Читать онлайн «СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ.(Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок)». Страница 28

Британские оккупационные силы, усиленные позднее небольшим американским контингентом, сидели, сложа руки, пока их русские военные «союзники» изымали большие запасы продовольствия на занятом Советской Армией севере Ирана. Десятки тысяч иранцев умерли от голода в то время, когда 100 тыс. русских и 70 тыс. британских и индийских военнослужащих имели достаточное снабжение. Начались эпидемии брюшного и сыпного тифа. Прекращение зимой 1944–1945 годов поставок по иранской железной дороге в Россию по англо-американскому ленд-лизу года убило еще тысячи из-за недостатка топочного мазута в эту суровую зиму. Британская политика в течение всего периода заключалась в систематическом унижении националистически настроенной прослойки иранского общества и правительства и поощрении суеверий и феодальных взаимоотношений внутри страны.

В отчаянной попытке заручиться поддержкой третьей стороны иранское правительство обратилось к американцам. И в 1942 году представитель американских вооруженных сил генерал М. Норман Шварцкопф (отец главнокомандующего ВВС США во время операции 1991–1992 годов «Буря в пустыне») прибыл в Иран, где он в течение шести лет (до 1948 года) обучал национальную полицию. Шварцкопф и его контакты в иранской армии сыграли позднее решающую роль в августе 1953 года при свержении иранского премьера националиста Моссадыка. Несмотря на торжественность декларации тегеранской конференции, подписанной Сталиным, Черчиллем и Рузвельтом, в части, касающейся восстановления суверенитета Ирана после войны, Россия потребовала обширную эксклюзивную нефтяную концессию в иранском Азербайджане, а Британия потребовала концессии для связанной с правительством «Ройял Датч Шелл». В разгаре этого явного международного вымогательства, исходившего от представителей оккупационных сил на иранской территории, в декабре 1944 года лидер иранских националистов доктор Мохаммед Моссадык предложил резолюцию в иранском парламенте, который запрещал бы любые переговоры о нефти с иностранными государствами.

Моссадык цитировал передовицу лондонской «Таймс» от 2 ноября 1944 года, в которой предлагался послевоенный раздел Ирана между тремя державами: Англией, Россией и США. Резолюция прошла, но из ее действия была исключена оставленная для дальнейшего обсуждения концессия «Англо-иранской нефтяной компании» в южном Иране, старой концессии д'Арси 1901 года.

К 1948 году после упорной борьбы, включавшей и рассмотрение вопроса в рамках вновь организованной Организации Объединенных Наций, Иран окончательно добился вывода иностранных войск со своей территории. Но сама страна и ее экономика все еще находились под сильным влиянием британского правительства через «Англо-иранскую нефтяную компанию». Позднее прославившийся на весь мир своими огромными месторождениями нефти южный регион Ирана контролировался британцами в результате эксклюзивной концессии, отданной им десятилетия назад. Фактически с 1919 года представители британской администрации управляли чиновниками страны для поддержания этой своей важнейшей монополии. Привлекательная идея иранского суверенитета была отодвинута в сторону.

Вскоре после окончания Второй мировой войны и распространения антиколониального движения из Индии в Африку и Азию Иран больше не мог спокойно относиться к игнорированию своего суверенитета. В конце 1947 года правительство Ирана предложило «Англо-иранской нефтяной компании» увеличить до смешного малую долю дохода Ирана в этой англо-иранской компании, что позволило бы правительству Ирана вести более прибыльные разработки нефтяных месторождений.

Иран привел в пример Венесуэлу, где компании «Америкэн Стандарт Ойл» согласились на 50 %-ное разделение прибыли с правительством Венесуэлы. Иран обратил внимание на то, что если бы для него были созданы подобные условия, то вместо получения пустячных 36 млн. долларов в год за использование своих богатых природных ресурсов он мог бы получать до 100 млн. долларов прибыли, а это в то время была значительная сумма. Иран рассчитал, что де-факто «Англо-иранская компания» и британцы платили общее вознаграждение в размере 8 % от чистой прибыли.

Британцы имели эксклюзивную концессию на территории, охватывающей 100 тыс. кв. миль, на которой они отказывались приступать к разведке новых крупных месторождений. Иран подсчитал, что в 1948 году на добыче в 23 млн. тонн иранской нефти «Англо-иранская нефтяная компания» со товарищи заработали 320 млн. долларов, из которых заплатили 36 млн. роялти Ирану. На основании представленных данных правительство Ирана предложило пересмотреть старую концессию на новых принципах законности и справедливости.[46]

Это предложение не вызвало энтузиазма в Лондоне. Радиостанция «Би-Би-Си» начала распространение сфабрикованных новостей, рассчитанных на дискредитацию иранского правительства, заявив, что министр иностранных дел Эсфандиари согласился на оскорбительную концессию в договоре с министром иностранных дел Эрнестом Бевиным, внеся поправку в иранскую Конституцию. И это было только начало.

Переговоры по пересмотру англо-иранского соглашения продолжались в течение всего 1949 года без существенных уступок со стороны Британии. Ее стратегией была приостановка и откладывание переговоров с одновременным ослаблением иранского правительства. Но на иранские парламентские выборы, прошедшие в конце 1949 года, доктор Моссадык и его небольшая партия «Национальный Фронт» пришли под лозунгом необходимости нефтяных переговоров. «Национальный фронт» получил шесть мест в новом парламенте, и к декабрю Моссадык был назначен главой парламентской комиссии по вопросам нефти. Иран запросил 50 %-ное разделение прибылей и иранское участие в управлении «Англо-иранской нефтяной компании». Пока одно за другим менялись правительства, отказ Британии удовлетворить требование Ирана по этому спорному вопросу оставался нормой. Но только до апреля 1951 года, когда Мохаммед Моссадык стал премьер-министром. Несмотря на постоянные пропагандистские утверждения различных кругов в Вашингтоне и Лондоне, Моссадык, какими бы ни были его другие ошибки, не был рупором ни партии иранских коммунистов «Тудех», ни Советов, ни диких экстремистов, он был страстным патриотом своей страны и непримиримым врагом Советской России.

Уже 15 марта иранский парламент Меджлис проголосовал за то, чтобы принять рекомендации комиссии доктора Моссадыка и национализировать с разумной компенсацией «Англо-иранскую нефтяную компанию». План итоговой национализации был одобрен Меджлисом за день до того, как Моссадык начал формирование собственного правительства 28 апреля 1951 года.

В глазах Британии Иран совершил непростительный грех. Он начал эффективно действовать, отстаивая свои, а не британские интересы. Британцы немедленно пригрозили возмездием, и уже через несколько дней английский военно-морской флот прибыл под Абадан. Здесь все британское двуличие вышло на свет. Несмотря на тот факт, что 53 % акций «Англо-иранской компании» принадлежали Правительству Ее Королевского Величества, МИД Британии сначала отказывалось вступать в переговоры между «Англо-иранской нефтяной компанией» и Ираном, позиционируя это как невмешательство в дела «частной компании». Но сразу после национализации «Англо-иранской компании» британское правительство не только вмешалось в переговоры между Ираном и компанией, но также поддержало эти требования, отправив подразделения Королевского военного флота в иранские воды и под предлогом защиты британских интересов угрожая оккупацией Абадана. В Абадане находился крупнейший в мире нефтеперерабатывающий завод, часть «Англо-иранской нефтяной компании».[47]

В течение всех 28 месяцев, пока Моссадык занимал пост премьер-министра, британцы не прекращали работу по устранению возникшего препятствия. Иран имел полное право на национализацию компании, расположенной на его территории с условием определенной компенсации, что и предложило правительство Моссадыка. Кроме того Иран гарантировал в этом случае Британии тот же уровень добычи нефти, что и до национализации, а также дополнительно к предложению гарантировал сохранение рабочих мест для британских граждан в «Англо-иранской компании».

К сентябрю 1951 года британцы ввели полные экономические санкции против Ирана, включая эмбарго на иранские нефтяные танкеры и замораживание иранских активов в британских банках за границей. Британские военные корабли были дислоцированы в прибрежных водах Ирана, а наземные и воздушные силы — в иракском городе Басра, контролируемом британцами и находящемся в непосредственной близости от нефтеперерабатывающего комплекса в Абадане. К британскому эмбарго присоединились все основные англо-американские нефтяные компании. Экономическое давление должно было стать ответом Лондона и Вашингтона на отстаивание национального суверенитета развивающимися государствами, что входило в противоречие с их жизненно важными интересами. Британская разведка подкупила информаторов в центральном банке Ирана, «Банке Мелли», и в правительстве для получения поминутного отчета об эффективности воздействия экономических санкций на страну.