Читать онлайн «Мифы древнего мира». Страница 91

20. Фиванская гегемония. Пелопид, Эпаминонд, Левктры, Мантинея

(379…362 г. до Р. X.)

Условия Анталкидова мира были строго приведены в исполнение не только в области Пелопонесского союза, но и во всей остальной Греции. Союзы государств были уничтожены, и Греция распалась на множество независимых, самоуправляемых, но мелких и поэтому слабых государств. Внешне Греция казалась успокоенной. Но внутри, в отдельных городах, с возвращением множества беглецов раздоры партий возобновились с новым ожесточением. Со своей стороны спартанцы под видом охранения мира хотели иметь предлог вмешиваться во всякие жалобы и ссоры в качестве третейских судей. Как понимали спартанцы в этом отношении свою роль, выказалось тотчас же при первом опыте в обращении с Мантинеей в Аркадии (в 385 г.). Республика эта при всяком удобном случае выказывала к Спарте свое отвращение и в особенности в последнее время не могла скрыть своего злорадства при победе Ификрата над спартанскими гоплитами. Лозунгом Спарты сделалось теперь мщение. Мантинеянам было предписано срыть свои городские стены, когда же они отказались выполнить это требование, то город был окружен Агесилаем и вынужден был покориться. Затем стены были срыты, а жители должны были покинуть свой город и поселиться в пяти открытых деревнях. Вследствие этого политическое их значение было уничтожено.

Аргос был истощен последней войной. Коринф находился в полной власти всесильной спартанской партии. Таким образом, всякое сопротивление в Пелопоннесе являлось невозможным, и Спарта обратила уже свои смелые взоры за его пределы. На Халкидском полуострове греческая колония Олинф, усилившаяся торговлей, проявляла смелые стремления, невыносимые для спартанской гордости. Олинф изгнал царя македонского Аминта II из большей части его владений, присвоил себе род гегемонии над греческими городами в тех странах и подружился с соседними храбрыми и воинственными фракийцами. Пользуясь богатыми запасами корабельного леса и золотыми рудниками и рассчитывая на сильное войско вновь образованного халкидского союза, Олинф намеревался распространить свое господство еще далее. Но города Аканф и Апл-Аполлония отказались присоединиться к союзу и отправили в Спарту послов с просьбой о помощи. Спарта с радостью согласилась на их просьбу и выслала войско против Олинфа. Но прошло три года, прежде чем удалось принудить город этот к покорности (в 380 г. до Р. X.) Халкидский союз был уничтожен, Аминт получил обратно отнятые у него владения, а Олинф и другие завоеванные греческие города должны были присоединиться к Пелопоннесскому союзу.

Во время похода против Олинфа спартанский полководец Фебид, следуя, со своим войском за братом своим Эвдамидом, совершил постыдное нарушение международного права. Когда он во время похода достиг Беотии и расположился на продолжительный отдых как раз перед стенами Фив, в лагерь к нему явился предводитель спартанской партии в городе Леонтиаде и предложил овладеть замком Кадмеей. Нападение на замок врасплох было совершено в жаркий летний день (в 383 г.), когда улицы были безлюдны, мужчины были в народном собрании, а женщины присутствовали на празднестве в Кадмее. Женщины были взяты заложницами, а предводитель демократов Исмений был заключен в оковы. Остальные демократы под предводительством Пелопида успели спастись бегством в Афины. В Фивах было введено олигархическое правление, и во главе его стали Леонтиад, единомышленник его Архий, Филипп и Гипаг. Хотя спартанское правительство и сделало вид, что недовольно насильственным поступком своего полководца и государственным переворотом Леонтиада, но легко убедило последнего убедить себя, что фиванцы только при олигархическом правлении могут быть надежными друзьями Спарты. С этим совершенно согласился и Агесилай, который при этом сослался на часто употреблявшееся старинное правило — что выгодно государству, то и справедливо. Тогда без дальнейшего промедления признали новое правление в Фивах и для охраны его расположили в Кадмее гарнизон в 1.500 человек. Для виду Фебид был присужден за свой своевольный поступок к денежному штрафу.

Вид Фив с Кадмеей.

Что касается до Исмения, то он был обвинен Леонтиадом в государственной измене за то, что принимал в качестве друга варваров (персов) участие в войне против Спарты. Тогда Леонтиад и его партия, подобно бывшим тридцати тиранам в Афинах, стали неистовствовать над своими противниками, прибегая к убийству, заточению в тюрьму и лишению имущества. Кто мог бежать, спасался бегством. Афины, хотя могли предложить беглецам убежище, не были в состоянии оказать какую-либо открытую помощь, так как, лишенные союзников, не отваживались вступать в войну со всемогущей Спартой. Но подвиг Фразибула, спасшего Афины, послужил примером фиванским беглецам, которому они решились последовать.

Почти четыре года продолжалось в Фивах грозное правление тиранов, когда беглецы, воодушевляемые отважным призывом пламенного Пелопида, договорились между собой и приняли великодушное решение пожертвовать своими жизнями для избавления родного города от тирании. С этой целью они вошли в соглашение с единомышленниками в Фивах: с Филлидом, Хароном и Горгидом. Возглавил заговор Филлид, который мог с успехом выполнить эту роль, потому что состоял тайным советником при обоих полемархах, Архие и Филиппе. В тот вечер, когда положено было исполнить замысел, Филлид должен был пригласить к себе на пир обоих полемархов, а другой знатный афинянин, Харон, назначил свой дом сборным местом заговорщиков. Со своей стороны изгнанники, которые должны были явиться на помощь к своим единомышленникам, условились с ними, что большая часть их (300—400 чел.) соберется на границе Беотии, а двенадцать, в том числе Пелопид и Меллон, поспешат в Фивы, чтобы сначала умертвить ночью фивских тиранов.

Переодевшись крестьянами и взяв с собой собак и охотничьи принадлежности, двенадцать заговорщиков отправились в Фивы. В сумерки разными воротами проникли они в город и поодиночке вошли в дом Харона. Здесь провели они ночь в ожидании следующего дня. Прежде всего должны были быть убиты Архий и Филипп, пировавшие в это время в дом Филлида. В то время, как заговорщики ожидали с душевным беспокойством в доме Харона, последний был позван к полемархам, которые обратились к нему с вопросом, правда ли, что в городе находятся заговорщики. Харон успокоил их и обещал обстоятельно исследовать это дело. Вслед за тем от главного жреца в Афинах, Архия, к олигарху Архию прибыл гонец с письмом, в котором разоблачался план заговора. На замечание посланца, что в письме содержатся чрезвычайно важные известия, пьяный Архий сказал: «Оставим серьёзные дела до завтра». Вскоре в дом Филлида явились Харон, Меллон и прочие заговорщики, переодетые в женское платье. Филлид предложил полемархам пригласить прекрасных женщин. Войдя в залу, заговорщики выхватили мечи и поразили Архия и Филиппа. Вместе с ними пал и осмотритель храма Каберих, бросившийся с мечом на заговорщиков. Между тем Пелопид и Кефисодор взяли на себя трудное дело справиться с Леонтиадом, человеком сильным и мужественным, в его собственном доме. Когда на их стук отворились двери, они ворвались в дом, повалили слуг и поспешили в спальню Леонтиада. Тот бросился к дверям и поразил Кефисодора. Но Пелопид, несмотря на полученную им рану, повалил Леонтиада на пол и убил его. Гипат пытался спастись бегством, но его также настигли и убили.

Затем заговорщики отправились в темницу, освободили находившихся там 150 узников, отправили гонцов за границу к своим сподвижникам и в Афины и провозгласили на улицах и торговой площади, что тираны убиты, а город свободен. В городе поднялся шум: одни ликовали, другие пришли в смятение. В эту минуту явились Эпаминонд, Горгид и остальные соучастники заговора и постарались восстановить в городе порядок и спокойствие.

На следующее утро было созвано народное собрание, и Меллон, Харон и Пелопид были назначены союзными начальниками. Они тотчас же собрали войско, осадили крепость и находящийся в ней гарнизон. Им удалось принудить гарнизон к сдаче прежде, чем спешившее к нему на выручку спартанское войско достигло границ Беотии. Спарта осудила на смерть двух гармостов за то, что они не дождались прибытия посланных им на помощь войск, а третьего наказал денежным штрафом и изгнанием из Пелопоннеса. Став снова свободными и опираясь на Пелопида и Эпаминонда, Фивы устремились к достижению гегемонии не только над Беотией, но и над всей Грецией.

Пелопид был знатного происхождения, владел большим состоянием, был горячим патриотом и ненавидел надменные притязания Спарты.

Эпаминонд

Излюбленным полем его деятельности была палестра (школа гимнастики), воинские упражнения и жизнь на войне. Эпаминонд также происходил из благородного рода, но был беден и никогда не пользовался случаем к обогащению. Он также прилежно посещал палестру, но любимым его занятием были беседы с философами, в особенности с пифагорейцем Лисисом. Высокое образование Эпаминонда, его скромность и воздержание, справедливость и возвышенный характер в соединении со свободой в обращении, патриотизмом, храбростью и военными дарованиями ставят его в ряд с величайшими людьми эллинской истории. Пелопид и Эпаминонд были связаны неразрывными узами дружбы и единственным предметом их соперничества могло быть величие отечества. В войне со Спартой им представился случай показать это.