Читать онлайн «История Древнего мира». Страница 26

Между тем, погоня за властью над миром привела Александра на край света, в места, неведомые сопровождавшим его греческим философам, ботаникам и географам. Аристотель послал вместе с Александром своего племянника Каллисфена, учёные греки описывали природу новооткрытых стран и отсылали в далекие Афины собранные ими гербарии. Двенадцать дней продолжался переход через горы, которые многомудрые философы считали Кавказом, потом армия спустилась на обширную равнину и, двигаясь на север, достигла реки, которую приняли за Дон — в действительности это была Сыр-Дарья. Македоняне вышли на окраину Великой Степи и столкнулись с воинственными кочевыми племенами, которых они назвали "скифами". Изнурительная война со "скифами" и персами продолжалась два года; подчинив области на границе степи, Александр двинулся в Индию. Теперь перед завоевателями открылась страна тропических лесов и многоводных рек, долина Инда. После переправы через Инд македоняне были атакованы сотнями боевых слонов — войском царя этой страны Пора. Фаланга понесла большие потери, но сумела выиграть и эту последнюю битву. Александр думал, что поход близится к концу, что долина Инда — это и есть Индия, а дальше лежит Мировой Океан. Но пленные индийцы рассказали, что на восток, за пустыней, лежит долина другой великой реки, Ганга, что до конца света ещё далеко. Александр решил продолжать путь, но солдаты отказались подчиняться царю: они воевали уже 8 лет и прошли 18 тысяч километров; они не могли идти дальше.

Пришло время возвращения — но Александр сумел превратить обратный путь в новый поход. Было построено 200 кораблей и флот, сопровождаемый идущей по берегу армией, стал спускаться вниз по Инду. В июле 325 года глазам Александра открылся простор океана — это был тот самый Мировой Океан, к которому так давно стремились его мечты. На флагманском корабле царь поплыл в открытое море и, когда земля скрылась из виду, принес жертвы владыке Океана Посейдону. Потом, в конце августа, армия двинулась по побережью на запад; следом за ней отплыл флот. Долгий путь через безводную каменистую пустыню показался солдатам тяжелее всех сражений, лишь в конце 325 года македоняне снова пришли в Персиду. Окончание похода было отпраздновано грандиозной свадьбой царя и 10 тысяч его воинов на персиянках; Александр, уже женатый на красавице Роксане, ввел в свой гарем сразу двух персидских принцесс, Статиру и Парисатиду. Это многодневное празднество должно было символизировать слияние македонян и греков, победителей и побежденных. Одновременно произошло слияние двух армий: 30 тысяч молодых персов были обучены воевать в фаланге, а персидская знать пополнила полк "друзей царя", гетайров. Александр не изменил порядков Персидской Империи, персидские чиновники собирали прежние налоги, и крестьяне — как сто или тысячу лет назад — терпеливо несли свою ношу. Александр сменил Дария на троне "царя царей" — и как сто лет назад перед троном горел священный огонь персов, а сановники склонялись ниц перед лицом властелина. Воссев на трон в Вавилоне, Александр потребовал божеских почестей; в начале 323 года греческие послы увенчали царя золотым венком, таким же, как у олимпийских богов. Однако великому завоевателю так и не удалось стать бессмертным богом — удивив мир своими неожиданными подвигами, он столь же неожиданно ушел из него. 13 июня 323 года Александр, "царь четырех стран света", скончался в своем дворце в Вавилоне.

Смерть Александра повергла в растерянность народы и государства, многие не могли поверить в нее. В Афинах один из ораторов утверждал, что, если бы Александр действительно умер, то запах тления заполнил бы всю Вселенную. Говорили, что Александр был отравлен гетайрами за то, что заставил их склоняться перед собой, а яд приготовил Аристотель: его племянник Каллисфен был один из тех, кто отказался пасть ниц и погиб в тюрьме.

Гетайры, да и многие простые воины, действительно ненавидели Александра за то, что он приравнял победителей к побежденным. После смерти эта неприязнь вырвалась наружу; персы были изгнаны из дворца и македоняне вернулись к своим порядкам — это была НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕАКЦИЯ на излишне поспешное перенимание Александром имперских традиций. Двести лет назад, когда мидяне и персы завоевали Восток, они точно так же восстали против перенимания ассирийских традиций царем Астиагом; националистическая реакция всегда сопровождает процесс социального синтеза. Александр не оставил наследника и власть, как в давние времена македонской истории, оказалась в руках народа-войска. Войско само выбирало своих вождей-полководцев, причем конница гетайров вступала в схватки с крестьянами-фалангистами прямо у гроба Александра. Распри вождей привели к многолетней междоусобной войне; завоевавшая половину Азии македонская фаланга распалась на части, столкнувшиеся между собой в кровавых битвах. Ощетинившиеся копьями ряды шли навстречу друг другу под звон щитов и крики умирающих. В 301 году, после решающей битвы при Ипсе, завоевания Александра были поделены между его полководцами, провозгласившими себя новыми царями. Македония досталась Антигону Гонату, Египет — Птолемею, а Двуречье, Сирия и Иран — Селевку.

Огромное государство Селевка охватывало основные области погибшей державы персов — но это было государство македонян и греков, в котором туземцам была отведена роль приниженного крестьянского сословия. Крестьяне, "царские люди", так же, как в прежние времена, обрабатывали наделы государственной земли, уплачивая десятину урожая. Они жили общинами, были связаны круговой порукой и не могли продать свой надел или оставить деревню. Греки и македоняне стали военным сословием новой Империи; они жили в военных поселениях так же, как раньше жили персы. Воины проводили время в походах, а их наделы обрабатывали арендаторы и рабы. Многие поселения разрослись в города-полисы, Селевкиды приглашали в свою страну греческих эмигрантов и руками подневольных крестьян строили для них города с беломраморными храмами и гимнасиями. Рядом с опустевшим Вавилоном вырос огромный греческий город, Селевкия на Тигре; сюда сходились караванные дороги из всех областей Империи. В тени этих новых эллинских городов влачили существование древние храмовые города Двуречья; в них по-прежнему правила буржуазия, торговавшая жреческими должностями оптом и в розницу. Многие богачи перебирались в греческие полисы, принимали греческие имена и потихоньку превращались в греков.

Над греками и туземцами, городами и деревнями, одинаково самовластно правили басилевсы-цари. Подобно Александру, они называли себя богами, но не надевали персидских одежд; у них были "друзья"-гетайры, которым они даровали поместья и вместе с которыми сражались в битвах. Вся жизнь наследников Александра проходила в походах, а смерть приходила к ним обычно на поле боя; во главе своей фаланги они вдоль и поперек прошли половину Азии, сражаясь с внешними врагами и постоянно отпадавшими наместниками дальних провинций. Царь Антиох III в 212-205 годах повторил поход Александра, достиг Индии и стал именоваться Антиохом Великим. В 192 году греки призвали Антиоха на помощь в борьбе с римлянами, и два года спустя армия великого царя выступила навстречу легионам. Это была могучая армия наследников Александра: массивная фаланга с шестиметровыми копьями-сариссами, панцирная конница на тяжелых "нисейских" конях и индийские слоны с башенками на спинах. Но фаланга уже не была непобедимой — этот титул перешел к римским легионам, научившимся маневрировать на поле боя, нападать и притворно отступать, дожидаясь, когда фаланга нарушит свой строй. Битва при Магнесии закончилась разгромом великой армии Антиоха, и вслед за этим началось время упадка империи Селевкидов; с запада их теснили римляне, с востока — новые пришельцы из Великой Степи, парфяне. В конце концов, государство Александра было разделено между новыми завоевателями, обладавшими новым оружием — такова была во все времена судьба побежденных. Сломанные сариссы и изрубленные шлемы покрыли поля новых сражений, и никто уже больше не вспоминал о славе прежних побед, о походе Александра, о великой битве при Гавгамелах. Лишь тысячелетие спустя великий персидский поэт Фирдоуси напомнил персам об их истории — и он начал эту историю не с Кира, а с Александра, "Искандера Двурогого". Всё остальное было уже забыто, и лишь Александр удержался в памяти поколений: