Читать онлайн «ВЧК-ОГПУ в борьбе с коррупцией в годы новой экономической политики (1921-1928 гг.)». Страница 48

Была создана комиссия для выработки проекта общих директив как о концессионной политике на Дальнем Востоке, так и о порядке и районах организации хозяйственных предприятий в местах, наиболее уязвимых с точки зрения японской колонизации.

19 июля СНК продублировал решение, Политбюро отменило свое Постановление от 14 июля, признав предоставление концессии на Сахалине фирме «Кунст и Альберс» нецелесообразным.

Из различных сообщений следовало, что инженер Полевой, имевший большое влияние на заместителя Главконцесскома А. А. Иоффе, который ничего не делает без совета с ним по концессионным вопросам, касающимся Востока, продолжал подыгрывать японцам. Он выдвигал идею, что на Сахалине русским делать нечего и надо весь Сахалин отдать японцам под разведку.

Но правительство СССР строго придерживалось своих решений 1927 г. 4 апреля 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о строгом надзоре за исполнением японцами концессионных договоров, требуя выполнения всех обязательств по платежам, добиваясь, по возможности, перевода всех платежей со стороны японских концессионеров советскому правительству на иностранную валюту там, где платежи обусловлены в червонцах.

В отношении дальнейшей концессионной политики с японцами было предложено прекратить предоставление новых концессий на Дальнем Востоке, не прекращая, однако, привлечение японского капитала в форме финансирования государственных советских промышленных организаций по отдельным строго ограниченным операциям.

Видимо, чтобы избежать колонизации Дальнего Востока японцами, Политбюро считало целесообразным привлечение американского капитала в виде концессий и в порядке финансирования наших предприятий.

Однако концессионные объекты Дальнего Востока ГКК так и не были разработаны, в силу чего не было и конкретных предложений, по которым можно было бы говорить с американцами.

Концессионный же договор с Японией был расторгнут только после Второй мировой войны.

24 апреля 1925 г. Политбюро разрешило Государственному концессионному комитету подписать договор на создание концессии с «Лене-Гольдфильдс». Этот вопрос предлагалось внести на окончательное утверждение Пленума ЦК РКП(б) 30 апреля, который, в свою очередь, поручил Политбюро окончательную ратификацию договора.

Окончательно договор был утвержден СНК СССР 5 мая 1925 г., затем еще один 14 ноября того же года. Согласно договору фирме предоставлялись в концессию предприятия в Ленско-Витинском районе для добычи золота, в Зыряновско-Змеиногородском районе (на Алтае) для разработки медно-цинковых, свинцовых руд и других полезных ископаемых, в Оиссертском-Ревденском районе на Урале (близ г. Свердловска) для разработки медных, железных и других руд этого района. Концессии заключались на срок от 30 до 50 лет.

По поводу заключенного договора Пятаков говорил: «В самом тексте договора нам пришлось пойти на такие уступки, на какие до сих пор в концессионных договорах мы еще не шли».[360]

Вокруг этого концессионного предприятия в СССР группировались интересы многих бывших собственников национализированных предприятий. В частности, «Лена-Гольдфильдс», участником которой являлся Уркарт, была теснейшим образом связана с Русско-Азиатским банком в Лондоне и Рашен энд Инглиш банком. Через эти банки «Лене-Гольдфильдс» был связан со многими предприятиями бывших собственников, существовавшими в качестве иностранных акционерных обществ.

В ходе обслуживания концессии органы ОГПУ выяснили, что сотрудники концессии собирали сведения экономического характера, щедро оплачивая эти услуги в виде взяток должностным лицам. Так как экономический шпионаж в то время толковался очень широко, то действия англичан коммерческого характера были квалифицированы как шпионаж.

По представлению ОГПУ на объединенном пленуме ГКК 23 апреля 1928 г. рассматривался даже вопрос о пересылке в почтовых отправлениях предметов льготного импорта из пределов «Ленско-Витинской» концессии в другие местности СССР. Были даны указания, чтобы при отправках рабочими и служащими концессии «Лена-Гольдфильдс» посылок одновременно подавались бы сведения о степени родственных отношений и удостоверялась служба отправителя в концессии.

26 ноября 1929 г. Каменев направил Сталину письмо, в котором была высказана просьба о выделении «Лене-Гольдфильдс» 500 тыс. рублей золотом. Сталин был против этого. Он считал, что СССР нужны концессии для привлечения чужих капиталов, а не для отвлечения своих к концессионерам. Сталин считал, что «Лена-Гольдфильдс» хочет перевернуть принципиальную установку, чтобы создать нежелательный прецедент. Он предлагал раз и навсегда пресечь попытки «Лены-Гольдфильдс» шантажировать руководство СССР своими «связями» с рабочим правительством.

12 января 1928 г. концессия направила правительству СССР меморандум об изменении основных пунктов концессионного договора от 14 ноября 1925 г. в отношении золотопромышленной концессии в «Ленско-Витинском» горнопромышленном округе, ссылаясь на убыточность. Дела концессии явно не процветали.

28 ноября 1929 г. на Пленуме ГКК при СНК СССР рассматривался вопрос о расторжении концессии.

11 февраля 1930 г. «Известия» писали о том, что концессионер в течение года не оплачивал бесспорные суммы, причитающиеся правительству от концессий в качестве долевых отчислений. Производственные программы по строительству не выполнены к сроку. Другая часть обязательств концессионера по строительству заводов явно не будет выполнена.

В 1929 г. началось следствие по концессии, в ходе которого пришли к выводу о шпионской, диверсионной и вредительской деятельности сотрудников концессии.

Был организован процесс. 18 апреля 1930 г. в уголовно-судебной коллегии ВС СССР началось слушание дела четырех служащих общества «Лена-Гольдфильдс», обвиняемых в преступлениях, предусмотренных в 1-й части ст. 58-6, 58-7 и 58-9 УК РСФСР

8 мая того же года Верховный суд вынес приговор по делу:

1. Л. Я. Рябор де Рибон приговорен к лишению свободы на один год.

2. Н. М. Муромцев приговорен к лишению свободы на 10 лет (срок снижен до 6 лет).

3. К. Д. Колясников приговорен к лишению свободы на 10 лет (срок снижен до 6 лет).

4. А. А. Башкирцев приговорен к высшей мере наказания (заменена 10 годами лишения свободы).

После долгих разбирательств, третейского суда договор был расторгнут. 3 ноября 1934 г. СНК СССР вынесло постановление о ликвидации общества «Лена-Гольдфильдс Лимитед», а 9 марта 1935 г. постановило утвердить договор правительства СССР с «Лена-Гольдфильдс Лимитед» о ликвидации концессии. Согласно этому документу СССР выплачивал вложенные фирмой деньги с рассрочкой до 1954 г.

Иностранные фирмы не стремились поставить в СССР качественную продукцию. Подтверждение тому — отчет инженера Ганева-Розалинова о командировке на английскую фирму АЭГ.

28 июня 1928 г. он сообщил, что технический директор АЭГ по поводу выполнения заказа на изготовление трансформаторов для СССР говорил о том, что если предназначенные для России машины смогут проработать до того срока, когда фирма получит за них деньги полностью, то и это уже хорошо (он имел в виду четырехлетний кредит).

На основе этого принципа и изготовлялась продукция. Заботились лишь о том, чтобы внешне трансформаторы производили хорошее впечатление, так как русские приемщики ничем другим не интересовались. «Русский представитель совершенно не интересовался испытанием, он только подписывал написанные от руки протоколы испытаний». «На смазывание» по всем направлениям не скупились.

Ганев-Розалинов считал, что все поставленные АЭГ машины и приборы через короткое время придут в негодность.

По сведениям ОГПУ, при министерстве торговли и промышленности Англии была образована «Комиссия по делам русской торговли» в составе трех секций: военной, политической и информационной. Комиссия была создана из представителей «Метрополитен-Виккерс», «Бабкок энд Вилькокс», «Инглиш Электрик», «Виккерс Лимитед» и других английских фирм, имевших торговые отношения с СССР. Фактически эта комиссия служила центром, объединявшим всю разведывательную работу в СССР.

Английская фирма «Метрополитен-Виккерс», которая входила в вышеуказанную «Комиссию по делам русской торговли», работала в России с 1923 г., поставляя оборудование и производя монтажные работы в электропромышленности.

С 1924 г. фирма стала работать в Ленинграде, заключив договора вначале с Волховстроем, а затем с Электротоком.

Учитывая сложную внутриполитическую обстановку в СССР — массовые процессы над вредителями, служащим концессии «Метрополитен-Виккерс» были даны строжайшие инструкции заниматься исключительно разрешением технических задач и избегать всякого соприкосновения с политическими делами.