Читать онлайн «Наследники Ленина». Страница 20

рых с полемикой против Троцкого и ссылкой на Ленина декларируется, что в СССР возможно построение социализма без революции в Европе и без "государственной помощи" стран с пролетариатом во главе. Принимая "теорию построения социализма в одной стране", правые коммунисты трактовали эту проблему с большим реализмом. У Ленина она была поставлена догматично и метафизически. Говоря, что в СССР есть все необходимое для построения социализма, он прошел мимо нужных для этого объективных предпосылок, без всякого анализа естественных богатств, высоты экономического развития и техники. В заметках "О нашей революции", написанных 17 января 1923 г., и тоже, как и статья о кооперации, с большим опозданием помещенных в "Правде" лишь 30 мая, Ленин иронически говорит о тех "ученых господах", которые во власти старых шаблонов указывают на необходимость "объективных экономических предпосылок для построения социализма". В противоположность Ленину считая, что его фраза, по словам Рыкова, написана "больше всего для утешения партии", правые коммунисты при постановке вопроса о построении социализма в одной стране находили, что нужно особенно считаться с наличностью в стране объективных экономических предпосылок. Подсчет этих экономических и технических предпосылок, будучи предметом обсуждений многих заседаний Политбюро уже в конце 1924 г. и начале 1925 г. дал, как и нужно было ожидать, очень неблагоприятную картину. Поэтому Зиновьев и Каменев высказали убеждение, что в СССР при ее огромной технической отсталости нельзя без помощи международного пролетариата и мировой революции построить социализма. Иную позицию заняли правые коммунисты в Политбюро. Признавая, что отсутствие экономических и технических предпосылок делает построение социализма до крайности трудным, они устами Бухарина заявили, что ничего кроме социализма коммунисты все равно строить не могут и его будут строить, хотя для этого придется "плестись черепашьими шагами". Происходившие в это время споры и разговоры в Политбюро нигде не опубликованы, однако представление о них дает речь Бухарина на XIV съезде.

"Мы, -- говорил он, -- не погибнем из-за нашей технической отсталости, мы будем строить социализм даже на

нашей нищенской базе, мы будем плестись черепашьим шагом, а все-таки социализм построим. По этому поводу у нас и разгорелся спор на одном заседании Политбюро примерно ко времени XIV партийной конференции. Каменев и Зиновьев защищали ту позицию, что мы не сможем построить до конца социализм из-за нашей отсталости. Мы оспаривали со всей страстностью, что должны погибнуть из-за этой отсталости"1.

На это позднее Троцкий и его единомышленники (среди которых стали Зиновьев и Каменев) отвечали, что социализм в СССР, идя черепашьими шагами, никогда построить нельзя, так как пока не свергнут капитализм в Европе, он теми или иными способами, в особенности своим контролем мирового рынка, от которого всецело зависит СССР, в нем задушит и разложит социализм. Отрицая возможность без мировой революции построения социализма в одной стране, троцкисты (Пятаков, Преображенский) уже в 1925 г. начали изменять свою концепцию исключительно важным дополнением: если допустить, говорили они, что возможно построение социализма в одной стране, то для этого нужны не черепашьи шаги, нужно итти с максимальной быстротой, форсируя темпы строительства, напрягая все силы страны, стремясь "в минимальный срок нагнать, а затем и превзойти уровень индустриального развития передовых капиталистических стран". Так гласит решение XV конференции, происходившей 26 октября -- 3 ноября 1926 г. Оно сделано уже под прямым влиянием троцкистской идеологии и могло быть принято потому, что доктрина правого коммунизма уже теряла влияние.

Правые коммунисты в 1925 г. относились не только с недоверием, но с явной враждебностью к "форсированию темпов", так как, по их мнению, этот метод, уже примененный во время военного коммунизма, привел страну к катастрофическому положению, из которого пришлось выходить с помощью НЭПа. Отрицание правыми коммунистами болезненных для страны "ускоренных темпов", приемов строительства революционными методами свидетельствовало о

1. Четырнадцатый съезд, стр. 135-136.

том, что в их психологии произошла очень большая перемена. Они пропитались "реформизмом". Правые коммунисты все время напоминали, что нужно следовать за последним заветом Ленина -- "двигаться вперед неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы мечтали"2, "перестать нервничать, кричать, суетиться"3, твердо усвоить, что теперь нужны не "революционные приемы", а "действия реформистские" и "реформистский подход" к вопросу о строительстве социализма4.

Кого мы имеем в виду, говоря о правых коммунистах как создателях доктрины правого коммунизма? Конечно, это Бухарин. Из его заявления на XIV съезде мы знаем, что ему принадлежат важнейшие части решений XIV конференции, свидетельствующей о торжестве идей правых коммунистов. Для всех, кто встал под троцкистское, а позднее под сталинское знамя, Бухарин --одиозная фигура. На XIV съезде партии Зиновьев говорил:

"Бухарин хочет навязать партии свою точку зрения. Долг всех нас сказать -- нет. Вокруг Бухарина теперь создается целая школа, пытающаяся затушевать действительность и отступить от классовой точки зрения"5.

О том, что около Бухарина создалась особая "школа" (мы называем эту "школу" доктриной правого коммунизма), на том же XIV съезде говорил и Каменев:

"Складывающаяся в партии теория, школа, линия Бухарина, не находившая до сих пор и не находящая теперь достаточно отпора -- гибельна для партии. Молодежь, которая оформляется в школе Бухарина, представляла бы для нас величину мало интересную, если бы эта молодежь не получила фактически монополию на политически-литературное представительство партии, если бы фактически в руках этой школы не находилась вся наша печать и все политико-просветительные работы"6.

Ленина. Сочинения т. 34, стр. 243.

Там же, стр. 255.

Там же, стр. 86 и 87.

Четырнадцатый съезд, стр 109.

Там же, стр 254.

Каменев был прав: около Бухарина, проникаясь доктриною правого коммунизма, тогда сложилась целая группа молодых "красных профессоров": это Марецкий, Стэн, Стецкий, Слепков, Астров, Гольденберг, Зайцев. Статьи и брошюры некоторых из них, особенно Марецкого, весьма удачно разъясняли и пропагандировали идеи правого коммунизма.

Рыков -- другая виднейшая фигура среди правых коммунистов. Частичку их доктрины он ясно представил в своем докладе о кооперации на XIV конференции. Он несомненно преуменьшал свое значение, заявив, что "моя роль в кооперативной комиссии заключалась в том, чтобы собрать опыт мест и провести практические директивы в соответствии с общей политикой партии". Рыков был не только простым собирателем этого опыта. В освещение его он вносил и нечто свое, и оно было ценно, ум этого человека был трезвый, и у него было большое практическое знание экономических вопросов, приобретенное им сначала в качестве помощника Ленина на посту председателя Совета Народных Комиссаров, и после ухода Ленина заменившего его на этом посту. Есть основание утверждать, что идею построения социализма в одной стране он воспринял раньше других и раньше Бухарина, но оба быстро сошлись в том, что строить социализм в России будет очень трудно и в этом направлении быть может долго придется идти "черепашьим шагом". Своим знакомым Рыков часто говорил, что после поражения Германской революции он отчетливо понял, что вера в революционный фейерверк в Европе должна быть оставлена, и что более, чем когда-либо, нужно проникнуться и руководствоваться следующими указаниями Ленина:

"Нужно перестать писать "революцию" с большой буквы, возводить революцию в нечто почти божественное, терять голову, терять способность самым хладнокровным, самым трезвым образом соображать, взвешивать, проверять, в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой области действия надо уметь действовать по-революционному и в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой области действия надо уметь перейти к действию реформистскому".

Эти слова находятся в статье Ленина "О значении золота", написанной им еще в ноябре 1921 г. В важности это

го указания Бухарин полностью сходился с Рыковым. На XIV съезде партии, назвав приведенную цитату "великолепной", Бухарин, опираясь на нее, обосновывал переход с революционного метода на "мирно-организованный характер работы"7. Третьей выдающейся фигурою правого коммунизма был Ф. Дзержинский, хотя отнесение его в эту рубрику должно казаться огромной несообразностью очень многим, видящим в Дзержинском лишь грозного шефа ГПУ. Но Дзержинский с февраля 1924 г. по июнь 1926 г. был председателем ВСНХ и на этом посту сказался руководителем индустрии, осуществляющим ее развитие с самым трезвым отношением к имеющимся в стране ресурсам, с бережным и внимательным отношением к нуждам сельского хозяйства, врагом "форсированных темпов" и всяких тяжелых обложений населения. О Дзержинском придется говорить еще в дальнейшем, сейчас только напомним, что он умер от разрыва сердца в июне 1926 г. после речи, произнесенной им на пленуме ЦК против троцкиста Пятакова, своего помощника в ВСНХ, и против Каменева, уже перешедшего на точку зрения левой троцкистской оппозиции. Полезно указать, что исчезновение Дзержинского и замену его Куйбышевым немедленно почувствовали все кадры, составляющие ВСНХ. Со смертью Дзержинского доктрина правого коммунизма оказывалась уже не ко двору, и стала замещаться другой, пропитанной иным духом.