Читать онлайн «Устная история». Страница 32

Применение диктофона расслабляет начинающего исследователя. У него возникает уверенность, что все запишется. В результате, даже если не брать в расчет возможность отказа техники (сели батарейки, закончилась магнитная пленка или память в цифровом диктофоне), минусы такого подхода очевидны: интервьюер станет слушать респондента «вполуха», потеряет интерес к беседе и не будет способен генерировать новые незапланированные вопросы.

В окончательном оформлении транскрибированный, раскодированный или расшифрованный текст будет иметь завершенный вид и являться историческим документом, только в сопровождении научно-справочной информации. Для этого к нему, кроме информации об интервьюере, интервьюируемом и обстоятельствах проведения интервью, рекомендуется прилагать информацию, презентующую сам исторический документ: название исследовательского проекта, научно-исследовательской программы, экспедиции или темы стационарного исследования.

Запись-аннотация используется как при последующем транскрибировании, так и при упорядочивании документированного материала. Транскрибирование является трудоемким процессом.

Для студентов и школьников это довольно утомительная и нудная, но совершенно необходимая работа. Подсчитано, что в среднем, чтобы «расшифровать» I час записи, требуется не менее 5 часов работы (С. С. Илизаров, М. В. Мокрова), по другим данным — от 6 до 8 часов (М. В. Лоскутова), не считая дополнительного времени, затраченного на сверку транскрипта и записи интервью. За рубежом устноисторические проекты финансируются предприятиями, учреждениями, организациями, чья история пишется: история метрополитена Нью-Йорка, история угольной промышленности. Корпорации оплачивают все виды работ по устноисторическому проекту от его разработки до оплаты работы интервьюера, работы интервьюирования и оплаты труда по транскрибированию.

В отечественной практике это пока добровольный труд исследователя-историка, который работает «на энтузиазме» и «на интересе». Поэтому создание полновесной транскрибированной версии требует больших затрат времени и сил, многократного прослушивания одних и тех же фраз. Но историку, как правило, для работы нужны выборочные фрагменты интервью. В этом случае помогает аннотация, позволяющая быстро находить нужные тематические отрывки интервью. Именно для этого во время параллельного составления аннотации важно указывать метражи аудиокассеты или время (минуты звучания) при цифровой записи, чтобы быстро найти его в многочасовом интервью. В американской устной истории проводится хронометраж.

• В устноисторической практике нет единого мнения о том, кто должен заниматься транскрибированием — только исследователь-интервьюер или также те, кто не участвовал в данном интервью, но является участником устноисторического проекта (вспомогательный персонал, например студенты-практиканты, наемные кодировщики и т. д.). Опасность неверного истолкования устного субъективного материала во время транскрибирования диктует необходимость участия самого интервьюера; при этом допускается меньше искажений, но это возможно только при небольшом объеме интервью. При массовом опросе и больших объемах аудиозаписи возникает необходимость в привлечения третьих лиц. Если к транскрибированию привлекаются другие люди, то каждый коллектив устных историков должен выработать единые стандарты транскрибирования, ввести единообразие в обработке интервью (знаковая система, единые правила сокращений и т. д.).

• Чистовой вариант рассказа оформляется в виде рукописного или печатного текста (принтер, печатная машинка) на развернутом листе бумаги с одной стороны, слева оставляется поле в 2,5–3 см для сшивания листов. Чтобы документ был хорошо читаем, необходимо записывать самостоятельные сюжеты с красной строки или выделять их как отдельные вопросы. При ручной фиксации интервью или рукописном оформлении расшифрованного интервью текст переписывается разборчивым почерком, запись не должна быть слишком плотной. В документированном виде в идеале также предусматриваются два поля — для материала интервью и для заметок интервьюера.

• Правильно оформленный текст по необходимости, а в зарубежной практике обязательно дается на прочтение интервьюированному. Есть разумные аргументы в пользу этого: например, если респондент оговорился, он получает возможность исправить ошибку. Такая практика была введена в США. После ознакомления с документом респондент, если у него нет существенных замечаний и уточнений, ставит свою подпись. Связано это с тем, что в зарубежной практике, особенно в США, транскрибирование материала является оплачиваемой работой, для которой нанимают сдельщиков (оплата производится из средств финансирования всего устноисторического проекта). В том числе поэтому там и была введена практика проверки письменного текста респондентом. Обычно среди требований, предъявляемых к нанятому расшифровщику, наряду с образованностью указывается грамотность, так как от него требуется умение как можно точнее расставлять знаки препинания, а также наличие хорошего слуха и желательно лингвистических навыков. Их обучают всем способам расшифровки, единой знаковой системе фиксации вербальной и визуальной информации. Поскольку соавторами создаваемого нового документа являются и расспросчик, и рассказчик, и даже транскрибирующий, письменную расшифровку обязательно визируют у респондента. Ему дается время прочитать транскрибированный текст, внести необходимые уточнения и поправки. После редактирования респондент должен обязательно поставить подпись и дату. По мнению многих зарубежных устных историков, визирование является необходимым элементом документирования, потому что никто, кроме самого респондента, не сможет исправить то, что не расслышали или неверно поняли рассказчик и расшифровщик.

В отечественной практике раньше рекомендовалось заверять подпись респондента печатью исполкома, сельсовета, сельской, районной, городской администрации или другого государственного учреждения. На современном этапе при технической записи интервью его согласие записываться на диктофон уже рассматривается как юридически допустимая замена подписи. В том числе поэтому в устных архивах наряду с документированными распечатанными бумажными вариантами интервью сдаются на хранение и аудиоматериалы.

Противники повторного, а тем более многократного редактирования транскрипта рассказчиком обычно аргументируют это тем, что наиболее адекватна первая эмпирическая реакция респондента, и соответственно более «чистым» является именно первый вариант текста. Дело в том, что чтение транскрибированного текста почти никогда не удовлетворяет рассказчика. Увидев в письменной форме свой рассказ, он начинает отказываться от многих высказываний. Часто в результате редакции текст радикально меняется, в нем появляются «отцензуренные» самим респондентом в соответствии с текущей социально-политической ситуацией, отшлифованные новыми веяниями, общественным мнением и СМИ оценки и описания прошлых событий. Часто редактирование сводится к внесению изменений, связанных с желанием респондента выглядеть определенным образом в глазах окружающих или оставить о себе хорошее мнение.

Эти изменения тоже, кстати, могут быть интересным материалом для историка, политолога, социолога, культуролога и других исследователей, так как разница между двумя вариантами — транскрибированным и отредактированным — показывает, как изменялись приоритеты, взгляды, мнения человека, как влияют на него политика, идеология, общество и т. д. Сравнение первоначального текста с последующими редакциями особенно распространено у американских историков. В России их опыт использовался, например, коллективом устных историков Института истории естествознания и техники. Занимаясь устной историей науки города Москвы, его сотрудники разработали «процедуру авторизации текста, в ходе которой возникают новые редакции текста, содержание которых подчас весьма отличается от первоначально произнесенного текста». Они считают, что «сохранение всех основных редакций текста интервью позволяет избежать деформации первоначального смысла и проводить комплексный источниковедческий анализ, обращаясь к аудио-, видеозаписи, первоначальному транскрипту и т. д. неограниченное количество раз»[64]. Каждый отредактированный учеными вариант транскрипта тоже становится предметом исследований: что изменено в тексте, почему, о чем это свидетельствует. Одним из убедительных аргументов в пользу такого подхода является профессиональная этика, дающая носителю информации возможность редактировать текст, который будет предан гласности и станет открытым для публики.