Читать онлайн «Русские землепроходцы и мореходы». Страница 12

Во время этих встреч выяснились не только агрессивные намерения цинских правителей, но и абсурдность требований маньчжурских послов. Так, они заявили, что река Амур находится во владениях маньчжурской династии со времен Александра Македонского, якобы основателя династии Цин, на что Головин весьма резонно заметил, что в хрониках было бы слишком долго разыскивать связь богдыхана с великим греческим полководцем, о котором, несомненно, цинские послы не имели понятия.

Маньчжурские послы проявили свою «осведомленность» также и в географии. При составлении текста договора они предлагали конечным пунктом границы у морского побережья мыс Святой Нос, который находился на Чукотке. Таким образом, Забайкалье, северо-восток Якутии и почти вся Чукотка попадали в сферу их территориальных притязаний. В то время географические познания цинских послов не шли дальше района Албазинского воеводства. Но, увидев на русских картах морской мыс Святой Нос и оценив необъятность русской земли на восток от Лены, они тут же объявили весь северо-восток Сибири китайским. Конечно, русские послы отвергли эти ничем не обоснованные притязания. После этого цинские сановники предприняли еще один маневр, чтобы оказать давление на русских послов. Они начали демонстрацию овладения Нерчинском. Маньчжурские войска окружили город сильными караулами, а 3 тыс. солдат и офицеров с развернутыми знаменами построили против крепости для наступления.

В этих невероятно трудных условиях Ф. А. Головин все же добился заключения договора с Цинской империей. Договор был подписан 27 августа 1689 г. и вошел в историю как Нерчинский договор, или Нерчинский трактат. Он был первым договором между Китаем и европейским государством о границе, торговле и по другим вопросам межгосударственных отношений.

Нерчинским договором была установлена только западная граница в бассейне реки Шилки — по рекам Горбице и Аргуни, т. е. небольшой части огромной территории. Дальше к востоку, в сторону моря, громадное пространство осталось неразграниченным.

В современном Китае в работах, посвященных истории связей Китая с Россией, Нерчинский договор получил разные оценки. Сначала историки КНР старались не акцентировать внимания на территориальных статьях договора и показывали лишь его влияние в установлении мерных взаимоотношений России с Китаем.

В 60-е годы в КНР проявилась тенденция переоценивать роль Цинской династии в истории Китая и представить ее агрессивную политику как полностью отвечающую интересам страны. При этом главное внимание обращалось на расширение Цинами национальных границ и укрепление ими феодального государства.

Видимо, поэтому в наши дни имя богдыхана Канси в КНР особенно популярно. Оно поднято на щит. Маоисты славят его за то, что он первым применил вооруженные силы против России на Амуре и добился ухода русских поселенцев из Приамурья. Они, конечно, не вспоминают, что этот император-деспот, для того чтобы утвердить свою власть в Китае, загубил сотни тысяч китайцев, оказывавших противодействие захватчикам-маньчжурам.

Чтобы обосновать свои гегемонистские притязания к соседним с Китаем странам, разжечь шовинистическую истерию в народе, подготовить его к участию в замышляемых авантюрах, маоисты, как когда-то и Цинская династия, используют те же приемы исторической дезинформации, фальсификации истории. Об этом со всей убедительностью свидетельствует вышедший в 1979 г. в Пекине в издательстве «Вайвэнь чубаньшэ» на английском языке справочник «Китай. Общие сведения». В этом справочнике, как и во времена Цинской династии, перечисляются территории, якобы «исторически» принадлежащие Китаю. Из этого списка явствует, что сфера пекинских посягательств включает советское Приамурье и Приморье, Сахалин, часть Казахстана и Средней Азии, Монгольскую Народную Республику, часть Вьетнама и многих других стран дальневосточного региона.

«Публикация справочника… — как справедливо подчеркивала газета „Правда“, — еще одно свидетельство того, что китайское руководство продолжает экспансионистский внешнеполитический курс. Выдвигая совершенно беспочвенные и необоснованные территориальные притязания к другим странам, пытаясь дезинформировать общественное мнение, Пекин сам лишний раз подтверждает гегемонистскую сущность своей политики»[32].

В целях шовинистической пропаганды, воспитывающей враждебность к другим народам, маоисты используют не только подобные «исторические документы», но и художественные произведения, в которых их авторы допускают всевозможные исторические вымыслы и фантазии. Таким, например, является «художественный фильм» о русских землепроходцах Пояркове и Хабарове, выпущенный на экраны Китая в минувшем году. Этот фильм не о необыкновенном мужестве, стойкости и горячей любви этих людей к своей Родине. Нет в этом фильме рассказа и о том, как пришлось им «многие годы всякую нужду и бедность терпеть, сосновую и лиственную кору есть и великую скверну принимать», «проявлять высокое сознание долга и беспримерную ревность в приискании пользы государству».

Экспедиции русских землепроходцев Пояркова и Хабарова в Сибири и Приамурье рисуются в фильме как вторжение на «китайские земли».

Дело заключается в том, что за последнее время в Китае получила широкое распространение теория «единой китайской нации». Следуя этой теории, маоисты в зависимости от своих гегемонистских устремлений кого угодно зачисляют в «семью единой китайской нации». Так, вопреки исторической правде они зачисляют членами «семьи единой китайской нации» и даурские племена, проживавшие в Сибири и Приамурье в XVII в., а следовательно, и районы их обитания считаются «китайскими землями».

На основании этой же теории в Пекине стараются даже изобразить Чингисхана — создателя единого монгольского государства — персонажем китайской истории. Прием не нов. Как было изложено выше, маньчжурские послы еще в XVII в. пытались превратить Александра Македонского в основателя Цинской династии.

11 сентября 1979 г. газета «Гуанмин жибао» напечатала большую статью Цю Шусэня «Некоторые вопросы оценки Чингисхана»[33]. Из этой статьи следует, что превращение монгольского властелина в «китайского хана» потребовалось нынешним гегемонистам для того, чтобы лишить монголов их самостоятельного исторического прошлого и права на населяемые ими земли. Этот факт лишний раз подчеркивает необъятность территориальных притязаний современных китайских гегемонистов на якобы «исторически» принадлежавшие Китаю земли. «Территориальный реестр» маоистов безграничен.

Как же произошло территориальное размежевание между Россией и Цинской империей?

Территориальное размежевание между Россией и Китаем — это весьма длительный и сложный процесс, протекавший на протяжении почти 200 лет. Установление русско-китайской границы явилось результатом не военных действий или демонстрации силы, как было при подписании Нерчинского договора, а многолетних дипломатических усилий нашего государства, направленных на восстановление прав России на территории, входившие в ее состав с первой половины XVII в.

Нерчинский договор 1689 г., насильственно навязанный России Цинской империей, оставил на многие годы все Приамурье и Приморье «ничейной землей». Первым русско-китайским договором, которым была разграничена эта территория, явился Айгуньский договор 1858 г. о русско-китайской границе. Со стороны России этот договор подписал 16 (28) мая 1858 г. на правом берегу Амура в городе Айгунь генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев, а со стороны цинского Китая — амурский главнокомандующий маньчжур И Шань. В преамбуле этого договора говорилось, что он заключен «по общему согласию, ради большой, вечной взаимной дружбы двух государств для пользы их подданных и для охранения от иностранцев».

В отличие от Нерчинского договора Айгуньский договор определил русско-китайскую границу. Левый берег Амура от слияния рек Шилки и Аргуни до устья признавался владением России. Вопрос об Уссурийском крае от впадения реки Уссури в Амур до моря снова оставался открытым «впредь до определения границ между двумя государствами».

Договор запрещал плавание по рекам Амуру, Сунгари и Уссури судам иностранных государств, кроме России и цинского Китая. Айгуньский договор, как и все предшествовавшие ему соглашения и договоры, разрешал взаимную торговлю.

Впоследствии этот договор был подтвержден подписанным в том же 1858 г. русско-китайским Тяньцзиньским договором и дополнительным Пекинским трактатом. Пекинский трактат, подписанный 2 (14) ноября 1860 г. в Пекине русским представителем Н. П. Игнатьевым и цинским уполномоченным Гуном, подтверждая и развивая статьи Айгуньского и Тяньцзиньского договоров о торговле между подданными обоих государств, окончательно завершал разграничение между Россией и Китаем на Дальнем Востоке.