Читать онлайн «История Востока. Том 2». Страница 31

Начался период быстрого промышленного развития и эксплуатации природных ресурсов страны: добывались и экспортировались фосфориты, металлы (марганец, медь, свинец, цинк, кобальт, железо), выращивались цитрусовые, заготавливалась пробковая кора. Иностранные, преимущественно французские, компании вкладывали в промышленное освоение Марокко огромные капиталы, строили железные дороги, развивали энергетику и торговлю. До миллиона гектаров плодородной земли было передано европейским (в основном французским) колонистам, ведшим фермерское хозяйство с применением наемного труда. Промышленное строительство и связанная с ним модернизация оказывали воздействие на традиционную и еще недавно столь энергично сопротивлявшуюся вторжению европейцев структуру; немалое количество крестьян уходило из деревни в город, где росли ряды рабочих и образованных слоев населения. И хотя сопротивление не прекращалось, а подчас принимало даже несколько неожиданные формы[7], традиционная структура не только сопротивлялась, но и как-то приспосабливалась к новым условиям. В 30-е годы возникли первые политические движения – Национальный комитет действия (1934), Национальная партия (1937). В 1943 г. была создана партия Истикляль, выступившая с требованием независимости. Движение за независимость развернулось с особой силой после войны, достигнув своей вершины в конце 40-х – начале 50-х годов. Итогом его были завоевание независимости в 1956 г., воссоединение Марокко, включая Танжер, в 1958 г.

Расположенный к востоку от Марокко Алжир в XVI–XVII вв. находился под властью правителей, считавших себя вассалами турецкого султана. С XVIII в. Алжир стали возглавлять избиравшиеся янычарами их предводители-деи, причем вассальная зависимость страны от султана стала призрачной, тоща как влияние европейцев все усиливалось: существовали консульства держав, развивались торговые связи, расцветали города, ремесла. В стране было множество мусульманских школ и даже несколько высших учебных заведений.

В 1830 г., использовав в качестве повода незначительный конфликт (во время приема французского консула, с которым велись переговоры об алжирском долге, рассерженный дей ударил его хлопушкой для мух), король Карл Х начал войну с Алжиром, хотя и завершившуюся быстрой победой, но вызвавшую длительное сопротивление, восстание Абд аль-Кадира. Подавление этого и иных следовавших за ним восстаний потребовало от французов немалых усилий, но не мешало им энергично утверждаться в Алжире в качестве его колонизаторов. Из фонда государственных земель щедро выделялись участки для европейских колонистов, число которых быстро увеличивалось. Так, в 1870 г. в их руках было чуть больше 700 тыс. га, в 1940 г. – около 2700 тыс. га. Среди французских переселенцев было немало и радикалов, даже революционеров: в составе созданной в 1870 г. Республиканской ассоциации Алжира (организация европейских переселенцев) были рабочие с социалистическими убеждениями. Существовала даже алжирская секция I Интернационала, а в дни Парижской коммуны в 1871 г. в городах Алжира проходили демонстрации в ее поддержку.

Что же касается арабо-исламского населения, то оно занимало выжидательные позиции и сопротивлялось европейской колонизации всеми способами, включая спорадически вспыхивавшие восстания, преимущественно во главе с религиозно-сектантскими деятелями. Однако распространение европейских форм организации труда и потребность в рабочих руках в фермерских хозяйствах колонистов, а также на промышленных предприятиях, возникавших в городах, вели к постепенному втягиванию некоторой доли алжирцев в новые производственные связи. Возникали первые отряды алжирских рабочих, приобщались к капиталистическому хозяйству ремесленники и торговцы (первоначально городское население состояло преимущественно из неалжирского населения – из турок, мавров, евреев и др.). В целом же, однако, экономическое господство европейского, в основном французского, капитала было неоспоримым. Что касается форм управления, то до 1880 г. делами коренного населения ведали специальные «арабские бюро» во главе с французскими офицерами, затем в зонах массового проживания алжирцев появились «смешанные» коммуны, управлявшиеся французскими администраторами. Там, где существовало влиятельное по количеству европейское население или европейцы численно преобладали, создавались «полноправные» коммуны, где существовали избирательная процедура, выборные муниципалитеты (алжирцы в любом случае имели не более двух пятых общего числа депутатов муниципалитета). Немногочисленная прослойка состоятельных алжирцев ( в конце XIX в. – около 5 тыс.) могла принимать участие в выборах алжирской секции-курии совета при генерал-губернаторе.

На рубеже XIX – XX вв. в Алжире появилась заметная прослойка интеллигентов, которая выступала против «туземного кодекса» (введен в 1881 г.), ограничивавшего права алжирцев и запрещавшего их участие в политической жизни. Стали создаваться различного рода культурные и просветительские ассоциации, издаваться газеты, журналы, книги. Хотя по форме это были преимущественно выступления в защиту ислама, арабского языка (он заметно вытеснялся французским) и шариата, существовала и влиятельная группа младоалжирцев, ориентировавшихся – по аналогии с младотурками – на сближение с западной, французской культурой, требовавших уравнения алжирцев в правах с французами.

Участие многих десятков тысяч арабо-алжирцев (наряду с алжирцами-французами) в первой мировой войне дало сильный толчок развитию национального самосознания в послевоенные годы, чему способствовало и значительное увеличение прослойки арабоалжирских интеллигентов, в том числе получивших образование в Европе. Возникли влиятельные организации – «Молодой алжирец» (1920), Федерация избранных мусульман (1927 г. – имеются в виду члены муниципалитетов), наконец, знаменитая «Североафриканская звезда» (1926), выдвинувшая в 1933 г. лозунг борьбы за независимость Алжира. Среди интеллигентов стала пользоваться большим признанием и исламская организация «Союз улемов», развивавшая идеи о самобытности алжирцев и их культуры. Вообще 30-е годы дали толчок развитию политической активности среди алжирцев, чему способствовало, в частности, и изменение национального состава рабочих Алжира (если в 1911 г. европейцы численно в нем преобладали, то теперь картина была обратной, алжирцев численно было вдвое больше).

Победа Народного фронта в Париже привела к реформам, предоставившим Алжиру новые демократические свободы и политические права. Вторая мировая война на время прервала процесс развития национального самосознания, но после войны он проявил себя с еще большей силой. Возникали новые политические партии, усиливались требования автономии и независимости. Закон 1947 г. гарантировал алжирцам статус французских граждан, учреждал Алжирское собрание из 120 депутатов, половину которого избирали европейцы, и правительственный совет при генерал-губернаторе. Но этого было уже мало. Движение за торжество демократических свобод, сформировавшееся в 1946 г., стало готовиться к вооруженной борьбе. Был создан Революционный комитет, который в 1954 г. преобразовался во фронт национального освобождения. Созданная Фронтом Армия национального освобождения начала борьбу во всем Алжире. В 1956 г. фронтом был избран Национальный совет алжирской революции, а в 1958 г. провозглашена Алжирская республика. И хотя алжирские экстремисты европейского происхождения пытались было помешать решению де Голля в 1959 г. признать право Алжира на самоопределение, следствием чего был поднятый ими в 1960 г. мятеж против правительства Франции, в 1962 г. алжирская революция окончательно победила. Была создана Алжирская Народная Демократическая Республика.

Ставший с XVI в. частью Османской империи Тунис, расположенный к востоку от Алжира, длительное время был базой средиземноморских пиратов-корсаров и одним из центров работорговли («товаром» чаще всего были ставшие добычей корсаров пленные европейцы). Большое количество таких рабов, равно как и высланные в начале XVII в. из Испании преследовавшиеся там мавры-мориски, испанские мусульмане, сыграли определенную роль в формировании этнической культуры тунисских верхов, потомков морисков, турецких янычар и христианских рабынь гарема. Бей из династии Хусейнидов (1705–1957) хотя и считались вассалами султана, вели себя как независимые правители и, в частности, заключали соглашения о торговле с европейскими государствами. Связи с европейцами, активная торговля, пиратство, миграция морисков – все это способствовало развитию страны, 20% населения которой в конце XVIII в. жило в городах, переживавших период расцвета после отмены государственной монополии на внешнюю торговлю. В Европу тунисцы вывозили оливковое масло, ароматические эссенции и масла, в том числе особенно высоко ценившееся в Париже розовое масло, а также шерсть, хлеб. Добившись в 1813 г. полной независимости от соседнего Алжира, тунисские бей, однако, вскоре оказались перед серьезными финансовыми затруднениями, чему способствовало прекращение доходов от пиратства и работорговли. Поддержав французскую экспедицию 1830 г. в Алжир, Тунис в 30–40-е годы попытался было с помощью Франции провести в стране реформы и, в частности, создать вместо янычарского корпуса регулярную армию.