Читать онлайн «Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке». Страница 76

Генрих VIII шёл к установлению супрематии в церкви, как считает К. Хейг, с колебаниями, но после достижения этой цели почувствовал себя удовлетворенным, поскольку это укрепляло национальный суверенитет, поднимало его значение как монарха, импонировало его самовосприятию. При этом по настоянию короля в законодательство о королевском верховенстве в церкви Англии был внесён пункт, согласно которому по желанию монарха это законодательство могло быть частично или полностью отменено, в чем К. Хейг видит ещё один аргумент для понимания действий короля как политических по характеру и своего рода намек папе, императору Карлу V, католикам на континенте на то, что разрыв с Римом может быть обратимым{810}.

Стремление к подчинению церкви государством некоторые английские исследователи считали давней особенностью государственно-церковных отношений в Англии, появившейся ещё в начале нормандского периода английской истории и особенно усилившейся во время Реформации, в результате чего в реформационный период, по мнению современников, церковь Англии стала эрастианской, то есть подчиненной государству{811}. По мнению Дж. Гая, в Англии XVI в. распространились идеи о том, что король должен законодательствовать совместно с парламентом, причем на формирование этих идей, по его мнению, повлиял консилиаризм — соборное движение в католической церкви XV в. При таких обстоятельствах, по его мнению, в английской политической мысли появилась проблематика, которая занимала её в годы гражданской войны и Славной революции. Идею о правлении короля совместно с парламентом, в том числе и в решении церковных дел, при Генрихе VIII проповедовали Кристофер Сент-Джермен и Томас Старки. Влияние Старки не выходило за круг итальянских и английских гуманистов, а Сент-Джермен был хорошо известен студентам, изучавшим общее право в судебных корпорациях, так что эти аргументы распространились среди парламентского джентри, вошли затем в VIII незаконченную книгу труда англиканского богослова Ричарда Хукера «Законы церковного устройства» в 1590-е гг. Но официальная точка зрения на королевскую власть в Англии всегда состояла в том, что король обладает imperium, всей полнотой власти даже без парламента{812}.

Обстоятельства международного положения Англии, влияние Анны Болейн и Томаса Кромвеля, подспудно взращивавших у короля мысли о том, что он стал религиозным реформатором, как пишет К. Хейг, привели к тому, что Генрих VIII пошел на контакты с лютеранами и обсуждение с ними доктринальных вопросов, что ранее казалось немыслимым. На эти действия короля толкала и опасность международной изоляции Англии{813}. Затем в январе 1536 г. умерла Екатерина Арагонская, католические Франция и Испания были заняты европейскими делами — Франциск I в феврале 1536 г. захватил Савойю, Карл V увяз в Италии, и желание пойти на уступки лютеранам у Генриха VIII заметно ослабло, но король соглашался сохранять контакты с ними{814}.

Изменилась и обстановка при дворе после выкидыша у Анны Болейн в январе 1536 г. Протестантский историк XVI в. Джон Фокс всячески восхвалял добродетели и набожность Анны Болейн, что трудно согласовать с большинством свидетельств остальных современников. Сварливая Анна вызывала всё большее недовольство, и группа консервативных по убеждениям придворных во главе с Николасом Кэрью (Carew) проталкивала к Генриху VIII новую кандидатуру в жены — Джейн Сеймур. Эта группировка предлагала королю жёсткую позицию в отношении дальнейшего распространения протестантизма. К ним неожиданно примкнул Томас Кромвель, уже считавший Анну Болейн проигравшей и опасавшийся разделить её судьбу, не переставая быть сторонником религиозных реформ{815}. По инициативе Кромвеля 29 апреля 1536 г. был арестован один из музыкантов Анны, и в ходе последующих активных допросов «признался» в сексуальных контактах с ней. После этого Анна, её брат лорд Рочфорд с их ближайшими друзьями в первых числах мая были отправлены в Тауэр. Николас Кэрью планировал только развод с Анной, а Кромвель создал условия, когда она со своими мнимыми любовниками была казнена. Кромвель затем избавился от группировки консерваторов, с которыми он был в сговоре. Они убедил Генриха VIII, что эти люди уговаривают его дочь от Екатерины Арагонской Марию не признавать короля главой церкви. Мария под давлением подчинилась требованиям о признании короля главой церкви, чтобы спасти их, но её удалили от двора, и эти консерваторы потеряли влияние на Генриха VIII. Кромвель же заполнил окружение короля протестантами из числа своих сторонников{816}.

Для поддержания возможности заключения союза с лютеранами король своей волей навязал конвокации принятие 10 статей, трактовавших вопросы доктрины, которые были опубликованы в августе 1536 г. К. Хейг отмечает, что историки толковали эти статьи и как свидетельство распространения лютеранских взглядов, и как показатель того, что консерваторы в церкви сопротивлялись — по его мнению, в этих статьях проявились следствия и того, и другого{817}. Как пишет К. Хейг, 10 статей несут в себе все признаки поспешно составленного промежуточного по характеру соглашения, в котором трудные вопросы пришлось замолчать или отложить. В них признавалось лютеранское оправдание верой, сопровождавшееся различными оговорками. В конце августа 1536 г. Кромвель выпустил также «Предписания» духовенству, где впервые в истории церкви Англии появилось распоряжение ректорам в приходах обеспечить возможность для прихожан читать текст Библии и на латыни, и по-английски, но епископы молчаливо игнорировали это предписание, чему помогло Северное восстание 1536 г.{818}

В марте 1536 г. было объявлено о роспуске малых монастырей. Король в это время не стремился к религиозной реформе, а искал новых доходов, потратившись ещё и на подавление ирландского восстания 1534 г.{819} Уже на этой стадии к Томасу Кромвелю стали обращаться знать и джентри с просьбами предоставления монастырской земли, но были также и просьбы о сохранении любимых монастырей. Как отмечает К. Хейг, все детали прохождения через парламент билля о подавлении монастырей неизвестны, но Тайный совет предчувствовал возражения на этот билль даже в палате общин, и, предположительно, в этой палате билль представлял лично Генрих VIII, чтобы обеспечить его прохождение{820}. Даже на этой стадии К. Хейг не видит в политике Генриха VIII намерения полностью ликвидировать монастыри. Известны факты, что некоторые монастыри тогда откупились от роспуска. Более того, король из нескольких распущенных монастырей, собрав монахов, учредил новые монастыри, объединив их{821}.

Окончательное решение о подавлении монастырей К. Хейг датирует весной 1538 г., и тоже связывает его с событиями во внешней политике: сближением Франции и германского императора Карла V, что побуждало Генриха VIII на уступки лютеранам. Из-за отказа подчиниться королевской политике были казнены аббаты монастырей в Колчестере, Гластонбери и Ридинге, часть бывших монахов оставили без пенсий{822}.

Оценивая взгляды Генриха VIII, К. Хейг отмечает, что король понимал практически-политическую целесообразность движения навстречу протестантам, но при этом в своих религиозных взглядах не отказывался от веры в действенность месс за страдающие в чистилище души, был впечатлён «Благодатным паломничеством» 1536 г., за которым стояли 40 тыс. участников, что формировало у него недоверие к новациям, страх перед новыми внутренними конфликтами{823}. При оценке восстаний 1536–1537 гг. на севере Англии К. Хейг призывает не забывать, что их участников объединили религиозные лозунги, и они были уверены, что выступили в защиту дела Божьего. Свое знамя с пятью ранами Христа они приняли не из-за каких-то соображений удобства, а под влиянием убеждений. Светские требования восставших были, но его мнению, позднейшими добавлениями к исходным религиозным требованиям, а не наоборот. Восставшие восстановили по крайней мере 16 из 26 северных монастырей, распущенных к тому времени. У современников из этого региона страны было ощущение, что все восстание — дело рук монахов{824}. По результатам северных восстаний было казнено 47 человек в Линкольншире, 132 участника северного «паломничества», 74 были повешены во время военных действий{825}. В южных графствах Англии обнаруживались следы сочувствия северным восстаниям и были попытки поднять волнения, заканчивавшиеся казнями организаторов{826}.

Генрих VIII не желал далеко идти в уступках лютеранам — на переговорах с ними консервативные епископы отказывались отменить безбрачие духовенства, ввести причастие под обоими видами, отменить частные мессы, и король поддерживал этих епископов{827}. На этой стадии своей политики, как пишет К. Хейг, король переключился на другой «модус» в своем поведении, выискивая еретиков и благосклоннее относясь к консерваторам. Генрих VIII не принимал лютеранской доктрины оправдания верой, был сторонником учения о свободе воли в духе Эразма Роттердамского и флорентийских платоников, был против устной исповеди, а в целом в своих религиозных взглядах старался оставаться при своем собственном мнении. Дж. Скарисбрик называет Генриха VIII пелагианцем, а созданное при нем церковное устройство «католицизмом без панства»{828}.