Читать онлайн «Английские короли». Страница 69

За это время король разослал по всем странам Европы миротворческие миссии, но война приобретала все больший размах. Испанцы и имперские войска теснили протестантов на всех фронтах, и многоопытный посланник Дигби заявил Якову, что Англия должна вступить в войну, иначе она лишится всякого влияния в Европе. В ноябре снова собрался парламент, который потребовал от короля немедленного разрыва с Испанией и объявления ей войны. Все мирные усилия Якова терпели крах; приходилось забыть об инфанте и ее богатом приданом. 3 декабря парламент принял петицию, где говорилось: король должен возглавить войну против католической партии, искоренить католичество в самой Англии и женить принца на протестантке. Зная Якова, можно было предсказать, что такие советы вызовут его негодование. Гондомар подбивал его наказать авторов петиции и даже распустить парламент, но король ограничился посланием, в котором указал депутатам на недопустимость нарушения его прерогатив.

11 декабря посланцы парламента явились к королю в Ньюмаркет, чтобы объяснить свою позицию, но диалог не получился. Яков упрямо заявлял, что парламент не должен вмешиваться в политические и тем более международные дела или тем более требовать от короля отчета по ним; он вправе рассматривать только те вопросы, которые сам король ему предложит. 18-го депутаты внесли в журнал заседаний протест против действий короля, который Яков вырвал собственной рукой. 6 января 1622 года третий парламент его царствования был распущен. Гондомар мог торжествовать победу и писал в Мадрид, что ссора короля с парламентом — «лучшее событие для интересов Испании и католической веры с тех самых пор, когда Лютер начал проповедовать ересь». Некоторые члены бывшего парламента оказались в Тауэре, а других отправили в Ирландию, что было равносильно ссылке.

К этому времени в парламенте и за его стенами сложилось ядро оппозиции, в которое вошли депутаты Пим, Фелипс, Сэндис и опальный судья Кок. Они блокировали любые предложения короля, обвиняя его в измене протестантскому делу в Германии, и открыто посещали тайные богослужения пуритан. В борьбе против королевского самовластия их поддерживала значительная часть буржуазии, что уже тогда заложило основы будущей революции. Палата общин давно проявляла оппозиционные настроения, но теперь к ней присоединилась и палата лордов, члены которой были недовольны наглым поведением фаворитов. Лорд Оксфорд, которому Бэкингем угрожал своей немилостью, заявил во всеуслышание, что для него гораздо почетнее ненависть королевского любимца, чем его любовь.

Без субсидий парламента Яков вновь стал испытывать острую нужду в деньгах. Достаточно сказать, что тело королевы Анны пролежало непогребенным три месяца, пока власть изыскивала средства для подобающих похорон. Король пытался собрать пожертвования с населения, но англичане помнили о судьбе предыдущих «протестантских денег». Без английской помощи армия Фридриха скоро потерпела поражение, и Пфальц оказался в руках имперского генерала Тилли. Король по-прежнему тянул с войной, полагаясь на обещания Гондомара. Но Испания и сама очутилась в трудном положении. Новый король Филипп IV не хотел воевать с Англией, но не мог и вступить с ней в союз против католических стран. Он прибегнул к испытанной тактике Якова — всячески тянул время, одновременно пригласив принца Карла в Мадрид. Тем временем английские добровольцы вели в Пфальце военные действия против католиков, и общественное мнение все настойчивее призывало помочь им. Однако король был захвачен перспективой союза с Испанией, ради которого он соглашался ослабить гонения на английских католиков и даже признать папу главным епископом, если только он «прекратит претендовать на божественность и приказывать королям».

Тем временем принц с Бэкингемом прибыли в Мадрид, где 20 июля 1623 года был подписан договор о браке Карла и инфанты Марии. В его официальной части Яков соглашался открыть в Лондоне католический храм для инфанты, доступный для всех желающих, а в тайных статьях речь шла об отмене некоторых налогов и штрафов для католиков. Однако вскоре Карлу и Бэкингему пришлось покинуть Мадрид из-за чересчур вольного поведения при чопорном испанском дворе. Они вернулись в Лондон в ярости и начали убеждать короля прекратить переговоры и немедленно объявить войну. Наконец 28 декабря Яков созвал парламент, который вскоре объявил о разрыве всех соглашений с Испанией. Политика короля вновь потерпела крах, и с этого момента он фактически устранился от власти, передав ее сыну и его фаворитам. Он даже оставил Лондон и перебрался в имение Тибальдс-Парк в Хертфордшире, где пребывал в постоянной меланхолии. Чтобы развлечь его, Бэкингем, его жена и мать устраивали шуточные представления с переодеваниями. Однажды они нарядили свинью папой, а ее поросят священниками, за что получили от короля упрек в издевательстве над «ложной, но все-таки верой».

Прибывшие в Лондон испанские послы в раздражении заявили королю, что он — всего лишь игрушка в руках Бэкингема. В гневе король согласился на войну; жертвой опалы стал казначей Крэнфилд, который понимал, что война окончательно опустошит королевскую казну. Однако и теперь между различными партиями не было согласия: Бэкингем выступал за решительную войну на всех фронтах, а парламент — за ограниченные операции против испанцев на море. Сам король хотел только освободить Пфальц, но его уже никто не слушал. Было решено ускорить заключение брака между Карлом и принцессой Генриеттой — впервые за несколько веков Англия и Франция вступали в союз против общего врага. Договор о браке был заключен 10 ноября 1624 года; правда, парламент санкционировал его лишь после того, как король поклялся не допускать никаких послаблений католикам. В январе английская армия высадилась в Нидерландах и направилась на помощь протестантам; однако отсутствие денег и разногласия с французами скоро остановили успешно начатую операцию.

5 марта короля свалил приступ лихорадки, к которой скоро прибавилась дизентерия. В ужасных страданиях он медленно угасал в Тибальдс-Парке, теряя остатки разума; Бэкингем и его мать казались ему отравителями, и он отказывался принимать из их рук лекарства. Последние часы он провел в забытьи и не смог произнести предсмертной речи — впрочем, он уже наговорил больше любого другого монарха. Он скончался 27 марта, и 5 мая был погребен в Вестминстере. О Якове никто не жалел — он слишком высоко ценил себя, слишком мало прислушивался к чужому мнению и слишком доверял своим любимцам, чтобы быть хорошим королем. По словам Франсуа Гизо, он «как будто поделился своими недостатками с подданными, ничуть не сделавшись от этого добродетельнее». Его самомнение превращало даже самые несомненные достоинства в недостатки: миролюбие — в трусость, ум — в пустословие, религиозность — в лицемерие. В Шотландии он преуспел, поскольку его борьба за объединение и примирение отвечала потребностям страны; в Англии, где эта борьба уже была далеким прошлым, он не добился ни понимания, ни сочувствия. Представители разных сословий не любили его и как шотландца, и как «тирана», пытавшегося править самовластно. Будучи уверенным в своей божественной миссии и в нерушимости прав короля, Яков был слишком слаб, чтобы утвердить свою власть, и слишком упрям, чтобы ей поступиться. Именно он положил начало роковому непониманию монарха и парламента, которое при его сыне Карле I закончилось революцией.

В момент вступления на престол Карлу было 24 года. Он вырос переменчивым, безвольным, нетерпеливым, хотя не был жесток, отличался религиозностью и нежно любил свою семью — короче, очень напоминал последнего российского императора. Сближает их и благородное поведение в конце жизни — словно унижения и казнь вернули им волю и мужество, которых им так не хватало при жизни. С самого начала правления Карл по совету Бэкингема вступил в открытую конфронтацию с парламентом. Продолжались гонения на пуритан, которые во все большем количестве уезжали в Америку. Денег в казне становилось все меньше, чему способствовали затяжные и неудачные войны с Испанией и Францией. В неудачах власти многие винили Бэкингема, что стоило ему жизни — 23 августа 1628 года фаворит был заколот офицером Фелтоном. Однако Стини быстро сменил новый фаворит, граф Страффорд, который взял на себя управление вместе с архиепископом Лодом, непримиримым врагом пуритан.

Парламент был распущен в 1629 году после подачи «Петиции о праве», которая требовала ограничить королевский произвол. В его отсутствие король пытался поправить свои дела путем введения новых налогов; тех, кто отказывался их платить, бросали в тюрьму. Антипуританская политика Лода привела в 1637 году к восстанию в Шотландии, где был создан «Ковенант» — союз для защиты пресвитерианской веры. Для выделения средств на войну с шотландцами король был вынужден созвать в 1640 году новый парламент, что стало началом революции. Лишенный военной силы и денег, король на какое-то время оказался в руках парламента и был вынужден согласиться на отмену новых налогов, отказ от своего права распускать парламент, арест и казнь Страффорда и Лода. В январе 1642 года король бежал на север к своим сторонникам-дворянам и с ними начал гражданскую войну против парламента. После первых поражений парламентскую армию возглавил бывший пивовар Оливер Кромвель, одержавший в июне 1645 года решительную победу при Нэсби.