Читать онлайн «Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке». Страница 162

Последней попыткой изменить строй управления церкви Англии действиями изнутри церковной организации историки пуританизма считают события, связанные с проведением конференции в Хэмптон Корте в январе 1604 г. с участием короля Якова I (1603–1625), епископов и пуритан. Конференция состоялась уже после смерти королевы Елизаветы, но именно она рассматривается в британской историографии как событие, ознаменовавшее окончание пуританского движения периода правления Елизаветы со всеми присущими ему особенностями. Пуритане испытывали большие надежды на изменения в религиозной политике в связи с восшествием на престол короля Якова I Стюарта (1603–1625), считая, что король, видевший в действии пресвитерианскую систему в Шотландии, неизбежно должен испытать её влияние. Но, как отмечают историки, Яков I во время ведения переговоров о наследовании английского престола стремился не оттолкнуть от себя ни одну религиозную партию среди англичан, включая католиков. При этом за время правления в Шотландии Яков I утвердился во мнении, что священники непременно должны быть способны самостоятельно проповедовать, не имел склонности к церемониям в службе. Ф. Бэкон рекомендовал Якову I, чтобы на всю страну было распространено действие института странствующих проповедников, но епископы с большим трудом уговорили Якова отказаться от проекта, поскольку это могло стать средством дальнейшего распространения пуританизма{1942}.

Как пишет П. Коллинсон, события после восшествия на престол Якова I показали, что пуританские организации в стране продолжали своё существование — пуритане смогли развернуть новую кампанию за продолжение Реформации в значительной степени теми же методами, что и в 1584–1589 годах, в тех же районах страны, частично во главе с теми же людьми, так что корни пуританизма, по его мнению, несмотря на преследования, не были даже серьёзно поколеблены, не говоря уже о подавлении{1943}.

Историки показали, что главной формой деятельности пуритан в этот период была подача петиций королю. Результатом этой петиционной кампании была подготовка, прежде всего, так называемой «Тысячной петиции» (The Millenary Petition). Исследователи отмечают, что в действительности неизвестно, сколько человек подписали её. Т. Фуллер в середине XVII в. называл цифру в 750 подписей, С.Р. Гардинер во второй половине XIX в. полагал, что подписей как таковых вообще не было — авторы и составители лишь получали письма поддержки{1944}. «Тысячная петиция» рассматривается историками как обобщённые требования умеренных пуритан{1945}. В ней говорилось о необходимости ограничения плюралитетов, о повышении жалованья тем священникам, которые способны самостоятельно проповедовать, путем объединения небольших приходов и возвращения в руки церкви прав взимания десятины там, где они оказались в руках светских лиц. Исследователи считают это первым отчётливым выдвижением пуританами экономических требований{1946}. При этом составители петиции предлагали провести конференцию между епископами и представителями пуритан, а в ходе конференции надеялись склонить монарха к возможности реализации выдвинутых ими предложении о проведении реформ в церкви{1947}. В оценке умеренного характера «Тысячной петиции» среди историков были разногласия — обращалось внимание на то, что «Тысячная петиция» содержала пункты, из которых, в сущности, можно было развернуть все характерные черты пресвитерианского церковного устройства (например, из требования о том, что никто не может быть отлучён от причастия без согласия священника в своей общине). Это могло быть причиной осуждения «Тысячной петиции» пуританами из университетов{1948}.

Среди исследователей истории пуританизма конца XIX — начала XX в. преобладало мнение, что конференция в Хэмптон Корте закончилась для пуритан совершенно неудачно{1949}. В 1961 г. статью, посвященную конференции, опубликовал М. Кертис, чем внёс заметный вклад в углубление понимания того, что произошло на конференции. М. Кертис подверг сомнению полностью неудачный для пуритан исход конференции и то, что это произошло лишь по вине короля, показав, что такие оценки появились на основе использования в качестве источника отчёта о конференции, составленного деканом Чичестера Уильямом Барлоу. Этот документ готовился под руководством епископа Лондонского, будущего архиепископа Кентерберийского Ричарда Банкрофта и имел своей целью изображение дела пуритан слабым и бесполезным. В нём были усилены разногласия между королём и пуританами, приглушены различия во мнениях между королём и епископами. Кертис же привлек в качестве источника также отчёт о конференции, составленный епископом Даремским Тоби Мэтью{1950}.

На конференции в Хэмптон Корте, которая проходила с 14 по 18 января 1604 г., пуритане в основном изложили требования, вошедшие в текст «Тысячной петиции». Они соглашались подписываться лишь под доктринальными статьями из 39 статей, а не под теми, которые касались обрядов и церемоний, хотели, чтобы был введен новый катехизис, предлагали возродить «пророчества» и предоставить право священникам осуществлять контроль за моральным обликом светских лиц. Епископы же не должны были преследовать нонконформистов до тех пор, пока король и парламент не примут решения по этим вопросам. Пуритане также предлагали включить Ламбетские статьи 1595 г. в текст англиканского символа веры с тем, чтобы усилить однозначность решения вопроса о предопределении. В то же время король не поддерживал планы по отмене использования крестного знамения в обряде крещения, отказывался сделать необязательным ношение стихаря, мотивируя это тем, что Св. Писание не считает эту практику незаконной, а пуритане не могут показать, где в Библии это запрещено{1951}.

В ходе конференции пуритане не требовали ликвидации епископального строя церкви и только предлагали, чтобы епископ осуществлял властные полномочия в епархии с несколькими священниками из числа приходского духовенства из числа «серьёзных и учёных пресвитеров», которые помогали бы ему в принятии решений. Пуритане совсем не имели в виду установление пресвитерианской системы, однако само упоминание слова «пресвитер» вызвало гнев короля. Этот эпизод много обсуждался в исторической литературе, демонстрируя, что Яков I ещё на шотландском опыте понял подрывные для монархической власти возможности пресвитерианской системы церковного управления. Исследователи цитировали высказанное королём мнение о том, что «где нет епископа, нет и короля», а «пресвитерианская система также согласуется с монархией, как чёрт с Богом», и особенно обращалось внимание на ещё одну оценку Яковом I последствий введения пресвитерианской системы: «тогда Джек и Том, Уилл и Дик соберутся и начнут в свое удовольствие критиковать меня, мой совет и все наши дела — встанет Уилл и скажет: «это должно делаться так», а йотом поднимется Дик и скажет: «нет, мы это будем делать вот так»{1952}.

М. Кертис отрицает, что выпад короля против упоминаний о пресвитерианстве означал полное отвержение требований пуритан, но склонен считать, что умеренность выступления пуритан на конференции нанесла им вред, поскольку король был готов на уступки. Есть основания полагать, что Яков I недооценил опасность пуританизма для государства и церкви по той причине, что прозвучавшие требования пуритан оказались умеренными. Сам король не занимал на конференции изначально чью-либо сторону, скорее, стремился, получив представление о состоянии дел в церкви, сформулировать собственное мнение и занять свою позицию{1953}.

Но требования пуритан на конференции в Хэмптон Корте, как утверждают М. Кертис и П. Мак-Грат, отнюдь не были полностью отвергнуты — напротив, целый ряд принятых по церковным вопросам решений прямо отражал ранее высказывавшиеся предложения пуритан. Предписывалось прекратить совершение крещения светскими людьми и повивальными бабками. В службе не должны были использоваться апокрифы — неканонические сочинения. При возведении в сан, приостановке исполнения обязанностей или лишении духовного сана епископы должны были действовать совместно с деканами, собранием каноников или при помощи нескольких авторитетных священников. Производить отлучение мог теперь только сам епископ, а не представители церковных судов. Способным к самостоятельной проповеди священникам должно было назначаться более высокое жалованье, должны были контролироваться плюралитеты. Все перечисленные меры отражали требования умеренных пуритан, так что исход конференции для пуритан был далёк от того, чтобы считаться полной неудачей. Далеко не все пуритане воспринимали такие условия внутри церкви как невозможные для них, и разочарование конференция принесла лишь радикальным пуританам{1954}.