Читать онлайн «Катуков против Гудериана». Страница 37

Молчанова придавали земле в селе Ивановском под троекратный салют из стрелкового оружия. На его могилу положили танковую гусеницу, как напоминание живущим, что здесь похоронен танкист.

Новый год танкисты встречали на боевых позициях. Все, кто свободен был от службы, собрались в здании ветеринарного техникума в селе Ивановском. Пришли экипажи, оставшиеся после боя без машин, легкораненые. Вечер выдался поистине праздничным. В бригаду приехали гости из Москвы — поэт Сергей Алымов и исполнительница народных песен Клавдия Иванова. Звучали стихи, песни. Выступали и свои самодеятельные артисты. Все присутствующие с большим вдохновением исполнили песню 1–й гвардейской танковой бригады, написанную лейтенантом Фокиным, радистом Гурьевым и комиссаром танкового полка Комловым:

Нас в бой послал народ страны великой,

Он дал наказ: ты будь к врагу суров!

Мы в бой идем и бьем врага жестоко,

Нас в бой ведет любимый Катуков.

В начале января 1942 года 20–я армия возобновила прерванное наступление на узком двадцатикилометровом фронте. Общее направление наступления — Шаховская. Снова в бой вводились стрелковые, кавалерийские и танковые силы. Конкретное задание получила и группа Катукова. Ей предстояло, начиная с 10 января, включиться в общее наступление, прорвать оборону противника на рубеже Захарино, Большое и Малое Голоперово, Тимонино, в дальнейшем развивать наступление на запад в направлении Гжатска.

А пока надо было выполнить ближайшую задачу — сбросить противника с Лудиной Горы. Вначале Катуков решил ударить по селам Биркино и Тимонино. Первые атаки дали лишь возможность выяснить немецкую систему обороны, зато последующие, с применением артиллерии, позволили танкистам и пехотинцам ворваться в Биркино. Но немцы продолжали удерживать Алферьево, Сидельницы, Тимонино, Ананьино, Лудину Гору.[88]

Снова и снова посылал Катуков своих разведчиков в тыл противника. Инструктируя их вместе с капитаном Лушпой, ставя задачу, говорил:

— Мне нужна точная информация о противнике, его огневых средствах.

Нужно отдать должное этим смелым и мужественным людям. Днем разведчики отдыхали, а когда наступала ночь, одна за другой уходили группы в кромешную тьму. Возвращались только под утро, причем не всегда в полном составе. Но их сведения были бесценными для штаба. На 5 января назначен штурм Лудиной Горы!

Штаб группы, разрабатывая операцию по ликвидации укреплений на Лудиной Горе, особое внимание уделял артиллерийской подготовке. Перед наступлением Катукову была придана артиллерийская группа во главе с майором Л.И. Кожуховым, которой предстояло подавить огневые точки противника, чтобы обеспечить успешное продвижение танков и пехоты.

В Ивановское были вызваны командиры подразделений. Катуков ставил задачу:

— Немцы считают Лудину Гору неприступной, обход ее невозможен, в одном они правы, местность вокруг действительно находится под сильным перекрестным огнем, простреливается каждый квадрат. Только часть задачи практически мы уже выполнили, обошли злополучную гору. Теперь нанесем по ней решающий удар!

В 4 часа 40 минут 5 января, как и было запланировано, заговорила артиллерия. 20 минут она била по Лудиной Горе, затем на гитлеровцев обрушился удар реактивных минометов.

Над Лудиной Горой стоял сплошной грохот разрывающихся снарядов и мин. Когда все стихло, в атаку устремились части 331–й стрелковой дивизии и все танки бригады, за исключением небольшого резерва, который Катуков всегда держал при себе. На крайний случай, как любил он выражаться.

Немецкое командование трезво оценило создавшуюся обстановку: удержать укрепленный район не удастся, можно оказаться в железном мешке. И последовал приказ на отвод войск.

Осматривать укрепления на Лудиной Горе не было времени. И так было видно, что гарнизон поспешно покидал обжитые места, бросив артиллерию, минометы и исправные грузовики.

Падение мощного оборонительного рубежа на Лудиной Горе давало возможность усилить давление на отступающего противника. Дозаправив машины топливом, пополнившись боеприпасами, группа Катукова продолжала наступать. Успешно действовал и Ремизов. Его группа, взаимодействуя с конниками 3, 4 и 20–й кавалерийских дивизий, захватила село Исаково, затем Кобылино, подходила к Шаховской.

17 января 1942 года была взята Шаховская, противник отступил, но на рубеже Замошье — Щемелинки пытался организовать сопротивление нашим войскам, используя противотанковые орудия и минометы, авиацию и танки. В борьбе против танков Катукова немцы использовали специально созданные противотанковые группы. Эти группы минировали дороги, просеки и поляны в лесных массивах, устанавливали в засадах противотанковые орудия. Только и это не помогло.

Катуков создал свои контргруппы по разминированию дорог и прочесыванию лесных массивов. Устраивались засады из «кочующих» противотанковых орудий. Изобретательные катуковцы перевозили их в условиях бездорожья лошадьми на обычных крестьянских санях. Вперед уходили также лыжные батальоны, которые громили коммуникации врага, не давая ему закрепиться в населенных пунктах.[89]

Почти месяц войска Западного фронта вели наступательные бои, окружали и громили противника. К 20 января группа Катукова вышла на рубеж Аржаники, Ветрово, Петушки. Комбриг издает приказ, в котором, в частности, пишет: «Наша задача не выталкивать его (противника. — В.П.), а заходом на фланги и в тыл окружать и уничтожать его живую силу и захватывать технику».[90]

Овладеть с ходу рубежом обороны немцев не удалось, а командование 20–й армии требовало ускорить наступление. Начальник штаба Сандалов то и дело спрашивал по телефону: «Аржаники взяты?»

Что мог ответить Катуков? Он выбивался из сил, чтобы выполнить приказ. Его группа медленно «прогрызала», в полном смысле этого слова, оборону противника, закрепившегося на рубеже сел Пустой Вторник, Аржаники, Крутицы. Атака в ночь с 20 на 21 января не получилась. Только на следующий день удалось выбить немцев с первой линии траншей, захватить блиндажи, закрепиться на опушке леса у Аржаников.[91]

И этот небольшой успех достался не так просто. Потеряно 6 танков. Погиб командир танкового батальона Константин Самохин, участвовавший в десятках танковых атак. Потери бригада понесла в основном от действий довольно сильных противотанковых групп противника и от налетов вражеской авиации.

Обстановка на фронте осложнялась. Противник умело оборонялся, часто контратаковал.

Но инициатива ведения боевых действия все—таки переходила в руки советского командования. Ставка, отдавая директиву войскам о наступлении, планировала с начала весны 1942 года провести ряд частных наступательных операций в Крыму, под Харьковом, на льговско—курском и смоленском направлениях, под Ленинградом и Демянском. Намечался также удар под Вязьмой и Ржевом. Верховный требовал гнать врага на запад без остановки.

Конечно, Гитлер и командование вермахта не могли спокойно взирать на то, как разваливается фронт на востоке, приняли соответствующие меры. Ведь надвигалась грозная опасность. В спешном порядке из Германии и Франции перебрасывались резервы, свежие силы, с которыми, кстати, группа Катукова уже столкнулась в январе—феврале 1942 года.

К этому времени угроза Москве была ликвидирована, освобождено около 11 тыс. населенных пунктов, в том числе города Калинин и Калуга. Но пока еще значительная часть территории страны находилась под гитлеровским сапогом. «Страна, трудящиеся массы оккупированных районов и областей ждут от нас быстрейшего освобождения советской земли от фашистской нечисти», — писал Катуков в одном из приказов в эти трудные дни.[92]

В январе и феврале 1942 года бои не прекращались ни днем, ни ночью. Часто у какой—нибудь деревушки разворачивались драматические события. Скажем, у тех же Аржаников. Катуков несколько раз упоминает в своих мемуарах этот населенный пункт. В докладе командованию 20–й армии писал следующее:

«Бригада выполнила боевой приказ № 07 от 10.02.42 г. по прорыву обороны линии противника в районе Аржаники, ведя лесные бои… дважды врывалась в Аржаники, вела уличные бои, но, встретив сильное сопротивление ПТО, минометов и пулеметов, отходила на исходные позиции.

К 25 февраля, овладев линией блиндажей противника на западной опушке леса, бригада вместе с 40–й стрелковой и 64–й мотострелковой бригадой закрепилась в лесу, отражая атаки противника».[93]

Бои наступательные… Бои оборонительные… И потери. Причем потери не всегда оправданные. Катуков, человек с чувством высочайшей ответственности за порученное дело, понимал, что любой бой — это потери. Посылать людей на смерть — дело нелегкое. Но как уберечь людей, технику? Напутствуя командиров, идущих в бой, Михаил Ефимович постоянно напоминал: «В первую очередь берегите танкистов». Или: «Берегите танки, их у нас так мало осталось».