Читать онлайн «Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939 – 1953». Страница 11

101

В отношении балтийских государств Германия уступала то, что требовали Советы от Британии и Франции в ходе переговоров по тройственному альянсу – "развязывание рук" по отношению к балтийскому региону, закрепление стратегических позиций в обеспечении безопасности Ленинграда. В контексте переговоров по тройственному альянсу термин "развязывание рук" означало право Москвы на проведение превентивных акций для предотвращения нацистской подрывной деятельности в балтийских странах и гибкого противодействия немецкому вторжению в балтийские государства, невзирая на желания прибалтов. Но не ясно, из каких предпосылок Сталин (Стр.34)избирал способы маневрирования в балтийской сфере влияния, приобретённой с помощью Германии. Оккупировал бы он балтийские государства, или поискал других способов защиты советских интересов в этом районе? Подобная неуверенность сталинской политики существовала и в отношении Польши. Немцы согласились остановиться вне советской сферы влияния, расположенной на востоке страны, но что означало это обещание практически? Ответ на этот вопрос зависит от великого неизвестного: хода немецко-польской войны и ответа Британии, и Франции на атаку Гитлером Польши. В августе 1939 года небыло очевидно, что Польша так легко уступит агрессии Германии. Британия и Франция обещали помочь Польше, но новый "Мюнхен" – умиротворение, передающее Польшу Гитлеру, был вне всяких правил, по крайней мере для Сталина. Что тогда будет в советской сфере влияния в восточной Польше? До тех пор, пока ситуация не прояснится, Сталин решил поступать осторожно, придерживаться нейтралитета в ходе развития международного кризиса вокруг Польши и воздерживаться от активного преследования советских интересов в отношении Польши и балтийских стран, пока открыты двери для восстановления переговоров с Британией и Францией.

Сталинская уклончивая позиция была отчётливо выражена его комиссаром по иностранным делам Молотовым, который в речи на Верховном Совете 31 августа 1939 года объявил о формальной ратификации германо-советского пакта. В молотовской речи был заявлен нейтралитет Советского Союза в европейской политике. СССР не будет участвовать в альянсе против Гитлера. Но было очевидно, что это не была пристройка к Германии. Молотов в частности доказывал, что германо-советский договор о ненападении не стал последствием провала тройственных переговоров об альянсе, подразумевая, что соглашение с Гитлером было альтернативой второго сорта в сравнении с коалицией с Британией и Францией. Он защищал пакт о ненападении с позиции, что этот договор сужает зону возможных конфликтов в Европе и мешает планам тех, кто хочет противопоставить Советский Союз и Германию в порядке провокации "великой новой резни, нового массового уничтожения наций". В этот момент Молотов повторил сталинскую критику британской и французсской внешней политики на 18-м съезде коммунистической партии в марте 1939 года. Согласно Сталину,

"Политика невмешательства означает попустительство агрессору, открывание дороги к войне… Политика невмешательства показывает желание не мешать агрессору в его злодейской работе: не мешать Японии… впутываться в войну с Китаем, или, лучше того, с Советским Союзом; не мешать Германии… впутываться в войну с Советским Союзом; поощрять их в этом, позволить (Стр.35) им ослаблять и истощать друг друга; а затем, когда они ослабнут достаточно, появиться на сцене со свежими силами, появиться "в интересах мира" и продиктовать условия, ослабляющие воюющие стороны".

Брал ли Сталин пример с западных соглашателей, когда он заключал нацистско-советский пакт? Был ли Сталин приверженцем идеи "революционной войны" – идеи, провоцировавшей новую мировую войну, которая низвергнет всё, что поглотила Европа в конце первой мировой войны? Многие антикоммунистические комментаторы думают, что этот взгляд на сталинские цели является эхом тех исторических поисков, которые устанавливают, что главная причина второй мировой войны не гитлеровский замысел, а сталинский. Один из ключевых текстов, приводимых в этих "трудах" – речь Сталина, произнесённая на Политбюро 19 августа 1939 года, в которой он обрисовал перспективу советизации Европы в результате войны, которую он намеревался спровоцировать и затем продлить подписанием советско-немецкого пакта. Проблема заключается в том, что эта "речь" – подделка. Не только не существовало подобной речи, но сомнительно, что политбюро заседало в этот день (оно редко собиралось после 1930 года). Этой, как показал русский историк Сергей Случ, "речи Сталина – не было никогда".

Сталинский "так называемый спич" был опубликован впервые в конце ноября 1939 года во французской прессе. Эта публикация – обычная грязная пропаганда, предназначенная для дискредитации Сталина, и попытка посеять раздоры в советско-германских отношениях. Содержание текста показывает, что это очевидная фальшивка. Например, было написано, что Сталин якобы сказал о том, что уже 19 августа имел договор с Гитлером, дающий ему советскую сферу влияния в Румынии, Болгарии и Венгрии. Это не восприняли серьёзно нигде, так как Сталин издал официальное опровержение опубликованной "речи", квалифицировав её, как ложь.

Задолго до замышлявшейся (Гитлером) войны в 1939 году, Сталин опасался, что он и его режим будут принесены в жертву победителю военного конфликта. Окончательно он пошёл на рискованный пакт с Гитлером, так как не имел гарантий мира и безопасности, но он получил лучший шанс вывести Советский Союз из надвигавшейся войны. Без сомнения, Сталин ожидал, что если Британия и Франция объявят войну Германии, это будет длительный конфликт, война на истощение – для чего необходимо выиграть время и укреплять оборону. Но он был очень осторожен в игре, помня первую мировую войну. (Стр.36)

Раздел Польши.

Со Сталинской точки зрения наиболее важным вопросом после подписания нацистско-советского пакта был вопрос: что делать с Польшей? На этот вопрос был получен ответ ввиде ошеломляющего успеха германского молниеносного вторжения в Польшу. 3 сентября Риббентроп сообщил Советам, что польская армия будет разбита за несколько недель и убеждал их послать свои силы в российскую сферу влияния в восточной Польше. В этот день, однако, Британия и Франция объявили войну Германии. 5 сентября Молотов ответил на просьбу Риббентропа, соглашаясь, что советские действия необходимы, но говоря, что преждевременная интервенция "может повредить и повысить единство среди наших противников". До 9 сентября Молотов не информировал немцев, что советские силы будут введены в Польшу через несколько дней.

Собственные сталинские предположения о войне и польском вопросе были высказаны во время беседы с Георгием Димитровым, лидером Коммунистического интернационала, 7 сентября 1939 года:

"Война между двух групп капиталистических стран… за передел мира, за господство в мире! Мы не видим ничего плохого в их ожесточённой борьбе и взаимном ослаблении. Это было бы прекрасно, если бы Германия сумела потрясти богатейшие капиталистические страны (особенно Англию). Гитлер потрясает и разрушает капиталистическую систему, не понимая и не желая того. Мы можем маневрировать, становиться на одну сторону против другой, заставлять их сражаться друг с другом настолько свирепо, насколько это возможно. Пакт о ненападении, это фактор, помогающий Германии. В следующий момент мы окажемся на другой стороне. Когда-то… польское государство было национальным государством. Ранее революционеры защищали его от расчленения и порабощения. Теперь Польша фашистское государство, угнетающее украинцев, белоруссов и так далее. Уничтожение этого государства, под давлением обстоятельств, будет означать, что одним буржуазным фашистским государством стало меньше, дышать будет легче! Что плохого, если в результате разгрома Польши размеры социалистической системы увеличатся по территории и населению?"

Эти заявления взяты из дневника Димитрова, являющегося наиболее важным источником информации о сталинских личных размышлениях в годы войны. В ходе этой беседы обсуждалось предложение Сталина об изменении коммунистической политической линии, принятой на 7-м Всемирном Когрессе в 1935 году, на котором был основан народный фронт, поддерживавший возможность альянса между Советским Союзом и западными буржуазными демократиями. (Стр.37)После нацистско-советского пакта Коминтерн и входящие в него партии продолжили вместе с народным фронтом политику, поддерживавшую московский дипломатический манёвр с подписанием договора о ненападении с Германией, но продолжали также выступать за национально-освободительную войну против фашистской агрессии. Сталин не отвергал задним числом политику народного фронта; в самом деле, Димитров также писал ему, говоря, что "мы предпочитаем ведение переговоров с так называемыми демократическими странами. Но Англия и Франция считают нас быдлом и не желают иметь с нами дело!" Однако, изменились обстоятельства – возросла вероятность войны между фашистскими и демократическими странами. Сталин также говорил о процессе уничтожения рабства в ходе войны. Но он не поддерживал, как Ленин в первую мировую войны, переход от империалистической войны к войне революционной, гражданской. Сталинской непосредственной целью было предоставить миру рациональное оправдание предстоявшему вторжению в Польшу – первому акту военной экспансии в истории советского государства.