Читать онлайн «Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)». Страница 19

Ни один из документов, предъявленных обвинением, не содержит никаких данных о существовании сотрудничества между имперским правительством, имперским руководством партии и имперским военным министерством, а позже ОКБ или главнокомандующими частями вооруженных сил и их начальниками штабов. Напротив, если из всех представленных доказательств можно сделать какой-либо вывод, то этот вывод лишь о том, что вся власть была сосредоточена исключительно в руках Гитлера, что имперское правительство, имперское руководство партии и вооруженные силы получали приказы только от него и что именно Гитлер всячески препятствовал независимости этих инстанций. Этим объясняется то, почему вопросами политического или военного характера занимались только те служебные инстанции, которые непосредственно имели дело с выполнением поставленной задачи...

Можно с уверенностью сказать, что не позднее чем с 5 ноября 1937 г. положение Гитлера стало настолько исключительным, а единоличные решения им всех важнейших политических и военных вопросов стали столь несомненными, что уже по одной этой причине существование какого-либо совместного плана невозможно.

Подсудимый Гесс не принимал активного участия в совещании у фюрера в рейхсканцелярии 5 ноября 1937 г., несмотря на то, что он был заместителем фюрера, а по партийной линии — высшим политическим руководителем, как и во всех остальных совещаниях, которые обвинением рассматриваются как доказательства существования общего плана; он также мало участвовал и в принятии важных политических или военных решений. Это в равной мере относится и к предъявленному обвинением доказательству за номером США-26 (ПС-388). Я имею в виду секретный документ командования — «план Грюн» о Чехословакии. Не вдаваясь в подробности этого документа, нужно, однако, сказать, что речь здесь идет о специфическом плане генерального штаба, который задуман был вначале в качестве разработки варианта, а затем переработан в настоящий план кампании. Этот план военных действий не был проведен в жизнь. Разработка «плана Грюн» прекращается по приказу №1 фюрера и главнокомандующего вооруженными силами, в котором указывается на оккупацию территории, где проживали судетские немцы, отделенной от Чехословакии на основании Мюнхенского соглашения от 28 сентября 1938 г. При этих обстоятельствах излишне подробно останавливаться на письме начальника ОКБ на имя заместителя фюрера от 27 сентября 1938 г., которое также находится среди документов «плана Грюн» и говорит о мерах мобилизации, которые должны быть проведены без особого приказа.

То, что я сказал о документе США-25, в равной мере относится и к документу США-27 (Л-79). Это тоже один из так называемых ключевых документов, в котором приводятся инструкции, данные фюрером 23 мая 1939 г. в помещении новой имперской канцелярии главнокомандующим тремя родами войск и начальникам их штабов. Не останавливаясь подробно на содержании, значении и доказательной силе документа (доклад Гитлера закончился приказом о создании небольшого учебного штаба при ОКВ), надо сказать, что и этот документ со всей ясностью показывает, что общего плана в той форме, как это утверждает обвинение, не могло существовать, тем более между теми подсудимыми, которые сейчас предстали перед Судом. На этом совещании у фюрера — на самом деле это было не совещание, а информация для присутствующих и отдача приказов — не присутствовал ни один министр, ни один служащий гражданского ведомства.

Следующие три «ключевых» документа, предъявленные обвинением, относятся к одной и той же теме, а именно к речи Гитлера перед главнокомандующими вооруженными силами, г произнесенной им 22 августа 1939 г. Это документы США-28 (Л-3), США-29 (ПС-798) и США-30 (ПС-1014). Изложенное в этих документах как по форме, так и по содержанию очень отличается одно от другого. Наиболее полное изложение сказанного Гитлером дается, по-видимому, в документе США-29. И здесь самым примечательным является конец, который до некоторой степени освещает тогдашнее положение и показывает, какие обстоятельства побудили Гитлера произнести эту речь.

«Я убежден в том, что Сталин никогда не согласится на предложение англичан. Россия не заинтересована в сохранении Польши и, кроме того, Сталин знает, что с его режимом будет покончено, все равно, вернутся ли его солдаты с войны побежденными или победителями. Замена Литвинова была решающей. Я постепенно подготовил перемену в отношениях к России. В связи с торговым договором мы пришли к разговору на политические темы. Предложение пакта о ненападении. Затем пришло универсальное предложение от России. Четыре часа тому назад я сделал особый шаг, который привел к тому, что Россия вчера ответила, что она готова подписать соглашение. Личная связь со Сталиным установлена. Послезавтра Риббентроп заключит договор. Теперь Польша в таком положении, в котором я хотел ее видеть...».

На этом совещании, кроме главнокомандующих, не присутствовал ни один министр или партийный руководитель и, в частности, подсудимый Гесс.

То же самое относится и к документу США-23 (ПС-789), где говорится о совещании у Гитлера 23 ноября 1939 г. Из этого документа явствует, что и здесь также присутствовали только главнокомандующие родами войск, которым фюрер давал директивы относительно предстоящих операций на Западе. Далее идет документ США-31 (ПС-446). Это, собственно говоря, инструкция №21 к «плану Барбаросса». Речь идет об инструкции фюрера и верховного главнокомандующего вооруженными силами, носившей исключительно военный характер и предназначавшейся только для вооруженных сил. Возможность какого-либо участия в этом представителей гражданских ведомств или партии, даже в лице ее высшего партийного руководителя подсудимого Гесса, исключается по самому характеру этой инструкции.

Из документа США-32 (ПС-2718), который содержит запись результатов совещания от 2 мая 1941 г. по «плану Барбаросса», также явствует, что в этом совещании ни заместитель фюрера, ни какой-либо другой политический руководитель не участвовал.

И, наконец, последний из этих документов — США-33 (ПС-1881), на котором следует остановиться, является записью посла Шмидта о переговорах между фюрером и японским министром иностранных дел Мацуока, происходивших в Берлине 4 апреля 1941 г. Тема этих переговоров сама по себе исключает возможность участия в них подсудимого Гесса или какого-либо другого политического руководителя. Но из документов явствует еще другое, а именно тот факт, что не только нельзя говорить о наличии в Германии какого-либо общего плана, но что и, кроме того, между так называемыми державами оси не существовало никакого тесного военного или политического сотрудничества, во всяком случае когда речь идет о Германии и Японии.

Какие же выводы можно сделать из содержания этих так называемых основных документов, которые обвинение представило в качестве веских доказательств существования общего плана? Не оценивая доказательной силы этих документов, можно, во всяком случае, учитывая их, сказать, что подсудимый Гесс не принимал участия в издании приказов. Учитывая это обстоятельство, а также и тот факт, что подсудимый Рудольф Гесс был заместителем фюрера, то есть верховным политическим руководителем, и что он с 1 сентября 1939 г. был назначен преемником Гитлера после подсудимого Германа Геринга, можно сказать, что не остается места для утверждения, что общий план существовал в той форме, как это говорит обвинение...

Надо считать доказанным, что даже в узком кругу соратников Гитлера не было полной согласованности относительно тех мероприятий, которые должны были проводиться в политической и военной областях, причем можно оставить в стороне вопрос о порядке подчиненности, основанном на государственном праве и существовавшем между офицерами вооруженных сил и главой государства и верховным главнокомандующим. Ясно, что нельзя признать существование общего плана, направленного на подготовку и ведение войны, даже среди того круга лиц, в котором это казалось бы наиболее правдоподобным...

В качестве второй общей цели заговора Обвинительное заключение указывает на захват областей, которые Германия потеряла в результате мировой войны 1914 — 1918 годов. Кроме того, из требования воссоединения Австрии с Германской империей и присоединения к ней Судетской области нельзя сделать вывод о существовании плана, который должен был быть осуществлен при помощи силы и путем войны.

На самом деле эти области присоединились бы к Германской империи еще в 1919 году, если бы им не помешали в этом, игнорируя право народов на самоопределение. По этому поводу я могу сослаться на то, что я сказал в начале своей речи. На основании представленных доказательств можно сказать, что присоединение Австрии к Германии произошло при таких обстоятельствах, которые не могут быть квалифицированы как военные действия и которые дают основание сделать вывод, что большая часть австрийского населения была согласна с присоединением. Что касается судетских немцев, то здесь Достаточно указать на Мюнхенское соглашение, подписанное Гер манией, Великобританией, Францией и Италией, урегулировавшее вопрос воссоединения судетских немцев с империей.