что самый опасный враг находился за Рейном и Дунаем; имелись в виду германцы, затем шел Иран (Аршакидская Парфия).

Положение становится серьезным в III в., когда Аршакидской Парфии наследовала Персия Сасанидов. Тогда Империя была атакована сразу на двух фронтах — на севере и на востоке. Кризис, менее серьезный, однако, чем его рисуют, вызвал новые преобразования в армии как реакцию на трудности времени. Императору Галиену34, третьему великому реформатору римской армии, пришлось преобразовать и командование, и стратегию. Требовалось признать, что сенаторы не хотели больше служить, являя собой наглядный пример правящего класса, уклоняющегося от несения своих обязанностей; но не очевидно, что Империя не могла от этого выиграть. Расхожее мнение о «профессионализации» военных кадров, несомненно, заслуживает нового взгляда. В то же время представлялось более действенным осуществить концентрацию мобильных войск позади лимеса.

В своей совокупности все эти частные трансформации обретают вес, а более всего те, к которым вынуждены были прибегнуть вследствие поражений, понесенных в середине III в. И постепенно эволюция оборачивается разрывом. Армия Ранней империи характеризовалась тремя основными чертами: стратегией limes с армией, размещенной на границах, аристократическим командным составом и «качественной» системой набора. Армия же Поздней империи35 может быть определена совершенно противоположным образом. Офицеры, начиная с середины III в., не были уже выходцами из сенаторской среды. Диоклетиан36 затем заменил принцип качества принципом количества: в его царствование численность армии значительно возросла, а Лактанций37, несмотря на все свои преувеличения, говорит даже об увеличении в четыре раза. Константин, наконец, замыслил новую стратегию. Он исходил, по всей видимости, из идей Галлиена — основная часть боевых соединений находилась отныне во внутренних районах Империи, вдали от границ, которые теперь охранялись только незначительными войсками. Но, как представляется, резкого разрыва38, революционных изменений все же не произошло, поскольку кризис середины III в. вынудил Галлиена произвести перемены, которые, в свою очередь, подготовили почву реформам Диоклетиана и Константина.

Римская армия в период Империи, а точнее в I—II вв., характеризуется аристократическим командованием, качественным набором и выбором стратегии, называемой limes. В период Поздней империи боевые соединения были перемещены внутрь границ, офицеры набирались из народных слоев, а количество заменяло качество. Эти штрихи открывают возможность нарисовать картину «Возрождения IV века».

[1] Ph.Contamine известен своими работами по Столетней войне и позднему Средневековью.

[2] A.Corvisier изучал, в частности, L’armee frangaise de la fin du XVIIе sifccle au Ministere de Choiseul (1964. 2 vol.).

[3] P.Renouvin много работал над историей Первой мировой войны.

[4] G.Pedroncini, автор замечательной книги о мятежниках 1917 г., организовал преподавание истории в военной школе Сэн-Сира.

[5] A.Martel создал центр военных исследований в университете Монпелье. Можно было бы процитировать также G.Bouthoul и рассуждения, посвященные «полемологии».

[6] Garlan Y. La guerre dans l’Antiquite. 1972; Harmand J. La guerre antique. 1973, иллюстрируют данное положение.

[7] См. выше, с. 11-12 и след.

[8] Domaszewski A. von. Rangordnung. 1967. 2е ed. (В. Dobson); Le Bohec Y. La IIIе Legion Auguste. 1989. P. 185-195.

[9] Petrikovits H. von. Innenbaute. 1975; Lander J. Roman Stone Fortifications. 1983.

[10] Redde M. Mare nostrum. 1986.

[11] Luttwak E.N. The Grand Strategy of the Roman Empire. 1979. 3e ed.

[12] Forni G. Limes // De Ruggiero E. Dizionario epigrafico. IV. 1959. P. 1074 et suiv.

[13] Рим все же имел дипломатию, но она совсем не была изучена.

[14] Luttwak E.N. Op. cit., примеч. 5, настаивает на этой ясности целей, возможно, его побуждают к этому заботы сегодняшнего дня.

[15] Kromayer J., Veith G. Heerwesen und Kriegsfuhrung // von Muller I. Handbuch. IV. 3. 2. 1928; Delbruck H. Art of War. I. Antiquity. 1975.

[16] См. библиографию.

[17] Gage. Les classes sociales dans Г Empire romain. 1971. 2e ed P. 249 et suiv.

[18] Kraft K. Zur Rekrutierung der Alen und Kohorten. 1951; Forni G. II reclutamento delle legion. 1953 (это деление очень важно для античной психологии).

[19] См. гл. II части III.

[20] Birley E. // Durham Univ. Journa. 1949. P. 8-19; Gage J. Op. cit., они первыми провели такую реабилитацию.

[21] Christol M. Carrieres senatoriales. 1986.

[22] Dio. Cass. LVII. 24.

[23] Тас. Hist. I. 4. 2.

[24] Le Roux P. L’armee romaine des provinces iberiques. 1982. P. 127 et suiv.

[25] Salway P. The Frontier People of Roman Britain. 1965.

[26] Mac Mullen R. Enemies of the Roman Order. 1966.

[27] См. примеч. 2 на с. 388.

[28] Le Roux P. Op. cit. Примеч. 3 на с. 390.

[29] Birley E., Helgeland J. // Aufstieg und Niedergang d. rom. Welt. II. 16. 2. 1978.

[30] Le Glay M. // Syncretismes. 1975. P. 123-151.

[31] Durry M. // Mel. J.Bidez. 1956. P. 85-90; Watson G.R. // Christianity in Britain. 1968. P. 51-54; Le Bohec Y. La IIIе Legion Auguste. 1989. P. 572.

[32] Fink R.O., Hoey A.S., Snyder W.F. // Feriale Duranum. Yale cl. St. 1940. VII.

[33] Значение завоеваний эпохи Августа часто преуменьшалось исследователями.

[34] Christol M. Op. cit. Примеч. 2 на с. 389.

[35] Berchem D. van. L’armee de Diocletien et la reforme constantinienne. 1952; Mac Mullen R. Soldier and Civilian in the later Roman Empire. 1967; Hoffmann D. Spatrom. Bewegungsheer // Epigr. Stud. 1969. VII. 1, 2; 1970; Gabba E. Per la storia dell’esercito romano. 1974; см. также след. прим. Но библиография римской армии эпохи Поздней империи потребовала бы больше одного примечания.

[36] Seston W. Diocletien et la Tetrarchie. 1946.

[37] Lact. DMP. VII.

[38] Толкование и оценку фактов можно найти в книге Stein E. Histoire du Bas-Empire. 1909. 2 vol.